Зеленый дракон, прибывший в Москву с Украины, сражался преимущественно с беспилотниками. После того, как чертов снаряд угодил прямо в него и не нанес вреда, Шевченко перестал бояться своего «крылатого» противника. Конечно, самолеты были быстрее, но сталкивать их с помощью телекинетического удара, стало своего рода забавой.
— Они ничего не могут нам сделать! — мысленно закричал Микола, обращаясь к своим спутникам.
Что касается Лескова, то он, уничтожив около двадцати «ликвидаторов» и сбив три беспилотника, устремился к руинам здания, с крыши которого они начали свою атаку. Полукровки—перебежчики, решившие их поддержать, покинули его сразу же вместе с драконами: Микола попросту опустил их на землю с помощью телекинеза. В том числе и Фостера, который умудрился куда—то исчезнуть. И это тревожило. Чертовски тревожило…
Вот только не Эрик сейчас привлек внимание Дмитрия. Здание как будто дрогнуло, и его стены начали стремительно покрываться глубокими трещинами. Прежде чем Лесков успел среагировать, раздался оглушительный грохот, поднялась пыль, во все стороны разлетелись каменные осколки. И в центре этой каменной воронки стоял он.
На нем не было ни пылинки. Как всегда безупречно уложенные волосы, дорогой идеально выглаженный костюм. Дмитрий и его спутники не могли знать о подземном тоннеле, в котором располагалась еще одна телепортационная «арка», которой, собственно, и воспользовался тот, кого они боялись больше всего на свете.
Глава XVIII
— Экстренное сообщение: всем членам совета просьба немедленно явиться в девятый зал! Повторяю: всем членам совета — немедленно явиться в девятый зал!
Металлический женский голос стремительно наполнил помещение. Он ворвался в сон Бранна, заставив мужчину вздрогнуть и резко сесть на постели. Его сердцебиение участилось, подгоняемое предчувствием опасности, взгляд медных глаз лихорадочно скользнул по комнате. А затем Киву сбросил с себя одеяло и начал спешно собираться.
Он почти не задумывался над своими действиями: надел первые попавшиеся рубашку и брюки, сунул ноги в ближайшие ботинки, машинально провел рукой по волосам, отбрасывая с лица непослушные пряди. В прежние времена он бы никогда не позволил себе показаться на совете в таком неопрятном виде: с щетиной, без галстука и пиджака. Но сейчас его мир сузился до одной повторяющейся мысли, которая впивалась сознание подобно игле:
«Началось!»
А ведь они предупреждали. Предупреждали, что нападут, вот только никто не верил, что это случится так скоро. До последнего казалось, что кайрамы не развяжут войну с лучшими представителями человечества, поведясь на жалобы какого—то русского полукровки. Возможно, попытаются припугнуть, но, чтобы атаковать…
Впервые правительственное здание показалось Киву настолько огромным. До девятого зала он добирался практически бегом, и, когда наконец достиг необходимого помещения, почувствовал, как его охватывает непонятно откуда взявшееся отвращение. Вот они: элита Золотого Континента — небритые, лохматые, заспанные. Напуганные до свинячьего визга, до ругани, до истеричной жестикуляции.
Все они столпились возле огромного экрана, который, подобно телепорту, позволял оказаться в самой гуще боевых действий. Близлежащие к базе территории Новой Зеландии были подчистую уничтожены беспилотниками, база Новой Гвинеи погибла в пламени драконов, и так же стремительно погибала последняя, австралийская.
Да низвергнется пламя с небес, да очистит оно землю…
— Сколько же их здесь? — выдохнул Джордж Уилсон, в ужасе наблюдая за тем, как кайрамы сжигают всё на своем пути. Эти существа не щадили ни людей, ни полукровок, ни даже гражданских. Надежда на мирное урегулирование сгорела вместе с уничтоженными территориями, и теперь оставалось только одно — уходить. Благо, на такой случай у них была обустроена последняя безопасная точка.
Остальные члены совета что—то восклицали, спорили, даже пытались обвинять друг друга, но страх уже отпечатался на их лицах, подобно посмертной маске. Не нужно было быть «энергетическим», чтобы чувствовать истинные эмоции, наполнившие этот зал.
— Сколько же их? — эхом повторил Уилсон, словно обращаясь к самому себе.
«Полагаю, на всех хватит», — подумал Киву и медленно приблизился к экрану. Только сейчас он осознал, что ему больше некуда торопиться. Если «истинные» захотят, они найдут его на краю света. И даже последний оплот Золотого Континента, находящийся под толщами океанической воды, не послужит для него надежным убежищем.
Вот только. «Истинные» ли это?
На данный момент вопросов у Бранна было больше, чем ответов. Почему кайрамы решили вмешаться именно в эту войну, а не в Первую Мировую или во Вторую? Там ведь тоже был геноцид. Почему отказались вести переговоры и без малейших колебаний приняли сторону русских? Ведь эти создания были известны в первую очередь как миротворцы, а не как мстители. И, главное, почему они в своей угрозе интерпретировали библейскую цитату? Они попросту не могли о ней знать.
Вывод напрашивался один: это местные. Местные чистокровные, которых русские каким—то образом умудрились насобирать со всех частей света, словно гуманитарную помощь для голодающих детей. А что касается инопланетных кайрамов, то эти как всегда предпочли оставаться в стороне. Да и с какой стати им вмешиваться? Это не их война — ее устроили люди.
«Если это Земные, еще не всё потеряно» — попытался было успокоить себя Бранн. Да, нужно успокоиться! Сейчас лишние эмоции — это досадная помеха, которая мешает воспринимать ситуацию трезво. А именно на такое восприятие скорее всего и рассчитывал враг.
— Вот вы где, Бранн! Наконец—то! — из размышлений Киву вырвал встревоженный голос Уилсона. — Нужно убираться отсюда! Мы терпим поражение! Пора эвакуироваться! Семьи советников уже ждут в соседнем зале.
— А что будет с остальными людьми? — бесцветным тоном поинтересовался Бранн, хотя и так уже знал ответ на свой вопрос. Все остальные «процветающие» обречены, как когда—то были обречены обычные люди. История повторялась. Как говорил в своем бессмертном произведении Оруэлл: «Все животные равны, но некоторые животные равны более, чем другие.»
Уилсон не ответил. Сейчас его волновала только собственная семья, а Бранн и Лонгвей были единственными, кто могли защитить их. Оставалось только шагнуть в телепорт и перенестись на базу, расположенную на дне Атлантического океана. Ее даже в шутку прозвали Атлантидой — место, где можно спокойно укрыться, пока
кайрамы не покинут Землю.
Вспомнив о втором телекинетике, Джордж окинул взглядом присутствующих и переменился в лице.
— Где Лонгвей? — в тревоге воскликнул он. В воображении тут же нарисовались картины, на которых азиат уже сдался на милость врага или сбежал. А то и вовсе — переместился в Атлантиду и отключил телепортационную «арку», чтобы помешать последовать за ним.
— Где этот чертов Лонгвей? Всем же было велено явиться…
