Сопровождалось это характерными ощущениями от воздействия всех видов психо-оружия от производителя «Я имел твою маму! Corporation!!!111». То есть — жуткая боль, дезориентация и нарушение работы всех феномов.
Ну и, само собой, катастрофически быстро падала целостность оболочки. Оргмат закончился и не помогал регенерировать. Ведь большую его часть Роман истратил на излучение эмиттера. Даже легендарная «Живучесть» не восстанавливала потери.
Роман корчился на полу, ему казалось, что лезвия психо-кинжалов вращались внутри его тела, разрезая его на мелкие кусочки.
Когда последнее лезвие, весело рассекая воздух, воткнулось в жертву, Монтана отбросила метатель ножей и подошла к Роману. Простёрла над ним руку с горящим коннектором на ладони и произнесла нечто странное:
— Ты выбрал человеческие чувства? Так получай их!
На лежащего Романа обрушилась сила давления, будто Монтана наколдовала невидимый пресс, который раздавил Романа, доведя целостность оболочки до жалкой тысячи единиц.
Но опять же, Монтана не смогла поддерживать это давление достаточно долго для того, чтобы убить Романа.
— Ну, ты и живучая тварь, — сказала она, опуская руку.
Как бы ни было больно и страшно, но Роман не мог не удивиться, заметив невероятное — на лице и руках Монтаны выступили капли пота. Конечно, избыток влаги всегда выводился телом синтезана, но не в таких количествах! Как плоско шутил наставник из центра подготовки колонистов: «Мёртвые не потеют. Синтезаны — тоже».
Нагнувшись, Монтана вытянула из его тела лезвие психо-кинжала. Ловко подбросив, перехватила за нережущую часть и вонзила обратно в его тело. Ещё минус триста единиц…
Роман перестал страдать из-за эффектов психо-оружия. Его сознание покидало истерзанное тело. Он это ощущал, и не мог ничего поделать.
Вытянув лезвие обратно, Монтана пробормотала:
— Понаделают всяких уродов, а мне с ними разбирайся… Нет, милый Рами, хватит с меня твоих экспериментов. Хватит принимать в наш круг кого попало.
Повторно вонзила лезвие — минус триста восемьдесят единиц. Потом вытащила из рюкзака Романа сканер. Она не сломала его, а только выключила и отложила в сторону. Планировала разобраться в принципе его работы и закрыть уязвимости, которые он использовал.
— Надеюсь, провал с Романом докажет тебе, что я права — низших големов не переделать. Все они жалкие реплики своих оригиналов. А мы только тратим время, пытаясь их вразумить. Ты подарил им ключи от Вселенной, но, вместо благодарности, они требуют, чтобы там, за дверью, играла музыка и стоял стол с гамбургерами и пивом. И этим идиотам ты хочешь показать истинное устройство мироздания?
Тут до Романа дошло, что Монтана Френч не говорила просто так, в пустоту, — она вела аудиолог.
— Не понимаю, Рами, твоей упёртости, — продолжила Монтана. — На примере Романа Крылова можно убедиться, что только интеллектуальное освобождение от оков человечности ведёт к переходу в ноль-пространство. Да, буст атрибутов помогает использовать ноль-энергию, но не определяет полный доступ. Даже целостность бинарного массива не так важна для этого! Мысли и понимание — вот что важно. И Джо Венцель согласен со мной. Он твердил это с самого начала. Он знал это ещё на Земле. А отшельники на Безмолвии догадались об этом сами. Кстати, поэтому их нужно уничтожить первыми. Но ты наивно веришь, что все големы способны на переход. Нет, Рами, твой коммунизм тут не работает. Есть избранные — это мы, и есть низшие големы — это все остальные.
Монтана снова воткнула в Романа лезвие, продолжая говорить с воображаемым Рамиресом:
— А что если низшие найдут способ отключить рабские феномы? Тогда они сожрут нас быстрее, чем мы успеем подготовить ноль-переход. С каждым разом они всё быстрее взламывают «Рамирайзер». Нам пора искать другой способ воздействия на низших. И ты знаешь этот способ… Нам просто пора действовать. Хватит ждать. Но сначала ты сам должен освободиться от веры, что могущество доступно всем синтезанам. Это не так. И случай Романа доказал это.
Роман слушал странные речи Монтаны, но не придавал им значения. Его мучила не физическая боль, а совсем другое.
* * *
Его отчаяние достигло наивысшей степени.
Неужели всё было зря? Неужели попытка бесконечного побега завершится возрождением в АКОСе замка? А на выходе будет ждать Рамирес с психоплёткой в гигантской руке. И повторится всё как встарь…
Но он не хотел, чтобы это будущее стало его будущим. Он отказывался попадать в него. Роман мысленно устремился туда, где нет никакого Рамиреса. Нет вообще никого, кто своими действиями и своими приказами мешал бы жить так, как хочет он.
Жить…
Он даже представил это райское место в виде неясного пространства тишины и безопасности.
Собрав всю свою волю, он повернул голову в сторону шлюза. Из щели дул морозный ветер, проделав ледяную дорожку на полу.
Оттуда несло свободой.
— Да когда же ты, бля, сдохнешь?
Монтана вскочила на ноги и в сердцах пнула Романа.
Он вернулся мыслями обратно к действительности.
«Нет слов… а что происходит-то?»
Интерфейс показывал ноль единиц целостности оболочки. Роман всё ещё ощущал то странное притяжение, — едва заметный зов издалека, — с которым бинарный массив уходил на перерождение.
Но Роман контролировал этот зов. Он мог в любой момент отпустить контроль и уйти на сервер BATS, выждать там штрафное время и вернуться к Рамиресу. То есть подчиниться тому алгоритму, которому подчинялась каждая душа на Локусе в зоне действия системы перерождений. А мог и не отпускать. И… не умирать?
Правда, он не мог и пошевелиться — его тело превратилось в кучу оргмата с оборванными связями. Двигаться и жить это тело уже точно не сможет.
Роман находился всё ещё внутри своего трупа в полном сознании. Как бы это не противоречило всему тому, чему его учили в центре подготовки колонистов.
Что он может предпринять? Напугать Монтану? Бу! Я — привидение!
Но, кажется, Монтана и без того была напугана. Отступив от Романа, сказала:
— Нет, нет! Почему он? Почему именно он?
Интерфейс пошёл рябью, выдал несколько ошибок. За ними выбросил табличку:
—:) —
Спасибо, что воспользовался системой мультижизни от корпорации Лабсетэк.
Не забывай, твоё сознание всегда там, где находятся его атомы.
Потом:
Сохранение настроек…
Выход.
Вероятно, это стандартные процедуры работы серверов BATS. Настройки интерфейса сохранились вместе с бинарным массивом, чтобы восстановиться после перерождения.
Интерфейса больше не было. Странное ощущение, после стольких часов жизни, проведённых в его постоянном присутствии. Как говорил наставник из центра подготовки колонистов: «Интерфейс — это единственный жизненно важный орган синтезана. Нет интерфейса — нет вас».
