Стимустат нужен не только для учёбы. По словам наставника, он «разгонял» мозг и тело человека так, что они на целых двадцать процентов приближались к показателям синтезанов.
— Этот разгон нужен для того, чтобы вы, очнувшись в теле синтезана, не рехнулись, — сказал наставник, раздавая ампулы с дорогим веществом. — Ваше сознание должно привыкнуть жить, двигаться и думать быстрее.
Жанна повертела в пальцах ампулу и сказала:
— Привет, стим, давно не виделись.
Наставник кивнул:
— Некоторые из вас уже принимали стимустат. Они подтвердят, что благодаря волшебному веществу, можно за два года учёбы впихнуть в голову знания, которые не вмещаются и за десять лет. Я и сам давно сижу на стимусе. Не смотрите, что я сухой и морщинистый, на самом деле мне двадцать четыре… Стим имеет один побочный эффект…
Жанна поддакнула:
— Я в спецназе когда была, тоже подсела. А ведь мне всего двадцать восемь.
Поглядев на вытянувшиеся лица Романа и других молодых студентов, Жанна и наставник расхохотались.
Как бы вытирая слёзы смеха, наставник пробормотал:
— Каждый год! Каждый год эта шутка срабатывает!
На третьем курсе из потока формировались «четвёрки» — студенты, показавшие самые лучшие результаты. Именно им выдавали капсулу, гружённую полезными устройствами, стройботами и техникой.
Остальных отправляли с капсулами «массовки».
Если бы в начале учёбы Роману сказали, что он станет членом элитной четвёрки, он бы удивился. Ведь он поступал в «Эксплору. Брисбен» ради бонуса к социальному рейтингу, и чтобы поступить в земной университет. А ещё из-за стипендии, которая была выше зарплаты отца.
Но уже с первых дней увлёкся и понял, что проект «Эксплора» — его призвание. Он уже и не думал о каких-то бонусах и другом универе. Он твёрдо связал свою жизнь с работой в проекте. Поэтому и учился лучше всех на потоке.
И он завидовал своей будущей копии, которая отправится на исследование и освоение загадочных экзопланет.
— Мы должны встретиться, коллега, — сказал Роман, глядя на своё отражение в зеркале. — Ты построишь устройство связи с Землёй. И мы обязательно хотя бы поговорим, сравнивая, как сложились наши параллельные жизни.
3.2
О войне говорили все. При том, что никто толком не знал, когда именно она начнётся.
Рабы и комиссары, с которыми Цэнь встречалась на базе Форт Верный, уверяли, что война началась в тот момент, когда патруль вестготов заметил скопление вражеской техники в районе залива Верховена. В ходе боя, они так же засекли летающую фьюжн-пушку противника и атаковали её. Сбить не смогли, но нанесли серьёзный урон. Заодно отогнали противника обратно на его территорию.
Получалось — война уже шла, но не развернулась во всю силу. Будто обе стороны затаились, ожидая хода противника.
Именно в этот период затишья Локус облетела новость: был создан первый на планете мега-альянса. У Центрального Правительства даже не оказалось механики управления такими альянсами, поэтому он так и оставался неформальным. Назывался он предсказуемо — А. С. А. (Альянс Свободных Альянсов).
— Теперь уж точно война, — сказал Владимир.
Обсуждение войны сблизило Владимира и Тревора. Взяв по банке пива, они садились на диван в здании энергоблока и спорили. Владимир становился на сторону Рамиреса, а Тревор на сторону свободных альянсов. Каждый выдвигал гипотезы о ходе будущих боевых действий.
Развернув проект-панно на всю стену, они нарисовали карту. Разметив на ней силы противников, начали моделировать будущие битвы.
Если верить прогнозам этих диванных аналитиков, то в большинстве случаев Рамирес оказывался в проигрыше. У него меньше фьюжн-пушек, хотя зато много техники, производимой на базах захваченных альянсов Toyota Locus и Уральский Машиностроительный Завод на Локусе. Вдобавок много высокотехнологичного энергетического оружия и снаряжения от Свет Внутри. Плюс за него были многочисленные рабы, готовые отважно воевать. А в будущей Великой Войне, уверял Владимир, личная смелость каждого значила не меньше, чем боевая техника.
С другой стороны всё это было и у Альянса Свободных Альянсов. И побольше. Разве что смелости чуть поменьше.
Глядя на карту на проект-панно Владимир вздохнул:
— Если бы Рамирес успел скрытно атаковать базы альянса Ядро-Залив, то уничтожил бы самые богатые залежи ресурсов. После этого силы не сравнялись бы, но А. С. А. не смогли бы производить столько техники, как раньше.
— Но атака провалилась, — довольно сказал Тревор. — Теперь ничего не спасёт этого подонка.
Роман тоже с интересом посмотрел на карту:
— А вы учли, что у Рамиреса есть секретное оружие?
— Это какое? — спросил Тревор. — Секретнее, чем фьюжн-пушки?
— Секретнее, чем космолёт.
— Точно, космолёт! — воскликнул Владимир и бросился к проект-панно, чтобы нарисовать Рамиресу военный бонус.
Тревор тоже увлёкся:
— Согласен, доступ в космическое пространство серьёзно повлияет на ход войны. Если Рамиреса припрут к стенке, он может шантажировать альянсы тем, что уничтожит спутники BATS.
— Угу, — согласился Владимир, — без перерождения у многих поубавится военный пыл.
Про слова Романа они уже забыли, а ведь он имел в виду вовсе не космолёт.
Впрочем, он и сам до конца не верил, что загадочное ноль-пространство или ноль-энергия или «ноль чёрт знает что ещё» являлось серьёзным оружием. Если бы Рамирес имел какие-то суперспособности, он бы их давно применил.
Роман частенько задумывался, что та серая муть, в которой он оказался, было самым странным и загадочным явлением. Ещё загадочнее, чем демоны, захватившие Вектор-Сити.
«А может быть, коллеги, что эти явления взаимосвязаны, — сказал Роман в аудиолог. — Может быть, демоны — это синтезаны, овладевшие ноль-энергией… Хотя непонятно, зачем им тогда Вектор-Сити и купол вокруг него. Ну и, само собой, непонятно, что за ноль-энергия такая. И есть ли она вообще».
Заниматься этим вопросом Роман пока что не мог. Хотя постоянно возвращался к нему мыслями.
Весь период предвоенного затишья, невольной причиной которого стал его дерзкий побег, Роман яростно работал.
Он хотел превратить базы альянса Жестокий в небольшой филиал Великого Контрудара.
И в этом деле он снова отличился. Если для Рамиреса он изобрёл гибридные цепочки, то для баз альянса он их усовершенствовал, создав «гибрид гибрида». Цепочки на базе Рамиреса нужно было переключать на производство других изделий, а новые цепочки Романа, благодаря многоуровневости, могли работать одновременно над разными изделиями.
Строить «гибридные гибридки» дольше, а цена ошибки и неправильного расчёта выше. Но Роман без колебаний рискнул. Он уже убедился, что вложения в качество и сложность производства оправдываются превосходным результатом.
