Заиграл вальс, и эти двое почти сразу же закружились в танце, словно он заранее ее ангажировал. Впрочем, почему «словно»? Наверняка именно так оно и было. Мой наблюдательный пункт стал менее удобен, и я начала осторожно перемещаться по залу, стараясь не потерять из виду кружащуюся парочку. По пути столкнулась с какой-то дамой, случайно наступила на ногу одному джентльмену и едва разминулась с лакеем, который нес заставленный бокалами поднос. И наконец коснулась пальцами прохладной каменной колонны, возвышавшейся совсем близко к месту для танцев.
Вон она, эта пара. Я вдруг осознала, что Этьен одет так же, как во время злополучной партии в карты. По последней моде в самом неприятном ее проявлении. Один жилет выглядывает из-под другого, и одежда снова настолько тесная, что, кажется, вот-вот затрещит по швам. И как только ему удается танцевать в таком наряде, не сбивая дыхания?
Пальцы Этьена как бы невзначай скользнули по оголенной спине незнакомки. От этого зрелища по моей собственной спине пробежали мурашки. Партнерша улыбнулась, обнажая прекрасные белоснежные зубы. Интересно, какими средствами она пользуется, чтобы поддерживать свой рот в таком превосходном состоянии? Как-никак уже не девочка. Надо будет при случае спросить ее совета: быть может, мне тоже пригодится когда-нибудь, лет через десять. Или пятнадцать, мысленно добавила я, тщетно пытаясь обнаружить на лице незнакомки хоть какие-то признаки спрятанных под пудрой морщин.
Увлеченная подсматриванием, я даже привстала на цыпочки, и тут какая-то пара на несколько секунд загородила мне обзор. Я покрутила головой и почти сразу вновь обнаружила Этьена. Он так мило улыбался партнерше, что у меня екнуло сердце. Раз-два-три, раз-два-три… Длинные мужские пальцы сжимают маленькую трепетную ручку. Раз-два-три… Заколка падает на пол, но женщина лишь смеется, без сожаления наступая на украшение каблучком изящной туфли. Интересно, она со всеми вещами, сослужившими свою службу, так поступает? А с людьми?..
Музыка отыграла, танцующие остановились. Кавалеры благодарили дам за танец, кто словесно, а кто традиционными, заученными кивками. Дамы отвечали не менее заученными реверансами. Вальс почти сразу же сменила мазурка, но счастливая парочка (иначе интересовавших меня мужчину и женщину было не назвать) предпочла сделать перерыв. Я едва успела спрятаться за колонной, поняв, что они двинулись непосредственно в мою сторону.
– Вы великолепно танцуете.
Голос Этьена прозвучал совсем близко, и я прижалась к гладкой каменной поверхности, стараясь не дышать.
– Вы преувеличиваете.
Невзирая на смысл сказанного, дама и не скрывала, как довольна похвалой.
– Эй, любезный!
Я отчетливо слышала негромкое позвякивание бокалов на подносе у лакея. Надо же было этим двоим устроиться с противоположной стороны моей колонны! Хорошо, что она была достаточно широкой: именно это позволяло мне до сих пор оставаться незамеченной.
– Неплохое вино, – заметила дама. – Да и закуски у них неплохи. Значительно лучше, чем можно было ожидать в эдакой глуши, вы не находите, граф?
Что же ты делаешь в этой глуши, если такая привередливая? Сидела бы в своей столице и горя не знала! И тогда с тобой едва ли познакомился бы Этьен, который, напротив, предпочитает провинцию…
– Глупости, – пренебрежительным тоном возразил он. – Вино недостаточно выдержано. Такой сорт необходимо продержать хотя бы лет пятьдесят, а тут… Не удивлюсь, если и сорока не будет. Вот я прихватил с собой пару бутылочек для настоящих ценителей. Хотел подарить хозяину, но вовремя сообразил, что он даже не заметит разницы между напитком богов и эдаким вот пойлом.
– И что же, теперь вы будете пить свой божественный нектар в гордом одиночестве?
– Надеюсь, что не в одиночестве.
Трудно было не уловить намека в этих словах. Во всяком случае, его партнерша по танцу явно не была настолько глупа. Тем не менее она предпочла сделать вид, будто ни о чем не догадалась.
– Вы слишком строги к местному обществу. Оно по-своему мило. И привлекательно в своей первозданной свежести. Взгляните хотя бы на местных девушек. Они очаровательны.
– Глупости! – с жаром оборвал ее Этьен. – Вы – самая очаровательная женщина на этом балу, и отлично это осознаете! Все эти юные прелестницы и в подметки вам не годятся.
– Думаю, вы заблуждаетесь, – откликнулась «самая очаровательная женщина» с таким профессиональным кокетством, что меня замутило. – У них есть передо мной огромное преимущество: они так молоды!
И она вздохнула с показной тоской.
– Ерунда, – страстно зашептал Этьен. – Поверьте человеку с опытом. Юные угловатые девицы, которые ничего не умеют и знают жизнь лишь по сентиментальным романам, никогда не сравнятся с истинной женщиной.
Краска стыда залила мои щеки. Казалось, лицо пылает так, что еще чуть-чуть – и огонь перекинется на колонну. Кстати, это было бы даже неплохо, особенно если бы Этьена хоть немного обожгло.
– Между прочим, вы не хотели бы взглянуть на мою коллекцию портсигаров? Там есть весьма интересные экземпляры.
Его голос с внезапно проявившейся хрипотцой действительно обещал нечто весьма интересное, но отнюдь не портсигары.
– Здесь, в этом поместье? Вы что же, возите всю коллекцию с собой? – весело изумилась женщина.
– Не всю, конечно. Но с десяток самых ценных и необычных, признаться, вожу. Люблю, знаете ли, поразглядывать их перед сном.
– А вы, оказывается, большой оригинал!
– Есть немного. Так как же? Поверьте, вы не пожалеете. Есть серебряный портсигар с изображением единорога. А есть и золотой, он, конечно, потяжелее и потому менее практичен, но какая инкрустация! И совсем редкий экземпляр, купцу пришлось полматерика объехать, чтобы его раздобыть. Настоящая слоновая кость и даже замок с секретом!
– Вы действительно интересно рассказываете, граф! Пожалуй, вы меня убедили. Я и вправду не прочь посмотреть на эти диковинки.
– Не будем терять время? – Этьен поспешил взять быка за рога. – Или вы желаете еще потанцевать?
В ответ женщина вновь рассмеялась.
Они степенно, даже величаво, направились к лестнице на второй этаж, где, вероятно, среди прочих комнат находились и покои, отведенные Этьену. Я смотрела им вслед, испытывая чувство, чрезвычайно напоминающее искреннюю детскую обиду. Даже хотелось заплакать, но я запретила себе это делать. Слишком много чести для некоторых коллекционеров.
Кстати, любопытно, у него действительно имеются все эти хваленые портсигары? Или это исключительно предлог, призванный убедить даму подняться наверх? Жаль, я никогда этого не узнаю. А впрочем… Почему бы и нет?
Я решительно вскинула голову. Конечно, такой поступок противоречит всем возможным правилам приличия, но, с другой стороны, ситуация и без того давно уже вышла за рамки приличий.
По лестнице, устланной тяжелым зеленым ковром, сновало не так много людей, как обычно бывает на столичных балах, и все же достаточно, чтобы на меня не обращали внимания. Я старалась держаться на несколько ступенек ниже, чем интересующая меня пара. Веер также был наготове: он позволял быстро скрыть лицо в случае, если бы Этьен надумал обернуться. Однако же этого не произошло.
