– Спасать тебя я не собираюсь, если ты об этом. – Я стараюсь держаться подальше от белого стула.
– Тогда что хочешь?
– Ведь это ты утопила тех мальчишек?
Она смотрит на меня так, словно пытается понять истинную мотивацию моего вопроса.
– Может, и я. – Уголки ее губ растягиваются. Аврора сдерживает улыбку – ей все это кажется забавным.
– Сомневаюсь, что это была Маргарита. Только ты можешь утопить сразу двоих.
Она двигает челюстью из стороны в сторону, затем разминает пальцы, насколько позволяют узлы на запястьях. Лимонно-зеленый лак на ногтях начал облупляться, руки выглядят отекшими и бледными.
– Явилась обвинять меня в двойном убийстве?
Я смотрю сквозь Джиджи, ищу монстра внутри нее и встречаюсь взглядом с Авророй. И она знает, что я вижу ее настоящую.
Выражение ее лица меняется. Аврора ухмыляется, показывая белоснежные и идеально ровные зубы Джиджи Клайн, и многозначительно спрашивает:
– Чего ты хочешь?
Я делаю глубокий вдох. Чего я хочу? Хочу остановить ее. Остановить убийства. Остановить жажду мести. Разорвать порочный круг. Игру, в которую они играют слишком долго. Конечно, глупо с моей стороны верить, что она меня послушает. Что услышит мои слова. Но я все равно пытаюсь. Ради Бо. Ради себя.
– Прекрати это!
– Прекратить? – Она изучает меня сквозь полуопущенные ресницы, проводит языком по губам.
– Хватит топить парней.
– И много кого я могу утопить, пока сижу тут связанная? – Аврора втягивает воздух через ноздри. И я удивляюсь, что ее не передергивает от отвращения – в сарае воняет еще хуже, чем вчера. Ее глаза сужаются. – Если ты развяжешь меня, то, возможно, мы сможем обсудить эту твою маленькую идею.
Я рассматриваю кабельные стяжки на ее запястьях и лодыжках. Может, если хорошенько дернуть, я смогу ее освободить. Будь у меня нож, я могла бы просто разрезать пластик. Но я не буду этого делать. Не хочу снова выпускать ее в город. И я мотаю головой.
– Нет, я не могу.
– Ты мне не доверяешь? – Она выпячивает нижнюю губу и вздергивает бровь, даже не пытаясь скрыть злобную гримасу. Сама знает, что не доверяю – да и с чего бы? – Хотя «доверие» тут неподходящее слово, – продолжает глумиться Аврора, не дождавшись моего ответа, – потому что мы с тобой друг друга обманываем. За двести лет я научилась никому не доверять. – Она наклоняет голову, оценивающе смотрит на меня. – Интересно, а ты кому доверяешь? Кому бы ты доверила свою жизнь?
Существо под оболочкой Джиджи разглядывает меня.
– А кому бы ты доверила свою? – задаю я встречный вопрос, который вызывает у нее взрыв утробного, до слез, смеха. Я отступаю на шаг.
Она замолкает, челка падает на лицо. Настоящая Аврора смотрит на меня в упор и рычит:
– Никому!
Дверь позади меня внезапно распахивается, и в сарай врывается Лон.
– Какого хрена ты тут делаешь?
Я перевожу взгляд с Джиджи на него.
– Пришла задать ей пару вопросов.
– Сюда никому нельзя. Она обманом заставит тебя отпустить ее.
– Ничего подобного. Это работает только на слабохарактерных самцах.
Он поджимает губы и делает быстрый шаг в мою сторону.
– Катись отсюда! Если только ты не хочешь признаться, что ты одна из них. Тогда я с радостью запру здесь и тебя.
Джиджи с вызовом подмигивает мне и усмехается уголком рта. Его угрозы кажутся ей забавными, и она готова расхохотаться, но все же сдерживается. Я выскакиваю на улицу.
– Ты понимаешь, что полиция разыскивает Джиджи? – спрашиваю я Лона, после того как он вышел следом за мной и с грохотом захлопнул дверь.
– Все полицейские в этом городе – идиоты.
– Возможно. Тем не менее они сюда доберутся. Это лишь вопрос времени.
Лон пренебрежительно отмахивается, цветы на рубашке колышутся в такт. Он возвращается на свой пост, вновь прислоняется спиной к стене и закрывает глаза, очевидно не беспокоясь, что Джиджи может сбежать.
– И передай своей подруге Роуз, чтобы тоже сюда не совалась.
Я резко останавливаюсь.
– Что?
– Роуз, подружке своей, – с издевкой повторяет он, будто я не понимаю, о ком речь. – Я ее поймал минут двадцать назад, когда она пробиралась сквозь кусты.
– И она говорила с Джиджи?
– Я здесь стою, чтобы никого не пускать. Так что она ушла ни с чем.
– А что она хотела? – спрашиваю я.
– Хрен ее знает. Сказала, типа ей жалко Джиджи, что держать ее взаперти жестоко, и прочая чушь. А вообще, лучше вам обеим держаться отсюда подальше, не то и вас начнем подозревать. – Лон понижает голос, будто открывает мне тайну: – Мы так или иначе найдем всех сестер Свон.
Я разворачиваюсь и торопливо иду к дороге.
* * *
В «Добрых печенюшках» пахнет ванильной глазурью и лимонным тортом. У витрины толпятся человек десять, выбирая печенье, – кое-кто в праздничных костюмах, дети с разрисованными лицами. За прилавком стоит миссис Альба и осторожно упаковывает покупки в белые коробочки. Еще двое продавцов носятся по залу, собирают покупки и отвечают на вопросы посетителей – насколько эффективны печенюшки и действительно ли они помогают забыть давние тяжелые события.
Однако Роуз в магазине нет. Я жду несколько минут, пока миссис Альба освободится; вожу пальцами по витрине в надежде привлечь ее внимание.
– Пенни! – щебечет она наконец. Ее добродушное лицо расплывается в улыбке. – Рада тебя видеть!
– Я ищу Роуз, – поспешно говорю я.
Улыбка тут же гаснет и сменяется недоумением.
– Я думала, она с тобой.
Точно, Роуз ведь соврала матери, что мы идем выпить кофе. Но с Хитом подруга сегодня не встречалась – разве что они вместе были у лодочного сарая, – поэтому я и решила, что миссис Альба может знать, где ее дочь.
– Я то ли место перепутала, то ли время. И мы разминулись. – Невинно улыбаюсь я. Не хочу навлечь на подругу неприятности. – Подумала, может, она здесь.
– Можешь подняться в квартиру, – предлагает миссис Альба, поворачиваясь к открывающейся двери.
– Спасибо, – благодарю я, но она уже занята новыми покупателями.
Выйдя на улицу, я сворачиваю направо, поднимаюсь по лестнице на второй этаж и останавливаюсь на верхней площадке под козырьком, защищающем от дождя. Красная дверь под белой аркой ведет в жилые комнаты. Нажимаю кнопку звонка и слышу, как по квартире разносятся трели. Пес по кличке Марко, заливаясь яростным лаем, несется к двери и начинает скрести ее изнутри. Я жду, но никто не открывает. Быть такого не может, чтобы Роуз была дома и не слышала звонка.
