Я шествовала рядом с мужчиной, все меньше и меньше представляя, что здесь делаю. Не в целом на отборе, а именно в первом ряду под руку с вожделенным призом нашего странного состязания. В воздухе сквозило ощущение какой-то неправильности, которое я понять не могла.
Мы пересекли внутренний парк, густо усаженный растительностью. Теряющиеся в зелени дорожки так и манили — я уже знала, чем займусь после церемонии.
Хотелось исследовать каждый уголок, каждую увитую беседку. Здесь было на удивление мило и совсем не по-военному. В том смысле, что парк скорее напоминал место отдыха, чем необходимую для нужд боевой крепости территориальную единицу.
Как-то слова гле Дуаза не подготовили меня к тому, что на церемонии мы будем не одни. Бал балом, но ведь он сказал, вечером? А сейчас утро. И тем не менее, еще один зал — на этот раз, без сомнения, главный зал крепости, — был полон народа. И находился он совсем не в той части, где наши апартаменты. А уж богатством мог поспорить со многими самыми пышными резиденциями мира.
Засвидетельствовать помолвку съехались представители всех комтурий.
Похоже, у некоторых невест образовались неплохие группы поддержки — им махали, восторженно смотрели и чуть ли не имена скандировали.
Я тщетно пыталась разыскать в толпе хоть одно знакомое лицо. Неужели из Эладды никто не приехал? Или не пригласили? Или просто при таком количестве чужих людей все сливается, не разглядеть?
Мы продефилировали в центр зала. Превосходство со своим визирем не могли не выпендриться — там нас ждал очередной артефакт. Небольшой черный сосуд резких, мужских, если так можно выразиться, форм — без каких бы то ни было узоров и украшений, он являл собой чистую мощь, и внутри него ощущалась та же мощь, только десятикратно усиленная. В отличие от прошлых артефактов, даже арки, она пугала, доставая напрямую до каких-то глубинных инстинктов и страхов. Не вызывало сомнения, что клубящаяся внутри сила принадлежала богу — мрачному и могучему богу. Но, бисс побери, зачем?!
Да, да, мое семейство носит фамилию страшного паукообразного, чей яд смертелен и бесконечно болезненней. На то имеются семейные легенды… но сейчас не до них.
Сейчас я подходила к чаше, с каждым шагом ощущая сопротивление, нежелание, так, что под конец Властелин едва не силой тащил меня к, так сказать, алтарю.
Раньше свадьбы всегда заключались в храмах богини любви. Сейчас, с разрушением храмов, остались лишь стилизации и символы, но никто не смел, не решался доверять столь важное дело, как семью и продолжение рода, другим богам. Однако клятый Властелин и тут приплел своего Сетарха! Кажется, я уже начинала ненавидеть этого не в меру амбициозного божка. Хотя так и нельзя о высших существах.
Девушки притихли, повинуясь указаниям визиря разошлись вокруг чаши, оставив небольшой проход внутри. Г ости тоже притихли, овеваемые сумрачной, клокочущей энергией, поднимавшейся из древнего артефакта.
— Вы из всех комтурий повыносили божественные талисманы? — не удержавшись, сердито шепнула я.
— Они не должны попасть в плохие руки, — пожал плечами Таанар. У тебя, можно подумать, хорошие!
— Качество рук определяете, конечно, вы.
— Прошу вас, миледи, соблюдайте церемонию! — возвысил голос гле Дуаз, удостоив меня очередным уничижительным взглядом. И тут же двинулся к чаше.
Глаза Властелина холодно сверкнули льдинками, и я поспешила опустить свои. Надеюсь, в этом жесте ему увидится раскаяние, а не попытка скрыть истинные эмоции. На миг показалось, он хотел что-то добавить — но, похоже, решил не портить торжественный миг и не привлекать внимания, за излишек которого так переживал визирь.
Гле Дуаз тем временем медленно шел вокруг артефакта, вещая какую-то напыщенную речь про честь, которой мы все взаимно друг друга удостаивали — слава богам, хоть не взаимно отбирали! А то в последнее время у меня возникли серьезные сомнения на этот счет. Благодарил за лучших девушек комтурий и прочая, прочая. Пока не сделал полный круг и не остановился аккурат впереди нас с Властелином.
— Первая пара, Эмили гле Бисс, уроженка Эладды, и его Превосходство Таанар фор Брезор, Властелин Аншерии и входящих в ее состав комтурий…
Гле Дуаз перечислял чины и титулы, а я думала о том, что слово «пара» в данном контексте звучит странно, но если я перебью визиря, то он меня потом прибьет. И едва не пропустила вопрос, адресованный мне:
— Добровольно ли вы, Эмили гле Бисс, отдаете себя в невесты его Превосходству Таанару фор Брезору, принимая все условия нынешнего отбора, согласны ли вы сделаться в случае победы его женой или подчиниться иной воле, да благословит ее великий Сетарх?
От формулировки мне стало не по себе. Иной воле? И здесь Сетарх?
Острое ощущение ловушки, западни накатило, прямо как в недавнем сне, навевая какие-то ассоциации-воспоминания, которые я никак не могла проявить. Захотелось оглядеться, но отступать было некуда. Все мое естество протестовало против клятвы, скрепленной энергией бога Разрушения, однако выхода я не видела. Не позорить же Властелина при полном зале народа? Точно далеко не убегу…
Не в силах говорить, я кивнула.
Гле Дауз подошел к чаше и запустил в нее руки. А я вдруг ужаснулась. Адепт! Он наверняка адепт, раз так легко обращается с артефактами богов, да и почему бы иначе Властелин, служащий Сетарху, держал его при себе? Ох, нашли друг друга мужики, на наше с девочками несчастье… И почему бы им не служить… ну, не знаю, какому-нибудь покровителю искусства, торговли, развлечений, в конце концов? Так нет же, нужно выбрать самого ужасного, позарившись на его силу, и перекраивать мир по-своему…
Гле Дуаз бережно поднял что-то из чаши — в первый момент я ничего не видела, кроме клубящихся темных паров, а потом внутри сверкнуло золотом украшение.
Нечто вроде браслета, только крупнее.
Визирь сделал шаг к нам, передал драгоценность Властелину. Не успела я толком рассмотреть, как тот поднял руки и надел это нечто мне на шею.
Ошейник? Серьезно?!
Горло сразу же сдавило приступом удушья.
— Не бойтесь, — шепнул Таанар, и в тот же миг я почти перестала ощущать свою удавку — лишь легкой полосой, больше похожей на мягкую ткань, чем на твердое золото.
— Жаль, что вы не жираф, — от стресса не сдержалась я, представив, как шея жениха вытягивается, чтобы принять на себя двенадцать обручей.
— Именно потому вы наденете на меня кольцо. Кольца, — отозвался шепотом он.
Я снова ощутила на себе яростный, почти ненавидящий взгляд визиря, похоже, недолюбливавшего строптивых женщин. Однако в глазах Властелина, готова поклясться, льдинки сменились смешинками.
— Но у вас всего десять пальцев… — так же тихо изрекла наблюдение я.
— И две руки, — видя мой недоумевающий взгляд, Властелин пояснил: — браслеты.
— А если бы претенденток было больше? — с подозрением поинтересовалась я, усомнившись, не сравняли ли нас до необходимого количества специально?!
