— Он-то много чего может сказать, а вот ты меня удивила. Если ты такая храбрая и сильная, то почему ушла?
— Потому что я не хочу с ним дружить! Я дружу с Владиком. А этого мальчика я не знаю. К тому же он болеет и должен постоянно сидеть в больнице. Гулять он не выходит, уроки не посещает. Как с ним можно дружить?
— Но ты ведь сама хотела общаться с полукровкой твоего возраста.
— Да, хотела. Но он такой…
— Какой? — мягко спросил Иван, не сводя с лица дочери внимательного взгляда.
Вика молчала. Опустив глаза, она теребила ткань своего одеяла, чувствуя, что слово, готовое было сорваться с ее языка, застряло где-то в горле.
— Некрасивый? — подсказал Бехтерев.
— Да, — пробормотала Вика. — Он ужасный! У него такое страшное лицо, как череп с глазами! И руки… Какие-то ветки! Он похож на мертвеца. Как он вообще еще жив?
— Уж точно не благодаря людям. А на тему уродства я тебе вот что скажу, — Иван на миг замолчал, прикидывая, как лучше сформулировать собственную мысль, а затем произнес: — Знаешь, где сейчас находятся самые красивые люди планеты? На Золотом Континенте. Сейчас там целая колония этих красивых, роскошных и успешных… Они настолько красивые и богатые, что считают, будто они лучше других. Только они имеют право населять эту планету, а мы нет. И именно эти богатые и успешные превратили Лунатика в то, кем он сейчас является. Понимаешь, о чем я?
Вика медленно кивнула.
— Я не имела ввиду, что Лунатик плохой, — прошептала она. — Просто… На него трудно смотреть.
— А ты не смотри на него. Смотри глубже.
— Как это? — в глазах девочки отразилось удивление.
— Для начала дай ему еще один шанс. Ты даже не представляешь, насколько сильно он сейчас нуждается в друзьях… Поверь мне, Вика, дружить с кем-то некрасивым не так уж и сложно. Труднее дружить с «уродами», которые только кажутся твоими друзьями. Из всех своих друзей я оставил только Диму и Рому.
— И Олега, — добавила Вика, и Иван ласково погладил ее по щеке.
Но вот воспоминание о сегодняшнем вечере развеялось, и Вика снова обнаружила себя лежащей на постели.
«Ладно, схожу к нему завтра еще раз!» — подумала она, решив больше не думать о Лунатике.
Словно желая подкрепить это решение каким-то действием, девочка снова перевернулась на другой бок и посмотрела на спящую на соседней кровати Риту. Они не особо с ней дружили, но эта девочка хотя бы не лезла к ней с дурацкими расспросами про доктора Альберта, который зачем-то постоянно забирал Вику после уроков.
А затем Бехтерева внезапно услышала тихие шаги. Они доносились со стороны окна, что немало испугало девочку. Вика резко села на постели, пытаясь разглядеть того, кто здесь бродит в такой поздний час. Ввиду своего возраста она все еще не видела в темноте, однако от страха ее глаза впервые окрасились медным.
— Похоже, я снова напугал тебя, — услышала она знакомый, немного виноватый мужской голос. Хотя нет, это не был взрослый человек. Говорил мальчик. Адэн.
Причем на идеально чистом русском языке. Осознание этого настолько поразило Вику, что она почувствовала, как по ее коже побежали мурашки. Ведь так не может быть — Адэн просто не в состоянии разгуливать по станции. Он лежит в больнице, опутанный проводами.
Уже не задумываясь над тем, что разбудит остальных девочек, Вика поспешно зажгла настольную лампу. Ей было страшно увидеть то, что скрывалось в темноте, но еще страшнее было не видеть этого существа. Она не знала, что ждать от него, поэтому на всякий случай накрыла себя телекинетическим куполом.
Тусклый огонек мягко осветил комнату, и Бехтерева разглядела очертания фигуры Адэна. Он стоял у окна, прислонившись к подоконнику, и внимательно смотрел на нее своими выразительными серыми глазами. Вот только выглядел он совсем не так, как на больничной койке. Лунатик больше не казался тощим изможденным подростком — у него было нормальное телосложение, довольно высокий рост, а, главное, густые длинные темные волосы. Не те жиденькие клочья, что видела Вика, находясь в больнице.
— Что… что ты тут делаешь? — воскликнула девочка, с опаской глядя на своего гостя.
Адэн предчувствовал подобную реакцию: любая на месте Вики испугалась бы, если бы обнаружила в своей комнате постороннего. Но, к сожалению, иного способа поговорить с ней у него не было. Вряд ли она захочет навестить его в больнице еще раз.
— Я пришел извиниться за нашу первую встречу, — ответил Лунатик, и его губы тронула примирительная улыбка. — Она получилась дурацкой… Ты, главное, не бойся, я тебя не обижу.
— А я и не боюсь! — резко произнесла Вика, при этом не замечая, что невольно натянула одеяло до самого подбородка. — Я в любую минуту могу посадить тебя под купол, и ты никогда не подойдешь ко мне!
Восклицание собеседницы немного позабавило Адэна, но он не стал говорить ей, что сейчас против него она совершенно беспомощна. Да, он видел телекинетический барьер, под которым Вика укрылась, однако для него он был не плотнее воздуха.
— Если хочешь, посади. Я не против, — сказал он, снова улыбнувшись. — Может, тогда мы сможем немного поболтать?
— Поболтать? — растерянно переспросила Вика. — Ты пришел сюда просто… поболтать???
— Ну да. Так скучно сидеть одному в этой дурацкой больнице. Эрик почти не заходит, говорит, что его угнетает вид полудохлых детей, — с этими словами Адэн весело рассмеялся. Казалось, высказывания Фостера его нисколько не трогают. — Приходится оправдывать свое прозвище Лунатик и приходить по ночам. Может, тебе тоже будет легче воспринимать меня в нормальном виде.
— Но как ты это делаешь? Ты же болеешь. Почему сейчас ты выглядишь…?
— Потому что я так хочу, — спокойно прервал ее Адэн. — Так я должен был выглядеть в своем возрасте, если бы мне повезло вырасти хотя бы в детдоме. К сожалению, я не могу исправить свою внешность в реальном мире, но в твоем сне я выгляжу так, как хочу.
Эти слова настолько ошарашили Вику, что она невольно повысила голос:
— Хочешь сказать, что я сплю? И ты… ты ненастоящий???
— Нет, я настоящий, — Лунатик снова рассмеялся. — Но ты спишь. Правда! Иначе у меня бы не получилось прийти к тебе. Я слишком ослаб, чтобы выйти из тела и разговаривать с тобой, пока ты бодрствуешь. А твой сон меня подпитывает.
Вика растерянно обвела взглядом свою комнату, желая разбудить кого-то из девочек, чтобы те подтвердили ее видение. И уже через миг испугалась еще больше — все кровати оказались пустыми и аккуратно застеленными. Не было ни Риты, ни других детей.
Словно прочитав ее мысли, Адэн поспешил объяснить:
— Я немного исправил твой сон — не хочу, чтобы тут лежала куча людей, накрытых одеялами. Я ведь пришел поговорить с тобой. Если ты, конечно, сама захочешь.
— Постой! — только сейчас до девочки дошло, что они говорят на ее родном языке. — Ты знаешь русский?
