— Вот в такие моменты я вспоминаю мнение Рамиреса о свободных альянсах. Ведь он полностью прав насчёт них.
Панда подошла к Роману, прильнула к нему, опустив голову на его грудь:
— Я не хочу ничего слышать ни про гениальность Рамиреса, ни про политику. Я хочу только одного, чтобы меня и тебя оставили в покое. Я хочу просто жить с тобой и любить тебя. Заниматься простыми делами колониста. Хочу сидеть в тишине возле бассейна с донаторами, а не носиться по планете, решая мировые проблемы.
— Милая, пока есть Рамиресы и жадные до власти Поли Лекомпы, нас не оставят в покое. Мы всё время будем пушечным мясом их войн.
— Мы можем сбежать от них на второй материк.
— Но когда-нибудь, после Великой Войны жабы и гадюки, победительница приползёт и туда, чтобы установить свою власть.
— Мне всё это не нравится.
— Мы не можем закрыть глаза и сделать вид, что в мире есть только ты и я. Есть и другие. А некоторые из них — ещё и сволочи.
— Не хочу других! Ничего не хочу…
— Но пока что здесь действительно только ты и я. Давай будем ценить это время.
Панда кивнула:
— Только убери своего стройбота. Не хочу, чтобы он того… смотрел.
Роман отогнал Робота Мистера в каюту, потом решительно начал стягивать с Панды золотой бодисьют:
— А у тебя действительно было что-то со стройботом Бендером?
— Тебя это смущает?
— Нет. Ты же знаешь, что я и сам люблю с ними поговорить.
* * *
Роман не хвастался, когда говорил, что способен управлять стаей ион-джетов. Ведь любой из них проще, чем стройбот, который занят сложными действиями на строительстве.
Ион-джет, на котором летели Роман и Панда назывался HawkLoc/5, или, как прозвали его пилоты — «слэшфайв». Он производился на базе Клифхэнгер в Западном Море. Слешфайв — десантный ион-джет, оснащённый экономичным и мощным двигателем от МЗЛ, вооружением от Вестарм и вычислительным ядром от Земли Обетованной. Каждый производитель поставлял только качественные детали, поэтому слешфайвы отличались надёжностью, чего нельзя сказать о большинстве локусянской техники.
Но и они вырабатывали ресурс или ломались до состояния, «ремонтировать дороже, чем выбросить». Такие юниты списывались и продавались гражданским колонистам с плюсовым рейтингом. Но ограничение рейтинга не предотвращало утечку слешфайвов на чёрный рынок. Ведь из них получались быстрые воздушные пикапы для перевозки небольших по объёму грузов.
Владимир лично купил слэшфайв на базе Форт Верный, которая стала центром контрабандной торговли. Только там бывшие рабы могли приобрести товары, запрещённые для продажи. По слухам Форт Верный принадлежал известному писателю Тимуру Хиджамудинову, хотя на Открытой Карте значился как «заброшка».
После ремонта двигателя нелегальный слэшфайв стал лучше, чем был. Мейронг проапгрейдила электронные компоненты, облегчая навигацию среди воздушных аномалий, увеличивая незаметность для радаров и многое другое.
Этот слэшфайв стал продолжением тела Романа. Через его сенсоры он узнал бы о попытке нащупать их радарами ещё быстрее, чем управляющий ИИ успел бы мигнуть диодом и вывести информацию на проект-панно.
Тем обиднее, что Роман упустил тот момент, когда в аномалиях открылось очередное «окно», через которое хлынули потоки электромагнитных волн. Как воздушные немертины, они набросились на корпус ион-джета, отразились от него и понеслись обратно к тому радару, который их послал.
Но Роман был занят любовью с Пандой, когда до него наконец дошло случившееся. Он поспешно начал одеваться:
— Нас обнаружили!
Одновременно с этим дал ион-джету команду сменить курс. Необходимо вернуться под прикрытие аномалии, может быть это собьёт со следа.
— Блин, полегче! — Из-за резкого крена, голую Панду выбросило из кресел.
— Прости. Держись. Сейчас будет тяжко…
— Я могу умереть от удара об стену, — пробурчала Панда. — Мне вообще без бронированного УниКома ходить нельзя.
Ползая по полу, она пыталась догнать свой золотой бодисьют. Но одежда, как живая, скатываясь по наклонённому полу, ускользая от неё.
На Романа качка не действовала. Он снова стал единым организмом с корпусом ион-джета. Он извлёк из шкафа пилотский УниКом и помог Панде одеться, рассказывая:
— Не знаю, кто это, но источник радиолокации невероятно мощный… Такой… Такой я видел только на фьюжн-пушке.
— Свободные альянсы потихоньку стягивают войска к границе. Может они и фьюжн-пушку подогнали? — предположила Панда. — Хотя Поль Лекомп острожный чувак, он бы не стал так светить радарами.
— Вот и я об этом же, — согласился Роман. — К сожалению, это не Поль Лекомп.
Роман закрыл двери в пилотскую кабину: если их атакуют, то первый удар нанесут именно туда, рассчитывая вырубить пилотов. Затем усадил Панду в кресло, на котором недавно крутил её в разных позах… и застегнул ремень.
— Сейчас будет трясти, — предупредил он.
После его слов ион-джет, совершая сложные манёвры, начал уходить за аномалию.
Приходилось балансировать на той границе между атмосферой Локуса и аномалией, после пересечения которой ион-джет разорвёт от атмосферного электричества или утянет в стратосферу, или бог знает, что ещё произойдёт — аномалии Локуса до сих пор удивляли учёных.
Эти манёвры вынуждали Романа то разгонять ион-джет до максимальной скорости, то полностью останавливать и неподвижно висеть у границы аномалии до тех пор, пока он определит её протяжённость.
Шло время, но неопознанный дирижабль продолжал находить их электромагнитными щупальцами. Окно всё ещё позволяло это. Скорее всего, на перехват уже высланы ион-джеты и беспилотники.
После очередного опасного манёвра ион-джет завис рядом с границей аномалии, которую Роман ощущал всем своим телом, а датчики ион-джета полностью игнорировали. Прошло десять секунд молчания, двадцать… Роман довольно выдохнул — электромагнитные щупальца исчезли.
— Оторвались? — спросила Панда, готовая отстегнуть ремень.
— Кажется, да, коллега…
В этот момент ион-джет так тряхнуло, что даже Роман не удержался. Точнее он не понял, что произошло, поэтому не ожидал удара. В иллюминаторе вместо пасмурного тумана вспыхнул синий свет, как от молнии. Можно было увидеть, как из центра аномалии разбежались электрические волны.
Все сенсоры ион-джета закатились в истерике, выбрасывая на проект-панно невообразимые данные. Высотомер уверял, что они поднялись на три миллиона километров, а датчик аномальной активности атмосферы, уверял, что в радиусе его действия нет ни одной аномалии.
После вспышки все показатели вернулись обратно. Только датчик аномалий уверял, что всё чисто. Но Роману не нужны были датчики, чтобы удостовериться — аномалии действительно не было. Он её не ощущал.
