Пришлось прождать почти полчаса — бесконечное время для тех, кто не может гарантировать себе лишнюю минуту. Но вот, наконец, началась синхронизация «арок», и вскоре вся группа перенеслась обратно на базу.
Первое, что почувствовал Дмитрий, будучи все еще ослепленным вспышкой, был запах горелого. Комнату наполнял густой черный дым, который забивался в легкие, не позволяя толком вдохнуть. В тот же миг Матэо хрипло закашлялся.
— Бычье дерьмо! — выругался испанец, стирая выступившие на глаза слезы. — Что опять натворил ваш чокнутый профессор? Эй, кто-нибудь…
Последние слова он выкрикнул, но ответом ему стала тишина. Дмитрий первым вышел из кабины, чувствуя, как его охватывает необъяснимая тревога. В густом дыму он толком ничего не мог разглядеть, поэтому начал продвигаться на ощупь.
— Господи… — внезапно услышал Лесков севший голос Ханса. До этой минуты немец не мог выдавить из себя ни слова: энергетика станции обрушилась на него с такой силой, что по телу парня побежала крупная дрожь. Он буквально кожей ощутил отчаяние, боль и страх, пропитывающих воздух вместе с дымом. Люди умирали один за другим, пронзенные пулями, здания взрывались и складывались, как карточные домики, и среди всего этого армия «ликвидаторов», которых наконец ввели на территорию Петербурга.
Спасская пала.
*до свидания!
*о, Господи…
*Я не понимаю, что происходит…
Глава XXVI
Было около пяти часов утра, когда прогремел первый взрыв. Он донесся откуда-то издалека, но его мощи хватило, чтобы разбудить всех детей, находящихся в спальнях. Испуганные, они уселись на постелях, растерянно вслушиваясь в темноту. Несколько секунд ничего не происходило, но вот в коридоре послышались торопливые шаги, и слабый свет проскользнул под дверь прежде, чем она успела отвориться. На пороге, крепко сжимая фонарь, возникла Кристина Леонидовна, одна из воспитательниц, которая обучала выживших детей математике.
Дрожащий луч фонаря торопливо скользнул по постелям, словно воспитательница желала проверить, все ли дети находятся на своих местах. Вот только это ни разу не походило на обычную проверку. В отличие от других детей, которые не могли разглядеть в темноте выражение лица Кристины Леонидовны, Вика Бехтерева отчетливо увидела страх.
— Дети, сейчас вы все достанете из своих тумбочек лихтиновые костюмы и переоденетесь в них, — дрожащим голосом произнесла воспитательница. — Обязательно наденьте на головы капюшоны и лихтиновые маски. Не забудьте о лихтиновых носках и перчатках. Ткань должна полностью закрывать вашу кожу.
— Что происходит? — Вика оказалась первой и единственной, кто осмелился озвучить терзавший ее вопрос. В отличие от других детей она не бросилась к ящику прикроватной тумбочки, лишь пристально смотрела на воспитательницу своими янтарно-медными глазами. Однако вместо ответа девочка услышала еще один взрыв. Теперь он прогремел уже ближе, и голос воспитательницы сорвался на крик:
— Скорее! Надевайте костюмы!
Кто-то из детей тихо заплакал, напуганный происходящей неразберихой, кто-то, напротив, застыл, судорожно вцепившись пальцами в лихтиновую ткань. Они не понимали, как воспринимать происходящее. Обычно учения проходили гораздо спокойнее, Кристина Леонидовна никогда не кричала, но сейчас женщина была откровенно напугана.
— На нас напали? — еле слышно выдавила из себя Вика, чувствуя, как по ее телу пробегает дрожь. Она в ужасе смотрела на воспитательницу, буквально умоляя ее опровергнуть столь страшную догадку. И тогда по щекам Кристины Леонидовны потекли слезы. Женщина судорожно прижала ладонь к губам, словно пыталась сдержать рвущиеся из груди рыдания, и этот жест стал для Вики красноречивее любых слов.
Пораженная, девочка застыла на месте, глядя в одну точку широко распахнутыми глазами. Она столько раз рисовала в воображении свою победу над врагами, что уже готова была поверить в нее. Однако сейчас, когда враг сделался материальным, ее внезапно парализовало от ужаса. Вика не чувствовала ни нервной дрожи, что волнами прокатывалась по телу, ни холодного камня под босыми ногами — все мысли испарились, оставляя после себя лишь паническое чувство страха.
Откуда-то снаружи донеслась серия автоматных выстрелов, которая, словно эхо, немедленно повторилась где-то ближе. Раздался женский крик, но этот звук стремительно оборвался новыми выстрелами, словно кто-то таким образом перерезал невидимую ленту.
— Папа
Это слово слетело с губ Вики, возникнув в голове подобно яркой вспышке. Девочка вздрогнула всем телом, словно что-то ударило ее, а затем, толком не осознавая, что делает, бросилась к двери. Она не слышала испуганный оклик воспитательницы — казалось, в ту минуту она бы не услышала даже саму себя. Сейчас Вика могла думать только о своем отце, который вместе с другими солдатами защищал ее от роботов «процветающих». И при мысли о том, что он может погибнуть, девочка почувствовала, как ее глаза наполняются слезами. Изо всех сил она бежала к выходу из здания, в надежде, что успеет добраться до другого конца станции раньше, чем туда доберется смерть.
Сработала система тревоги, и звук сирены наполнил город вместе с автоматически вспыхнувшим светом. Оказавшись снаружи, Вика на секунду замерла, в ужасе оглядывая территорию и не узнавая в нем прежде уютный жилой сектор. За несколько минут аккуратные домики превратились в изуродованные взрывами прямоугольники с выбитыми окнами и искореженными дверьми. Декоративные деревья сломанными валялись на выжженных газонах, на дорожках пролегли сети трещин. Но страшнее всего было смотреть на трупы, которые тряпичными куклами валялись повсюду, залитые чем-то бордовым. Воздух дрожал от взрывов, выстрелов и душераздирающих криков людей, пытавшихся найти укрытие. А затем Вика увидела их…
Этих роботов называли по-разному — «чистильщиками», «ищейками», «ликвидаторами», но какие бы слова на них не навешивали, в первую очередь они были убийцами. Обладая ростом и комплекцией обычного мужчины, они совершенно не походили на неуклюжих солдат старого образца. То больше не были громоздкие великаны, которых можно было вырубить одним точным выстрелом из винтовки. Прежние модели сменились быстрыми, ловкими и поразительно мощными единицами, которые с легкостью обнаруживали и ликвидировали заданную цель. По цвету эти роботы тоже отличались — их поверхность была темно-серой, словно их создатель хотел показать, что следующая модель будет еще более мощной, а, значит, на смену серого придет идеально-черный.
Отчаянный крик какой-то женщины отрезвил Вику, и девочка успела накрыть ее и еще несколько человек телекинетическим куполом, прежде чем роботы успели их расстрелять. «Ликвидаторы» без колебаний выпустили в их сторону целую обойму, однако по какой-то причине ни одна пуля так и не достигла своей цели. Словно горох, они отскакивали от невидимой преграды, и машины не могла найти в своей системе ни одного подходящего объяснения. На несколько секунд роботы замерли, пытаясь передать запрос на базу, и в тот же миг неизвестная сила оттолкнула их на
