— Если бы я не сделал этого, ваш отец не отдал бы Магнус Крофт. Он подписал документы на приданое только после того, как я поставил свою подпись в книге регистрации на алтаре.
Эльфа усмехнулась.
— Мой отец всегда был, как говорят шотландцы, «хитрюгой», и его крайне бы расстроило, если бы вы, прихватив приданое, оставили меня с носом.
Мажордом пригласил их к столу, за которым обсуждали массу интересных вещей, которые, как считал герцог, женщину не могут интересовать.
Он привык, что обед наедине с женщиной превращается всегда в своеобразную дуэль на словах, которые призваны подогревать нарастающее, почти не скрываемое страстное чувство: каждое слово имеет двойной смысл, и каждая пауза означает обмен взглядами, которые говорят больше слов.
Эльфа же говорила с ним о лошадях и деревенских событиях, делая это неожиданно интересно и остроумно.
Рассказывая ей о своих впечатлениях от поездок за границу, Сильваниус обнаружил, что она слушает с неподдельным вниманием и задает умные вопросы, на которые, к его радости, он мог дать исчерпывающие ответы.
В общем, он с удивлением открыл для себя, что провел время в ее обществе неожиданно интересно.
Только к концу ужина Сильваниус обнаружил, что больше говорит с женщиной, которая стала его женой, а не с Гарри, перескакивая с одной темы на другую, находя каждую последующую интереснее предыдущей.
После ужина они вновь вернулись в гостиную.
— Завтра утром немного прогуляемся на лошадях? — спросила Эльфа.
— Мне хотелось бы, — ответил герцог, — если вы не слишком устали.
— Конечно, я не устала, но сейчас мне кажется разумным отправиться в постель. Это был слишком длинный день.
— Согласен с вами.
Пока Эльфа раздумывала, желать ли ему спокойной ночи, герцог, к ее удивлению, направился к столику со спиртными напитками за рюмкой бренди.
— Я не слишком задержусь, — сказал он, — чтобы вы не успели заснуть.
Эльфа бросила на него удивленный взгляд, а затем направилась в холл, из которого лестница вела на второй этаж в ее спальню.
Ожидавшая служанка помогла ей снять платье и надеть великолепную ночную рубашку, купленную специально для свадьбы, — а Эльфа все это время размышляла о словах герцога.
— Вас причесать, ваша светлость? — спросила служанка, когда она вынула из волос все заколки и они золотым водопадом рассыпались по плечам.
— Нет, благодарю вас, — ответила Эльфа. Служанка подождала, пока она не ляжет в постель и не устроится уютно на мягкой перине. Эльфа отметила, что все белье отделано тонкими кружевами.
Погасив все свечи, кроме маленького канделябра рядом с ее постелью, девушка присела в реверансе, сказав напоследок:
— Спокойной ночи, ваша светлость. Желаю вам провести счастливую первую брачную ночь!
В том, как служанка произносила эти слова, прозвучал какой-то скрытый смысл, как показалось Эльфе.
И вдруг ей стало страшно.
Раздеваясь, она заметила дверь, которая, несомненно, вела в спальню герцога, а в другом конце комнаты будуар.
Весь странный разговор с отцом вновь всплыл в ее памяти. К нему добавились слова герцога:
— Я не слишком задержусь, чтобы вы не успели заснуть.
Ведь это значит, что он придет сейчас к ней!
Только пожелать доброй ночи? Или он собирается остаться у нее?
Эльфа знала, что супруги спят вместе в одной постели, но ей ни разу не пришло в голову, что герцог может спать с ней — ведь он женился только для того, чтобы получить назад проигранный когда-то его отцом Магнус Крофт.
Что еще он может захотеть, на что намекал несколько раз отец с раздражением и смущением одновременно?
Увидев графиню Уолшингем, она поняла, какой интерес эта женщина может вызывать у мужчин, ведь она действительно была очень красива.
Эльфа также не осуждала герцога за то, что он женился на ней из-за поместья: женитьба была платой за возвращение владений и восстановление добрых отношений между соседями.
Но Эльфа искренне думала, что это замужество не приведет к тому, что он будет прикасаться к ней, потому что они не любили друг друга, а без любви она не могла бы этого позволить.
Она услышала за стеной шаги герцога. «Он разденется у себя и придет через соединяющую их спальни дверь ко мне», — поняла Эльфа.
Она посмотрела вокруг, ища место, где можно было бы спрятаться.
Можно под кроватью, но она будет выглядеть смешной, когда он найдет ее.
Выскользнув из-под одеяла. Эльфа подошла к двери и остановилась, оглядываясь вокруг.
На этом этаже было еще немало других комнат, но Эльфа понимала, пищу для каких сплетен и пересудов даст она слугам, когда они найдут ее там. А вскоре рассказ об этом дойдет до Тауэрса.
— Что делать? Что делать? — в отчаянии шептала она.
Если бы у нее было время, она поговорила бы с герцогом и объяснила ему свои чувства. Но не сегодня ночью, когда они оба очень устали и у нее нет времени сосредоточиться, чтобы обдумать все, что сказал отец.
Шторы — она спрячется за ними!
Вдруг ее осенила неожиданная идея.
В дальнем углу комнаты стоял тонкой работы миниатюрный платяной шкаф. Он был слишком мал для одежды, скорее всего его поставили только для украшения интерьера. Его верх был отделан резьбой, изображающей резвящихся купидонов, и венчался герцогской короной.
С места, где она стояла. Эльфа заметила, что верхняя панель шкафа, украшенная резьбой на целых полтора фута , возвышается над его крышкой.
Она обошла его, затем, не отдавая себе отчета в том, что делает, ведомая лишь бессознательным порывом, встала на стул и легко, словно вспрыгивая на лошадь, как на крыльях, вспорхнула на крышку шкафа.
Как она и ожидала, крышка была ниже резной декоративной панели, и ей, миниатюрной и хрупкой, удалось легко спрятаться за ней и стать незаметной «
Она только пожалела, что не сообразила взять с собой подушку.
Но в этот момент она думала не о комфорте, а лишь о необходимости спрятаться, тем более что на шкафу для нее было вполне достаточно свободного места.
В тот момент, когда открылась дверь соседней спальни герцога, у нее в голове пронеслась мысль, что ее сердце бьется так сильно не от волнения, а от безотчетного страха.
Она не смела поднять головы, боясь быть замеченной, но была уверена, что герцог вошел в комнату.
Эльфа услышала, как он закрыл за собой дверь, затем раздались его тихие шаги в мягких домашних туфлях. Видимо, он направился к постели.
Потом она поняла, что он стоит перед кроватью в нерешительности, пораженный тем, что нашел ее пустой.
