Элли выпятила нижнюю губу, словно обиделась на Рамиреса, и сказала:
— Отвечая на его вылазки, мы помогаем ему модернизироваться.
— Но не отвечать нельзя, — веско сказал Джи, хотя это и так всем ясно.
— Вот, дети, что означает выражение «рыть себе могилу», — сказал Роман.
— Нет, — поправила Элли, — это называется «патовая ситуация». И чем больше мы ждём, тем менее она становится патовой для Рамиреса.
Все дети с надеждой посмотрели на Романа.
— Я делаю, что могу, — развёл он руками. — Но пока есть купол, я не могу применять всю свою силу.
* * *
Оценив прошлые ошибки, Рамирес начал укрупнять свои юниты, ведь обычные фьюжн-пушки слишком быстро погибали, не успевая пробить в куполе дыру.
Поэтому на двадцатый день появились две модернизированные фьюжн-пушки, которые стали ещё больше, хотя казалось — куда уж больше? Они обросли бронёй и экспериментальными генераторами поля, ослабляющими волны дисконов.
Эти летающие горы железа, источающие смертельные для людей дозы радиации, уже нельзя назвать дирижаблями. Роман даже подумал, что они держались в воздухе не на двигателях или джамперах, а силой ноль-взаимодействий.
Оба монструозных дирижабля, нависнув над городом, как драконы, ударили лучами по куполу. Жёлтая рана в Панцире появилась мгновенно. Раньше люди успевали уничтожить фьюжн-пушки до того, как они пробивали в куполе брешь.
Роман вытащил из своего ИТАКа дискон и тоже начал стрелять по дирижаблям. Такой плотный огонь всё-таки пробил защиту одного монстра. Толстенный, размером с городской квартал, луч его фьюжн-пушки погас, а сама гора железа покрылась синими трещинами и, как очень медленный метеорит начала падать на купол.
Второй дирижабль сам прекратил атаку и дал задний ход, намереваясь выйти за пределы смертельной линии.
— Продолжаем стрелять, пацаны, — сказал Роман. — Судя по всему, Рамиресу дороги эти штуки.
Выстрелы дисконов сорвали с отступающего дирижабля броню и генераторы силового поля. Наверняка и целостность оболочек синтезанов на его борту сильно уменьшилась. Но дирижабль не потерял управление. Развив огромную скорость, почти вышел за пределы эффективности дисконов.
Пока второй дирижабль отступал, опаляемый волнами дисконов, первый обрушился на купол.
Столкновение было таким, что жёлтые силовые линии структуры купола, стали видны по всей его поверхности. Погружаясь в толщу Панциря, обломки вспыхивали и сгорали, но их было так много, что некоторые просачивались сквозь жёлтые трещины, опадая на город метеоритным дождём.
Прижав руку к груди и склонив голову, Элли молилась. Джи и его пацаны уже не кричали «Вау!», а с тоской смотрели на то, как купол напряжённо боролся с обломками всего лишь одного монстра.
После этой атаки всем стало ясно, что ситуация уже не патовая. Если два таких дирижабля едва не снесли оборону города, то что будет, если их станет десять?
Обломки дирижабля ещё догорали, скатываясь по куполу огненными дорожками, когда Элли подошла к Роману и сказала:
— Я согласна.
— Алекс знает?
— Нет.
— Обещаешь молчать?
Элли положила руку на грудь (Под фазовым УниКомом и майкой, у неё висел крестик). Кивнула.
— Тогда жду тебя в борделе, — ответил Роман.
* * *
Ожидая Элли, Роман исследовал комнату, когда-то полученную в дар от Дома Тысячи Удовольствий, а потом отобранную за порчу имущества.
В стенном шкафу, рядом с отключённым экскурсоводом, нашёл бутылку земного виски, к горлышку которого привязана карточка с рекламным с-чипом.
Отреагировав на Романа, карточка расцвела голограммой: всю комнату заняла голова мужчины в старинной шляпе-котелке. Шевеля усами, мужчина заговорил:
— Алкоголь издревле служил лучшей смазкой для отношений двух (и более) персон. Магазин Real Spirit, в коллаборации с Домом Тысячи Удовольствий, предлагают тебе скидку на водку, джин, ром и виски…
Смахнув рекламу, Роман поставил бутылку на столик — будет, чем встретить гостей.
Выбрав в интерфейсе контакт «Элли Смит», сказал:
— Я давно тебя жду. Ты скоро?
Фазовые УниКомы людей не имели беспроводных коммуникаций. На расстоянии люди общались в Потоке Сознания с помощью твинов, как синтезаны через модули передачи цифровых данных. Но и в этом случае твины были отрезаны от любых подключений, кроме Потока. По словам Элли, это ограничение ввели после того, как враждебные големы взломали ранние версии твинов, получив контроль над Потоком Сознания человека.
Но на грузовике людей нашлись так называемые «туннельные коммуникаторы», устройства связи, которыми пользовались военные.
Коммуникаторы генерировали крошечные, размером в несколько молекул червоточины, через которые связывались друг с другом, передавая сигнал. Похожие устройства стояли на всех космолётах Обьединённой Земли, значительно сокращая время передачи сигнала.
Роман и Джи потратили десяток часов, разбираясь в работе коммуникаторов и в способе их сопряжения с модулями големов. В итоге получилось: люди и големы могли общаться на любом расстоянии, даже находясь на разных полюсах планеты. А самое главное — на туннельные коммуникаторы не воздействовали аномалии, которые так мешали остальным колонистам.
Элли Смит появилась с большим опозданием. Убрав фазовый УниКом, она осталась в чистом длинном платье серого цвета, похожим на одеяние монашки.
Её опоздание вызвано тем, что она, наверняка, молилась, спрашивая у Бога, правильно ли она поступает, обманывая Алекса?
— Не страдай, — сказал ей Роман. — Он всё равно узнает. Но лучше пусть узнает, как свершившийся факт, а не попытается тебя остановить.
Из памяти Алекса Роман знал, что религия заняла важное место в жизни людей будущего.
Религиозные деятели воспользовались «Синтезанским конфликтом» и убедили людей, что попытка «играть в Бога», создавая големов, разгневала Всевышнего. Он наказал людей за гордыню с помощью их же творения. Или типа того. Разные религиозные конфессии оказались удивительно солидарны в запугивании обывателей.
Навряд ли, люди превратились в религиозных фанатиков, летающих по Солнечной Системе через червоточины, размахивая крестом или полумесяцем, разнося слово божье на пустые астероиды. Но всё же вера в бога сильно повлияла на их мировоззрение.
Роман всё-таки из прошлого, когда религия стала уделом немногих. И он не понимал набожности Элли Смит, и тем более не понимал, как в Алексе искренняя вера уживалась с его образом жизни. Ведь контрабанда наркотиков и половая распущенность — его не самые страшные грехи.
Кусочки памяти Алекса не показывали Роману полной картины будущего. Он мог только предположить, что религия снова стала связующей духовной силой для разрозненных людских поселений. История будто сделала виток, повторив средневековье, только добавила в него огромные космические станции.
