— Эвиар Вархаут, вы сильно помогли нам, — проговорила я, и мужчина хмыкнул.
— Для меня честь познакомиться с представительницами вашего рода. Я давно вас искал. Для этого же организовал Турнир одаренных пар, чтобы находить вам подобных. Только я не учел, что ваша магия видоизменилась и теперь для пробуждения ваших магических способностей нужна инициации.
Теперь мне придется жить всю жизнь под охраной афхаитов. Единственное, что успокаивает, так это то, что мы с Артианом, скорее всего, самая сильная одаренная пара. И зачем нам вообще Турнир?
Поужинав и переодевшись в легкое белое платье, я заглянула к принцу. Он все еще был во сне. Эвиар Вархаут сказал, что, как только он очнется, его переведут во дворец под лечение придворного лекаря.
— Король хочется вернуть его на домашнее обучение. Говорит, что принц исправился, и теперь видит в нем настоящего наследника Арана. Но что-то мне подсказывает, что он проникся атмосферой Академии Небесного пламени и вряд ли захочет возвращаться во дворец.
— Я буду рада обучаться с ним.
— Кстати, эвиара Дарреги, — с хитринкой посмотрел на меня Вархаут, вызвав смущение. Я ведь совсем забыла о своем замужестве! — Вы с его высочеством полностью провалили задание. Когда вас украл граф Дарреги прямо из-под нашего носа, воспользовавшись стеной воды, Артиан тут же отправился на ваши поиски, а мне и моей команде пришлось разбираться с асфемской гидрой.
— Асфемская, — повторила я, — мы очень долго не могли вспомнить её название.
— Вы лишь недавно начали изучать магию, поэтому вам простительно. А принц всегда был невежественен относительно теории магии, практика ему всегда давалась лучше. Хотя думаю, вместе вы бы справились, если бы в дело не вмешалось похищение.
— Теперь королевство будет разочаровано кронпринцем?
— Отнюдь. Он даст официальное заявление о том, что не стал стоять на пути влюбленной пары, а вы с Артианом тайно обвенчались в церкви. Все выглядит романтично, все счастливы, принц — герой с разбитым сердцем, которого срочно нужно утешить. Все в выигрыше.
— Из ваших уст действительно все звучит неплохо. Много афхаитов пострадало?
Лицо Вархаута потемнело.
— Не будем об этом. Их жизни на совести графа Дарреги-старшего.
Склонив голову, я не знала, что и сказать. Должно быть, мы отделались малой кровью, однако я все равно чувствовала тяжесть. Половицы рядом скрипнули, и из-за поворота вышла матушка.
— Олиента, пойдем погуляем по побережью. Близится закат.
Закат действительно был прекрасен. Я жмурилась, пониже опуская края широкополой шляпы и чувствуя безмятежность. Теперь все тайны были раскрыты и будущее виделось мне безоблачным. Неожиданно чьи-то руки притянули меня к себе. Я оглянулась: мамы рядом уже не было. Давно я тут стою одна?
— Как ты? — спросил Артиан, поцеловав меня в висок. Я развернулась в его руках и обняла мужа за талию, уткнувшись носом в грудь и вдохнув такой родной запах. — Соскучилась?
Артиан приподнял меня за подбородок. В моих глазах стояли бисеринки слез. Он осторожно стер мокрые дорожки и приник к моим губам. Поцелуй не был страстным, да и нежным не был, он был… успокаивающим, умиротворяющим, обнадеживающим.
— Больше никогда не плачь, эвиара Дарреги. Надеюсь, ты не против этой фамилии? Она может быть связана у тебя с плохими воспоминаниями.
— В первую очередь она у меня связана с тобой, — ответила я, продолжая обнимать мужа. — А твоего отца я не ассоциирую с этой фамилией. Думаю, он единственное неприятное исключение из твоего рода.
— Я же вовсе не имею отношения к этому роду, хотя принял присягу и связал себя магически во время вступления в права наследования, поэтому сейчас я смог выбрать на наши запястья татуировку рода Дарреги, а не королевскую, — хмыкнул Артиан. — Хотя когда-то я собирался отказаться от магической связи с родом Дарреги и взять фамилию своей матери, тогда я бы не смог выполнить условия той долговой расписки и заключить с тобой помолвку. Это была бы худшая ошибка в моей жизни.
— Мне отрадно слышать это, мой дорогой супруг, — немного смущенно ответила я и, приподнявшись на цыпочках, легко поцеловала. — Я запомнила из одной романтичной книги фразу о том, слово «вода» — на всех языках звучит по-разному, но это не отменяет того, что без неё не было бы жизни. Так и ты: какими бы не были твои фамилия или титул, ты — моя жизнь. — Я сделала паузу и дотронулась рукой до щеки с намечающейся щетиной. — Артиан, это ведь не ты должен меня успокаивать, а я тебя. Ты потерял отца.
— Его я потерял еще двадцать лет назад, Оли. Сейчас это был лишь отголосок прошлого, очерненный поступком этого человека. Моя боль, которую я испытал после потери того, кого считал отцом, к кому испытывал привязанность, давно отболела.
— Я рада это слышать, — откликнулась я и обняла его крепко-крепко, даря всю свою нежность и поддержку. — Артиан, а твоя мама?..
— В последнее время она живет за границей и редко появляется в Аране. Видишь ли, он бывшая любовница короля, вдова, поэтому неугодна при дворе.
Я кивнула, понимая его. Какой для неё будет неожиданной новостью, что бывший муж — жив! Брачные татуировки, скрепляющие браки в Аране, можно было расторгнуть в храме. После смерти одного из супругов они не исчезали магическим образом, и каждый для себя решал — оставаться с ними и нести бремя вдовства или же избавляться от них, выводить полностью, открывая себя для новых законных отношений.
Дальше мы с Артианом долго целовались на закате. Упоенные и счастливые. Потом медленно возвращались домой. Легкие волны моря накатывали на берег. Я придерживала шляпку, и меня заботило лишь то, как бы не намочить подол платья. Эта мысль показалась мне безумной и правильной, настоящим определением счастья: женщина чувствует себя действительно счастливой лишь тогда, когда её волнуют сущие пустяки! Вроде намоченного в морской воде платья.
Я думала, мы вернемся к особняку, где остановились мои родители. Но мы неожиданно свернули в другое место и вышли в небольшому уютному домику, больше похожему на хижину.
— Где мы?
— В небольшом зачарованном месте, которое я построил еще в студенчестве. До этого я никого сюда не приводил, но раз у нас намечается первая брачная ночь…
— Артиан! — возмутилась я, покраснев до кончиков ушей. — Как тебе не стыдно смущать меня?
— Смущать или возбуждать, м-м? — Он резко притянул меня к себе, доказывая всю силу своего желания. О боги милостивые, дайте мне терпения и смущения, ибо оно как-то неожиданно испаряется, стоит моей фантазии воспроизвести образ Дарреги в одном набедренном полотенце.
— Давай хотя бы зайдем в дом, — проговорила я и открыла калитку, как мой взгляд зацепился за герб. Герб рода Дарреги. Я должна привыкать к нему как к своему собственному. А ведь я его видела раньше — на печати, которая осталась от моего спасителя, — но вспомнила об этом только сейчас.
