– Именно ты.
– А мне казалось, это ты нагнал нашу карету, будто разбойник с большой дороги.
– Издеваешься? – процедил сквозь зубы Рейнард. – Ты отлично знаешь, что я не мог поступить иначе! А вот я, признаюсь, был удивлен. Не ожидал от тебя столь бесчестного поступка. Как видно, с годами ты осваиваешь школу подлости и интриг.
– О да, я и правда прошел прекрасную школу. – Этьен старался говорить спокойно, но я видела, как гневно он вскинул голову в первый момент. – И что тебя так удивило? Слово «честь» для меня – пустой звук, об этом осведомлен не только ты, но и его величество.
– С тех пор прошло несколько лет! – На лице Рейнарда была написана крайняя степень раздражения. – Ты давно мог возвратиться ко двору и купаться в привилегиях. Но нет, тебе не позволила мальчишеская гордость! Катаешься по Богом забытым местам вместо того, чтобы приносить государству настоящую пользу. Если хочешь знать, твое бесчестие король ценит куда выше, чем многочисленные заслуги иных вельмож.
Я, затаив дыхание, прислушивалась к разговору и старалась не пропустить ни слова. Хотя, скажем прямо, мало что понимала. Гордость Этьену действительно была свойственна, и мне было ясно, что в представлении такого человека, как Рейнард, она могла сойти за мальчишескую. Но о каком давнем событии идет речь и о каком бесчестии? И при чем тут его величество? Хотя, может быть, именно участие короля объясняет стремление Этьена забыть о той истории, заставляет выпивать в не самых престижных местах и проматывать свое состояние в карты?
– Я очень признателен за это его величеству, – холодно откликнулся граф Ренье. – А где кататься, позволь мне решать самому. Однако вернемся к тому, с чего начали, а именно к моей вине перед тобой!
Рейнард постоял, раскачиваясь с пятки на носок и обратно, словно призывал на выручку все свое самообладание.
– А ты считаешь, что не виноват?
– Разумеется.
Рейнард делано расхохотался.
– Хочешь совет опытного человека? – осведомился он, отсмеявшись.
– Жажду.
– Если тебе хватает совести ставить другим подножку, имей как минимум смелость признаться в содеянном.
– Да я в чем угодно признаюсь! – взорвался Этьен. – У меня в этом деле имеется богатый опыт! Но, может быть, изволишь намекнуть, что именно я совершил на этот раз?
– По всей видимости, прошлое не дает тебе покоя, раз ты похитил чужую невесту! – Рейнард, кажется, тоже был близок к окончательной потере хладнокровия.
– Ты про леди Фэйтон? – обреченно осведомился Этьен.
– Нет! – рявкнул Рейнард. – Я про леди де Кресси! Хотя то, что ты похитил еще и леди Фэйтон, не делает тебе чести.
– Вот те на…
Гарри, давно уже соскочивший с облучка и подошедший поближе к хозяину, недоуменно почесал затылок.
Мне причины возмущения графа были более понятны, но, святые угодники, как он узнал, где искать Амелию?
– Нет, это уже никуда не годится! – вознегодовал Этьен. – Буквально какая-то мания: в последнее время все, кому не лень, обвиняют меня в похищении невест!
– Может быть, это оттого, что ты действительно их похищаешь?
– Ты несешь чушь!
– Неужели? И тем не менее эта девушка, – Рейнард кивнул в сторону Амелии, – здесь! Путешествует в твоей карете! И это с твоей-то репутацией!
Этьен буквально задохнулся от последних слов. Его глаза яростно сверкнули. Недолго думая, он выхватил шпагу.
– Ах, тебе не нравится моя репутация, – прошипел он.
Рейнард усмехнулся и обнажил собственную шпагу.
– Раз уж тебе так угодно… – он отшвырнул ножны и встал в позицию.
Этьен не начал разводить политесы, а попросту обрушился на противника. Тот достаточно легко уклонился и нанес ответный удар. Резко зазвенела сталь, рассекая пасторальную тишину проселочной дороги.
После нескольких ударов мужчины закружили по поляне, пристально следя друг за другом, точно два хищника. Зачарованная, я наблюдала за ними, затаив дыхание.
– Как ты думаешь, из-за кого они дерутся? – вполголоса спросила я у Амелии. – Из-за тебя или из-за меня?
– Конечно, из-за меня, – убежденно ответила та, с горящими глазами наблюдая за дуэлью. – Ты же слышала!
Право, самоуверенности ей было не занимать. И, признаться, такая убежденность немного меня задела.
Противники вновь обменялись несколькими ударами, проверяя защиту друг друга. Их подошвы скользили по мокрой траве.
– Вот и хорошо, – невинно заметила я.
– Почему?
Амелия повернулась ко мне и подозрительно прищурилась.
– У них такая отчаянная дуэль, что один наверняка скоро погибнет. По меньшей мере, серьезно покалечится. А я не хочу, чтобы это было на моей совести.
Прежде Амелия явно не думала о таком развитии событий и теперь слегка заколебалась.
– Ну, вообще-то, если вдуматься… Может быть, Рейнард отстаивает и твои интересы… Это ведь ты сбежала от жениха, и именно в карете Этьена.
– Вряд ли граф Аттисон стал бы так обо мне заботиться, – поспешила возразить я. – Мы ведь ни в каких отношениях не состоим, подумаешь, один раз поцеловались на балу.
– Вы целовались?! – возмущенный крик Амелии перекрыл даже звон шпаг.
Она так пристально всматривалась в дуэлянтов, словно намеревалась броситься между ними, дабы влепить жениху пару оплеух.
– Ой, ты не знала? – Я смущенно прикусила губу. – Извини. Но в этом нет ничего предосудительного: вы же тогда еще не успели познакомиться. Я ему понравилась, ну и…
– Ты? Понравилась? – гневно выдохнула она. – Да если хочешь знать, это все из-за моего платья! Обряди я в этот белый саван бегемота, Рейнард бы и с ним целовался!
– Хочешь сказать, я похожа на бегемота? – возмутилась я. – Да у меня талия тоньше твоей! Мне даже платье пришлось утягивать!
– Зато и грудь меньше! Там тоже платье пришлось утягивать!
– Ну, зато ума-то у меня больше, чем у некоторых пустоголовых и неугомонных!
– Целоваться, одетой в чужое платье, с чужим женихом – особого ума не надо! А в другой одежде он бы на тебя не позарился!
– Я и с Этьеном целовалась! Уж там-то платье было мое! И целуется он лучше!
Несколько секунд мы просто смотрели друг на друга, а потом с визгом кинулись в бой в буквальном смысле этого слова. Стыдно признаться, но мы забыли про дуэль и дрались, словно рыночные торговки. Амелия все пыталась повалить меня на траву, я же – ухватить ее за волосы и хорошенько встряхнуть.
– Господи, надо же! Господин граф, господин граф! Только гляньте, они ж глаза друг другу повыцарапают! – пробасил кучер.
