Спустя неделю полёта к Руолан попытался подкатить Василий, впервые в своей жизни натолкнувшись на полное игнорирование. А ещё через неделю ко мне подошёл Пётр и, помявшись, сообщил, что хочет встречаться с одной красивой азиаточкой. На моё удивление, с чего мне решать такие вопросы, зам по технике ответил, что Руолан теперь считает меня либо старшим братом, либо дядей, который несёт за неё ответственность. Так вышло, что по службе им очень часто приходится пересекаться и, зная, что мы расстались, наш главный техник решился в конце концов наладить свою личную жизнь.
– Ну, раз такое дело, – произнёс я спустя минуту, переварив услышанное, – то даю добро. Но учти, накосячишь, спрошу, как за родную сестру!
В общем, ситуация вроде как разрешилась положительно, без последствий.
– Капитан, могу тебя порадовать, – в гарнитуре послышался ехидный голос искина. – Анализ тел землянина и марийца завершён. Девяносто девять процентов совпадения организмов.
Я хмыкнул. Вот же, кому делать нечего, ерундой страдает. Нет бы мощности на научные исследования направить, а он всё туда же.
– Офицеры, – привлёк я к себе внимание. – Хоть Электроник и контролирует все системы корабля, но если произойдёт что-то незапланированное, немедленно докладывайте искину. Я же отправляюсь в научный отсек. Пока есть время, кое-что нужно изучить. Так что имейте в виду, два-три дня буду доступен лишь короткими урывками.
– Будет сделано, – ответил Владимир, козырнув мне. Кто бы сомневался.
– У меня хватит времени на изучение атакующих формаций и тактик перестроения флота до выхода из гипера? – задал я вопрос ИИ крейсера, едва покинул рубку управления.
– С небольшим запасом, – отозвался искин. – Трое земных суток. Но это даст тебе только объём знаний, ещё пару месяцев придётся провести в симуляции, чтобы освоить хотя бы основные манёвры. Примерно столько же понадобится капитанам других кораблей для отработки взаимодействия, при условии, что они будут наверняка знать, какими классами кораблей будут управлять. И лишь только после этого можно будет пробовать проводить реальные манёвры в космосе. Если к Земле в час икс прибудет регулярный военный флот, а не разношёрстная компания, как предполагается, мы вряд ли что сможем им противопоставить.
– Вот поэтому и нужно учиться сейчас, – сказал я, останавливаясь перед дверью в научный отсек. Внутри из свободного места была лишь небольшая площадь метров шесть квадратных, на которой стояли два ложа, те самые, благодаря которым я знаю язык пиреев и много чего ещё. Усевшись в одно из них, я откинул голову, давая возможность специальным зажимам обхватить её.
– Запускай, – произнёс я Электронику, расслабившись. Пару мгновений, затем резкий укол в районе затылка, и сознание утянуло в водоворот знаний.
Ещё семь раз пришлось нырять в этот водоворот, чтобы полностью изучить курс. Последнее погружение, самое затяжное, далось особенно сложно, голова просто раскалывалась от боли.
– Электроник, краткий доклад, – произнёс я, слезая с ложа.
– На корабле всё идёт штатно, происшествий, неполадок не выявлено. Было недоразумение в столовой, связанное с подменой блюд одному из землян. В итоге девяносто процентов экипажа теперь заказывают пищу, приготовленную по рецептам марийцев, – доложил искин, проявившись передо мной в виде аватары. – До выхода из гиперпрыжка осталось двенадцать часов. Капитан, рекомендую зайти в медблок за обезболивающим и как следует выспаться.
Так я и поступил, перед сном заглянув в рубку. Михаил отрапортовал, что да как, затем поинтересовался, усвоил ли я материал. Он-то уже давно изучил всё, что только можно по управлению, маневрированию и тактике, впору ему экзамен сдавать.
Разбудил меня зуммер будильника, сменившийся голосом искина:
– Капитан, до выхода из гиперпрыжка осталось один час, сорок минут.
– Спасибо, Электроник. Передай в рубку управления, я скоро буду, – ответил я, и направился в душевую. За время нашего полёта я так и не привык к ионному душу. Желание постоять под горячими струями воды порой было столь сильным, что становилось неуютно.
Впервые за всё время поисков экипаж оказался полностью готов к выходу из гиперпрыжка. На всех постах, начиная с оружейных и заканчивая техническими, уже набравшиеся опыта спецы были готовы к любой ситуации.
– Даю отсчёт, – как всегда произнёс Электроник, начав с десяти. Мы все замерли, ожидая чего угодно. Прошлый раз, оказавшись на выходе под огнём вражеского крейсера, каждый был готов к повторению подобного. Как оказалось, не зря. – Три, два, один.
Миг искажения, и «Дальний» вывалился в обычный космос. Тут же взвыли сирены, предупреждающие об опасности.
– Твою налево, – сдавленно выругался Владимир, а его пальцы забегали по пульту управления. – Выполняю манёвр уклонения.
На обзорном экране, едва мы вышли из прыжка, появились четыре красные точки с сопровождающими их надписями. Два ударных крейсера биомехов и один корабль-матка, чей маркер раз в десять превышал размеры крейсеров, находились буквально перед нами, настолько близко располагались их маркеры от центра экрана, где предполагалось наше местоположение. Едва мы начали осознавать, куда вляпались, корабль-матка произвёл залп. Если бы Владимир задержался с принятием решения хотя бы на секунду, «Дальний» перестал бы существовать. Благодаря манёвру уклонения мы благополучно ушли от расправы и, выйдя из сектора обстрела, крейсер на полной скорости рванул к ближайшему небесному телу, разрывая дистанцию с противником.
– Электроник, доклад, – отдал я приказ и, выругавшись, добавил: – Как эти суки узнают точку выхода? Они же прямо ждали нас!
– Капитан, в системе зафиксировано четыре корабля биомехов. Три, с которыми мы уже столкнулись, и один находится на орбите второй планеты данной системы. Также фиксирую сигнал об опасности, исходящий от военной базы Федерации, и в данный момент пытаюсь наладить с ними связь. Что же касается засад, которые встречают нас при выходе из гиперпрыжка, информации слишком мало, анализ ещё проводится.
– Каковы наши шансы против такой мощной группировки врага? – спросил я, озадаченно наблюдая на обзорном экране, как в хвост «Дальнему» пристраиваются ударные крейсера биомехов, при этом сильно проигрывая в скорости.
– Благодаря двум щитам мы можем легко выдержать прямые попадания обоих преследователей, нужно лишь встать на встречный курс. Корабль-матка имеет серьёзные повреждения корпуса и, скорее всего, крайне низкую манёвренность. По сути, он превратился в неповоротливую оружейную платформу, с которой мы легко сможем разорвать дистанцию. Четвёртый корабль практически не подаёт признаков жизни, странно, что сенсоры его опознали. Расстояние до противника позволяет совершить разворот для контратаки на встречных курсах.
– Действуй, – я тут же отдал приказ, полагаясь на анализ искина крейсера. – Электроник, что с военной базой?
– Налажен контакт, от искина базы произошёл запрос паролей. Система распознавания, земной аналог системы «свой-чужой». Этот военный объект классифицируется как база с повышенной секретностью. Она находится на поверхности одной из планет и имеет мощное оборонительное вооружение. Не удивительно, что враг не атаковал её, слишком разные силы, даже для такой мощной группировки.
