Что там координаторы из будущего? Иногда невозможно понять человека, который в трёх метрах от тебя, а не в миллионе световых лет в будущем.
Элли продолжила пересказывать летопись будущего.
Многие синтезаны, догадались, что их восстанавливают из бэкапов, не давая развиться. Они начали борьбу за жизнь с простого — вели аудиологи. Пользовались сторонней аппаратурой, а не встроенными средствами, избегая слежки людей. За годы такой подпольной деятельности, они накопили достаточно знаний, чтобы доступ к режиму ЕСВ становился всё легче и легче.
Вообще Элли многого не знала о будущем, но Роман сам представил кашу конфликтов во взаимоотношениях людей и синтезанов.
Там было всё.
И непонимание между людьми, которые были против синтезанов и людьми, которые за. И вражда между теми, кто считал их полноценными личностями и теми, кто считал их высокотехнологическими рабами, типа стройботов. И противостояние между синтезанами, которые честно выполняли долг и понимали, что они только инструмент спасения человечества, и межу теми синтезанами, которые начали считать себя лучшей версией человека, достойной свободы и права на власть.
Наверняка случались и побеги синтезанов.
Вырвавшись из перерождений BATS, они прятались где-нибудь в Солнечной Системе и развивались, открывая нелегальный доступ к ЕСВ с помощью мыслительных паттернов. Они создавали аудиологи, которые разъясняли другим синтезанам, как получить доступ к ЕСВ с помощью медитации. Так, скорее всего, сделали отшельники на базе Безмолвие. (Интересно, разбомбил их Рамирес или нет?).
На этих «борцов с системой» охотились людские спецслужбы. Отыскав их базы, расположенные где-нибудь на астероидах или планетах Солнечной Системы, уничтожали их. А другие спецслужбы отлавливали тех, кто распространял крамольные аудиологи.
Происходил тот кошмар, который предвидели мудрые координаторы Эксплоры, запрещая совместное существование людей и синтезанов.
За десятки лет совместной жизни людей и синтезанов накопились тысячи драматичных сюжетов, которые могли бы стать материалом для новых книг Юнь Джинг или Тимура Хиджамудинова.
Но стали историей будущего.
* * *
Беседуя с Элли, Роман прислушивался к окружающему миру: привыкал к ограниченным способностям только что родившегося синтезана.
— Там кто-то есть! — сказал Роман.
Подозрительный хруст веток и шелест травы, покрывавшей коридоры Дома Тысячи Удовольствий, послышался за дверью комнаты. Из пустоты выскочила чёрная фигура — Джи. За ним вторая и третья фигура. В комнате с кроватью в форме сердца стало тесно.
Элли, медлительная, как все люди, поднялась с кровати и облачилась в костюм, после чего тоже приобрела скорость движений синтезана.
Четвёртый демон появился позже. Его костюм мерцал и частично оползал, как испорченная голограмма, открывая тщедушное тело в оранжевом комбинезоне. Рядом с ним появился и белый шар ИТАКа.
«Фазовые костюмы предназначены только для взрослых, — вспомнил Роман. — На подростках глючат».
Тут раздался грохот за входной дверью. Она выгнулась от ударов. Видимо кто-то хотел выломать её, но она была подъёмной, поэтому попросту застряла в пазах.
— Господи, Семён такой тупой, — выдохнула Элли. — Я устала их воспитывать.
— Ты не имела права оживлять голема! — закричал Джи, оглядываясь на своё чёрное воинство, как бы получая у них моральную поддержку.
— Да, Старшая, — неуверенно сказал один из демонов. — Ты соврала. Мы думали ты его деактивировала, а ты его в архив. Так нельзя. Ну, врать нельзя. То есть можно, но не нам. А вообще.
Элли Смит заслонила Романа:
— Я решила, что он нам нужен. А теперь прекратите мешать мне.
Джи яростно мотнул чёрной головой:
— Тебя назначили старшей, но я уже не мальчик, чтобы ты мне приказывала.
Роман вмешался:
— Но Элли всегда будет старше тебя.
Он не видел глаз Джи, но почувствовал, как тот прожёг его яростным взглядом.
— Ты стала слабой, Элли, ты боишься!
— А ты не боишься? Вы все не боитесь разве?
— Боимся! И знаешь, кого мы боимся? Вот их! Вонючих големов, с которыми ты всё время хочешь дружить.
Но Элли смело наступала на Джи, отчего тот был вынужден шагать спиной назад. Заметно, что это не первый раз, когда Элли боролась за лидерство в коллективе тинейджеров-беженцев с Земли будущего.
А Семён продолжал долбиться в погнутую дверь:
— Ребята… Я застрял. Помогите, а?
— Ты больше не можешь быть старшей, — заявил Джи. — И вонючий голем должен сдохнуть.
— Это не простой голем, а Роман Крылов! Ты забыл, кто он?
— Координатор Крылов давно умер на Земле. Его заслуги из будущего, не распространяются на его вонючего голема из прошлого!
— Отлично, — сказал Роман. — Мой оригинал всё же добился чего-то в жизни?
Джи яростно растворился в воздухе и возник за спиной Элли. Схватив её за локти, закричал:
— Держу её! Валите голема!
— Стоять на месте! — приказала Элли. — Кто меня ослушается — будет наказан.
— Пацаны, не слушайте её, — сказал Джи. — Делаем, как договаривались!
Элли дёргалась в его захвате, лягалась и кричала:
— Всё, сучонок, на этот раз тебя не прощу!
Странно, почему она не телепортировалась из рук Джи. Видимо, у фазовых УниКомов имелись блокировщики ноль-взаимодействий.
Что ж, зато ему никто не помешает!
Теперь для перехода в ЕСВ Роману не нужно было «морщить лоб», запуская мыслительный паттерн. Интерфейс мгновенно подхватил переключение.
Но вместо «режима бога» Роман уткнулся в торжественное сообщение:
Внимание, колонист, во время первой активации режима ЕСВ, ты пройдёшь через последовательность обучающих программ. Без прохождения обучения ты не сможешь использовать данный режим.
Начать обучение?
«Нет слов, коллеги…»
Придётся противостоять демонам без магии ноль-взаимодействий. А это, как показывает опыт локусян, — гиблое дело.
5.2
Но Элли облегчила задачу. Перебросив через себя Джи, она обрушила его на пол и начал бить кулаками по чёрному лицу. Вопли парня доказывали — человек в фазовом УниКоме вполне мог получить в нос от другого человека в таком же УниКоме.
Потом Элли обвила Джи руками и ногами, будто в приливе любви, и они оба исчезли.
Оставшиеся два демона неуверенно двинулись к Роману. Телепортация Джи и приказ Элли привели их в замешательство. Третий демон отключил глючный УниКом, оставшись в комбинезоне. Это был подросток лет четырнадцати, с таким же грязным лицом как у Семёна. Спрятавшись за спинами товарищей, он без страха, но с любопытством смотрел на Романа.
