Сагал опустился. Упал. Нет больше сил. Не чувствовал ни рук, ни ног. Сердце колотило по больным ребрам и с каждым ударом напор его замедлялся.
— Видишь, Артист, нет больше таких людей, как дед мой. Не делает их человечество. Только вот таких.
— Уродов.
— В расход его прям тут. В ванне и похороним.
Сагал вдруг понял, что не готов умирать. Хочет увидеть Дау, вонзить руки ему в шерсть, почувствовать шершавый язык на щеке. И Кристину увидеть, сказать все, что не решался. И маму обнять и отца, если б живы были. Ласки накопилось в нем, как спирта в бочке с забродившим виноградом. И стенки бочки смыло в этой ванне.
Он вскочил и заорал:
— Так! Точно! Товарищ! Капита-а-ан!
— Во-от. Так-то лучше.
В лицо кинули одежду.
— Не думал, что так быстро получится, — воскликнул Артист.
— А тебе тоже надо было тогда с пацаном в палатке не ссать.
— Есть. То есть надо было, да.
Сагал не мог унять дрожь. Крикнув военную мантру, он последнее тепло из себя выплюнул. Сейчас и взять его негде. Тело-то опустошено. Он упал.
Военные ушли.
Сагал еще какое-то время проваливался в себя, пока не осознал, что, если не встанет — смерть. Разжимая закостеневшие мышцы, он стал надевать на бесчувственные конечности одежду. Зубами натягивал на себя термушку, ладонями, как крюками, штаны тянул.
Ничего не выходило.
В дверях мелькнула тень. И тут же на Сагала свалилось что-то тяжелое, придавив его к вонючему полу.
Там, где ему самое место.
ГЛАВА 12
— Завтра домой. Что будешь делать, когда вернешься? — спросил Олег.
Сагал посмотрел на собеседника, лицо которого в свете костра исказилось до неузнаваемости.
— Вернусь на работу, наверное. Буду, как и раньше, продавать мобильники.
Олег с сочувствием улыбнулся краешком рта.
— Там не будет так интересно, как у нас, да?
— Ха, еще бы.
— Будешь скучать?
— Да.
— Жаль, что в этот раз они не прилетели, — посетовал Олег.
— Мне тоже. Хотя это, может быть, и к лучшему, — ответил Сагал.
— Это почему?
Сагал думал о том, как сильно изменилось его представление о семье Комарова. Олег, старший сын, представший при первом знакомстве бездумным олухом, оказался добрым и отзывчивым парнем с трудной судьбой, готовым выручить в любой ситуации. А происшествий за полтора месяца скитаний по лесам и болотам и правда случилось немало. На них трижды нападали волки, Сагал проваливался в болото, чуть не сорвался с обрыва, а однажды по собственной глупости наелся волчьих ягод. Если бы не Комаров, отпоивший его отваром из непонятной травы, все закончилось бы плачевно. Однако за все время так и не случилось главного события, которое было целью экспедиции, — контакта с НЛО.
— Игореха, — позвал Олег. — Ты что там завис?
Сагал кивком отозвался на ненастоящее имя, ставшее уже таким привычным.
— Не хочется возвращаться назад.
Прозвучавшее стало неожиданностью и для самого Сагала. Еще месяц назад он готов был сказать нечто подобное только ради того, чтобы выведать у Олега или других братьев информацию об отце, но сейчас он говорил искренне.
— Ты всегда можешь приехать к нам в гости, если захочешь.
Впервые за много лет Сагал мог назвать людей, которые были рядом с ним, друзьями. Друзьями, о которых он мечтал когда-то. И которых так жестоко обманывал все это время, притворяясь тем, кем не является. Кажется, это у них семейная черта.
— Жаль, что они не прилетели, — повторил Сагал.
Ведь он знал, что так будет с самого начала. Знал, что НЛО не существует и Комаров всего-навсего ложный авторитет. Но после того, как он примкнул к семье, его мнение изменилось. Все дело в искренности, взаимовыручке, сплоченности и уважении — качествах, прежде для Сагала неведомых. Ради них он готов был отказаться от принципов и поверить во что угодно.
Олег глубоко вздохнул.
— Я сейчас скажу тебе кое-что. Обещай, что не расскажешь никому.
— Обещаю.
Полешки трещали в костре, искры от них разлетались по сторонам, будто светлячки.
— У отца есть контракт с одним телеканалом. В общем, они дают деньги, а он должен привозить записи НЛО из экспедиций.
— В этот раз он вернется ни с чем.
— Отец боится, что они разорвут с ним контракт. У него много долгов, банк может забрать дом и тогда мы окажемся на улице.
Сагал перевел взгляд на палатки в стороне от костра. Комаров и младшие сыновья, Тимоха и Руся, спали.
— Он что-нибудь придумает.
— Если у нас не будет дома, нас снова заберут в приют.
Повисло долгое молчание. Сагал подбросил в огонь еще одно полешко. Лицо обдало жаром.
— Не заберут. Мы кое-что придумаем.
— Что? — воскликнул Олег отрешенно. — Они же не прилетели.
— А мы сделаем так, будто прилетели.
— Это как?
Сагал в подробностях рассказал Олегу свой план. На самом деле ему ничего нового придумывать не пришлось. Новый план был всего-навсего немного переработанным старым.
— Нет! Он ни за что не согласится, — отрезал Олег.
— Тшш. Говори тише.
— Отец всю жизнь борется за правду. А ты предлагаешь соврать.
— Я предлагаю способ спасти семью. Разве вам будет лучше в приюте?
Олег опустил взгляд в землю.
— Я хочу помочь вам. Для меня это важно.
— Но, — Олег прервался, подбирая слова. — Почему?
Сагал еще не готов был озвучить вслух то, что чувствовал уже давно. Но это был единственный способ убедить Олега.
— Потому что теперь я тоже часть семьи.
Олег долго молчал, переваривая услышанное. Потом подошел к Сагалу и обнял его.
— Игореха, спасибо, брат.
— Брат.
Олега затрясло от страха.
— Не переживай ты так, мы делаем это ради нас всех.
— Ему нельзя говорить, — взмолился Олег.
— Это будет нашей с тобой тайной.
Той ночью Сагал вернулся к тому самому месту в лесу, где несколько недель назад закопал баллон с гелием и шар. Тогда он раз и навсегда решил отказаться от плана, но сейчас мистификация, ради которой он ввязался в этот поход, имела под собой благую цель.
Все вышло точно по плану: Сагал запустил гелиевый шар с фонарем, а Олег заснял НЛО, имитировав эффект «трясучки». Комаров вставил запись в фильм, получил причитающийся гонорар и финансирование для будущих экспедиций.
