В этой главе о каждом событии имеются по крайней мере два свидетельства двух независимых авторов. Судьба Крестьянского крестового похода, хотя это и не свидетельства очевидца, исчерпывающе описана у хрониста Альберта и Анны Комнин, как пишет об этом и Аноним. И упоминаемый Фульхерием холм из костей вблизи Никомедии служит наглядным подтверждением их сообщений. Рассказ Анны о Гуго подтверждается только кратким упоминанием о его злоключениях у Фульхерия и Альберта. Довольно краткое сообщение Анонима о переговорах Готфрида и Алексея не дает возможности прояснить несоответствия между рассказами Анны и Альберта, и читатель должен сам сделать выводы. Идентичность упоминаемого Анной Рауля сомнительна. Он не мог быть Робертом Фландрским, который был вместе с другими вождями похода и в Константинополе, и в Никее. Перевозка войск по морю в Сирию действительно имела место во время крестового похода 1101 года; этот факт Анна могла спутать с более ранними событиями. Ее рассказ о Боэмунде и Раймунде также окрашен знанием более поздних событий, но версии Анонима, Раймунда и других хронистов позволяют установить последовательность событий достаточно хорошо. Так, прибытие и пребывание Роберта Нормандского и Стефана Блуаского в Константинополе подробно описываются у Фульхерия и в письме самого Стефана. Осада и взятие Никеи – наиболее полно описанное событие в истории Первого крестового похода. Отдельные незначительные подробности осады, однако, имеются только в рукописи одного-двух авторов, когда они находились в непосредственной близости от происходивших событий. При этом следует помнить и о связи того или иного хрониста с конкретным отрядом крестоносцев. На протяжении всей главы контраст между западной и восточной цивилизациями, о котором свидетельствуют частые наивные восклицания и выражение удивления, с одной стороны, и чувства презрения и ужаса – с другой, образуют интересный фон происходивших событий.
Алексей и Крестьянский крестовый поход Судьба Крестьянского похода 1 августа – 4 октября 1096 г
Анна Комнин
Не успел Алексей отдохнуть от своих трудов, как до него дошел слух о приближении бесчисленного войска франков. Он опасался вторжения этого народа, зная неудержимость их натиска, непостоянство их нрава и их готовность все забирать силой…
Наконец, он всегда помнил о том, и это было правдой, что они известны своей неумеренной алчностью в своих стремлениях, и какие бы договоры они ни заключали, нарушают они их очень легко, приводя в оправдание любую причину. Император не замедлил с приготовлениями и собрал свои войска, чтобы в любое время быть готовым к битве. Потому что случилось бедствие более страшное, чем голод. Ибо весь Запад, все племена варваров, которые только есть по ту сторону Адриатического моря вплоть до Геркулесовых столбов, все вместе стали переселяться в Азию, они шли вместе с семьями через всю Европу.
Один кельт, по имени Петр, по прозвищу Кукупетр («Петр в клобуке», Пустынник), отправился на поклонение Гробу Господню. И, натерпевшись много бед от турок и сарацин, опустошавших земли Азии, принужден был вернуться в свою страну в большой печали. Не желая мириться с постигшей его неудачей, он принял решение отправиться в паломничество во второй раз…
Он отправился в поход с 80 тысячами пеших воинов и 100 тысячами рыцарей
[23] и первым делом переправился через пролив Лонгивардии, а затем прошел через королевство Венгрия. Как каждый уже мог убедиться, кельты – народ страстный и импульсивный, но, раз поддавшись страсти, уже никак не могут сдерживать ее. Наш император, зная о том, что Петр уже пострадал от турок, призвал его ждать прибытия других графов.
«Деяния франков»
Но вышеупомянутый Петр первым пришел в Константинополь 1 августа, и с ним огромное войско алеманнов. Там были ломбардцы, лангобарды и многие другие народы. Император приказал выдавать им провизию, сколько ее было в городе. И он сказал им: «Не переходите Геллеспонт, пока не подойдет основное войско христиан; вы не настолько сильны, чтобы сражаться с турками». А сами христиане вели себя недостойным образом; дело доходило до того, что разрушали и сжигали дворцы в городе и сдирали свинцовые крыши с церквей, чтобы продать их грекам. Видя подобное, император разгневался и приказал всем им переправиться через пролив. Но и оказавшись на другой стороне пролива, они не оставили своих злых дел, продолжали грабить и сжигать дома и церкви. Наконец, прибыли они в Никомедию, где ломбардцы, лангобарды и алеманны отделились от франков, потому что те держали себя высокомерно.
Лангобарды выбрали себе вождя именем Райнольд. То же сделали алеманны. Они ступили на землю Романии [Румского султаната], и в течение четырех дней шли, и за Никеей нашли какую-то крепость Ксеригорд (Xerogord), в которой не было людей, и они захватили ее. Там обнаружили большие запасы хлеба, вина и мяса и изобилие всяческих благ. Турки, прослышав, что в крепости христиане, вознамерились осадить ее. Перед воротами крепости был колодец, а у подножия стен природный источник; именно в этом месте Райнольд сделал вылазку, чтобы заманить турок в ловушку. Но турки, подошедшие в Михайлов день (29 сентября), обнаружили Райнольда и тех, кто был с ним, и убили многих из них. Те, кто остался жив, бежали в крепость, которую турки сразу же осадили, лишив защитников воды. Наши люди настолько страдали от жажды, что пускали кровь своим лошадям и мулам и пили ее. Другие опускали платки и пояса в цистерну и затем выжимали оставшуюся влагу себе в рот. Третьи мочились в горсть один другому и пили. Четвертые выкапывали яму в земле и ложились на дно, где песок был влажным, и насыпали себе на грудь этот песок, чтобы хоть как-то умерить жажду. Епископы и пресвитеры продолжали утешать людей, призывая их не отчаиваться, говоря так: «Будьте сильны в своей вере в Христа и не бойтесь тех, кто преследует вас. Ибо свидетельствовал Господь: „И не бойтесь убивающих тело, душиv же не могущих убить“» (Мф., 10: 28). Эти мучения длились восемь дней. Затем предводитель алеманнов заключил соглашение с турками о том, что он выдаст им своих людей. Сделав вид, что намерен сражаться, он бросился на врага, и многие последовали за ним. Те, кто отказался отречься от Бога, были приговорены к смерти; часть пленных турки разделили между собой, словно овец: некоторых ставили наподобие изваяния и стреляли в них из лука; других раздаривали и распродавали, словно скот. Отдельных пленников они взяли в свои дома, кого в Хорасан
[24], кого в Алеппо, кого в Антиохию, и в иные города, где они жили. Это были первые мученики, пострадавшие за Христа.
Турки, прослышав, что Петр Отшельник и Вальтер Голяк находятся в городке Цивитоте близ Никеи, явились туда с великой радостью, чтобы убить их и тех, кто был вместе с ними. И когда они пришли, то встретили Вальтера со своими людьми, которых они всех убили. Но Петр Отшельник уже отбыл в Константинополь, потому что не смог привести к покорности это пестрое войско, которое не хотело слушаться его. Турки же внезапно напали на этих людей и многих убили. Некоторые в это время спали, сняв одежду, другие просто лежали – все они были убиты. Среди этих людей турки встретили священника, служившего мессу, которого сразу же убили у алтаря, и он стал мучеником. Те, кто смог убежать, укрылись в Цивитоте; другие бросились в море, иные скрылись в лесах и горах. Турки загнали людей в крепость и подтащили к стенам поленья, чтобы сжечь ее вместе с укрывшимися там беглецами. Христиане, находившиеся в крепости, однако, подожгли их так, чтобы огонь перекинулся на турок, и некоторые из них сгорели, а наших людей спас от огня сам Господь. Однако турки все же пленили их, и они были проданы кто в Хорасан, кто в Персию. Все это случилось в октябре. Император, прослышав о том, что наши люди рассеялись по воле турок по многим странам, был рад этому и приказал, чтобы оставшиеся наши переходили через Геллеспонт…
