– Что, простите? Почему это вас удивляет?
Князев отшатнулся, прячась от кривой усмешки бывшей начальницы. Инга хмыкнула, наклонилась к его уху, прошептала так тихо, чтобы собственный диктофон не уловил ни звука:
– Передай Хромову, что он – труп. И, – она сделала театральную паузу, – можешь забыть о должности начальника правовой службы. С теми рекомендациями, которые я дам твоему будущему работодателю, тебя дальше уборной не пустят.
Она смерила обмякшего, посеревшего мужчину взглядом, по-акульи широко улыбнулась:
– Хотя, пожалуй, для районной консультации я постараюсь презентовать вас наилучшим образом.
Развернувшись, она неторопливо направилась к своей машине.
– Я заберу заявление! – услышала за спиной.
«Выходит, все-таки Хромовские уши в этом деле торчат», – сделал вывод, заводя двигатель.
Этого еще не хватало
Она уже подъезжала к офису, когда телефон завибрировал в сумочке. Инга припарковалась на своем привычном месте, только потом полезла в сумочку.
– Алло, слушаю вас.
– Инга Павловна, – голос невозмутимой Полины Артемовны подрагивал. – Вы когда на месте будете?
– Уже поднимаюсь, – Инга закрыла машину, направилась ко входу в бизнес-центр.
Полина Артемовна ожидала ее в приемной. Швецов, как ни в чем ни бывало, поздоровался привычным «Доброе утро, Инга Павловна», – ни один мускул не дрогнул.
– Доброе утро. Что сообщает наш Слава Борщев? Добыл информацию по багу?
Полина Артемовна с тоской посмотрела на Василия, прошептала:
– Инга Павловна, сегодня деньги итальянцам надо перевести… За комплектующие.
Инга поняла – это одна из «санкционных» сделок, по которой ее «Jus Olympic» выступала гарантом.
– Ну, так переводите, – Инга толкнула дверь кабинета, вошла внутрь. – Вам же восстановили текущую базу.
– Счета заблокированы.
Инга застыла на пороге. Слова доходили, медленно ввинчиваясь в мозг, оседая тревожно на плечах, цепляясь липкой паутиной за пальцы.
– То есть как заблокированы? Кем? – она уже знала ответ. Но все-таки.
– Налоговой.
– Погодите, это же депозит, – она растерянно уставилась на главного бухгалтера. – Они там совсем с катушек, что ли съехали?
На эти грабли уже наступали ее клиенты. Обеспечение госконтракта, депозитные счета то и дело подвергались арестам на основании постановлений госорганов. Без судебного решения. Банки часто прикрывались нормативной оговоркой, что ответственность за ущерб не несут. Можно долго и упорно разбираться, доказывать, что они не правы и действовали с нарушением закона. Последнее ее дело длилось полтора года. Выиграли, но за это время клиент успел потерять бизнес. Кажется, это хотят устроить и ей.
– На какую сумму наложен арест?
– На счета полностью.
Инга резко обернулась. Решения судов, разъяснения – все без толку. Потому что найдется хотя бы один работник налоговой, который об этом не в курсе. Или которому плевать. Или который не понимает разницы.
– В банк звонили? Копию постановления получили? – была у нее такая ситуация на заре карьеры, когда работники банка перестраховались и самостоятельно заблокировали расчетный счет, когда налоговая указывала только на приостановку операций в пределах определенной суммы. Надежда хлипкая, но какая уж есть. Полина Артемовна покачала головой и траурно закусила полную губу:
– Запросила, – протянула и положила на стол перед Ингой распечатку постановления.
Инга села за стол, набрала номер Пузанкова:
– Павел Игнатьевич, ну что же вы творите, – вместо приветствия выпалила.
Инспектор недовольно крякнул в трубку, вздохнул:
– А что поделать? Правила.
– Ну, какие такие правила… Я же вас потом после проверки этой буду резать без ножа, ласково и методично, аки ацтек белокожего янки. Я же не поленюсь и статейку запустить о борьбе с произволом чиновничьим. И схемку читателям расскажу. Бог мой, да ради такого дела, я бесплатно болванки исковых выложу в сеть, – Инга чувствовала, что всего сказанного мало, набрала в грудь воздуха, чтобы расписать все те муки, которые потом придется перенести всей его службе.
Пузанков обреченно вздохнул:
– Инга Павловна, понимаю ваши чувства. Единственное, что могу предложить, это принести документы в понедельник. И я первым рейсом все отзову… Честное пионерское слово.
Инга сильно сомневалась, что Пузанков имел какое-то отношение к пионерии. Но слов и времени препираться не оставалось. Три часа до обеда. Или платеж сегодня не уйдет.
Она откинулась на спинку кресла, дала барабанную дробь по столу. Полина Артемовна смотрела преданно и ждала решения. Через щель в двери мелькнул Василий, выталкивая взашей кого-то из курьеров.
– Василий Андреевич! – крикнула так, что главбух вздрогнула. Швецов показался в проеме. – Что вы там говорили на счет своего неудавшегося личного бизнеса?
Василий нахмурился:
– Не понял. Вы о чем?
– Вы, когда пришли в первый день работы, говорили, что вы здесь что-то открыли, но не слишком успешно… Было такое? – он кивнул. Инга посмотрела на него внимательно: – Она не закрыта? Расчетный счет открыт?
– Открыт, конечно. А в чем дело-то? – он остановился в проходе, перевел взгляд на Полину Артемовну.
Инга коротко бросила:
– Полина Артемовна, берите у Василия Андреевича все документы, явки, пароли, подключайте к системе.
– А деньги? Деньги-то на расчетном счете.
Не была бы Инга Широкова тем, кто она есть, если бы не имела запасной парашют. Всегда и во всем.
– Тарасов уже оплатил по счету? – это был один из крупнейших клиентов, глава строительного холдинга, заказавший «Jus Olympic» внешнюю проверку.
– Счет выставила. Обещали сегодня.
– Тормозите. Срочно оформляйте соглашение с… – она посмотрела на Швецова, щелкнула пальцами: – Что там у тебя? ИП или ООО?
– ИП…
– … соглашение с ИП Швецов Василий Андреевич о займе. Тарасов пусть ему переводит. Я сейчас из своих вложу остаток. И итальянцев предупредите, что оплата пройдет со счета нашего партнера.
Она закусила губу. Посмотрела на застывшего каменным изваяние Швецова, прикрикнула:
– Василий, шевелись, блин! Времени вообще нет!
Полина Артемовна смотрела на нее с удивлением:
– Инга Павловна? Вы уверены. Василий очень обаятельный парень, но доверять ему такую сумму… Вы не думаете, что…
Она замолчала, посмотрела на начальницу с опаской.
