Отец, между тем, подошел ближе к калитке, протянул руку:
– Здравствуйте…
– Руслан Федорович Лебедев, – представился вчерашний знакомый, широко улыбаясь, и тоже протягивая руку. – К вам по сугубо личному делу.
И над калиткой показалась его рука с зажатым в кулаке букетом роз.
Отец насупился:
– Та-ак. И кому сие великолепие?
Руслан откашлялся:
– Ваша дочь Лидия вчера изволила согласиться на совместный поход в кино.
– Ли-идия? – протянул отец, оглядываясь на меня, застывшую с недочищенной картошкой. – А Лидия будто бы и не в курсе… Картошку чистит, – он снова обернулся к Руслану. – Заходите уж, разберемся.
И открыл калитку.
Я поправила сбившуюся с плеч шаль, судорожно припоминая, что у меня с собой из приличной одежды.
Руслан, между тем, миновал лужайку перед домом. Широко улыбаясь, поднялся на веранду.
Из дома вышла мама. Окаменела на пороге.
– Вот, Маша, – отец указал в сторону мужчины, – молодой человек к Лиде. Марья Федоровна, Лидина мама. Наталья и Евгения – сестры.
Руслан подмигнул мне, галантно протянул маме букет роз и поставил на стол прозрачную коробку, сквозь резные бока которой выглядывал белоснежный торт.
Мама рассеянно ахнула:
– А я пирожки поставила…
Руслан широко улыбнулся:
– И их тоже съедим, – при этих словах мама с отцом переглянулись, а лица Женьки с Наташкой вытянулись. Руслан кашлянул и косо на меня глянул: – Или мы никуда не идем?
Пять пар глаз уставились на меня.
– А я еще не готова…
– Ну, так давай. Готовься, – Руслан выразительно на меня посмотрел.
Мои уши стали пунцовыми.
Я ни капли, ни мгновения не думала, что он приедет.
Я ни капли, ни мгновения не думала, что я пойду.
Я торопливо красила ресницы, когда в комнату проскользнула Женька:
– Ты уверена?
Я посмотрела на нее и неопределенно покачала головой, так как во рту была зажата ватная палочка. Распахнув дверцы шкафа, выхватила с полки узкие бирюзовые брюки, сорвала с вешалки белую шелковую блузку – захватила их с собой на «пожарный» случай, если вызовут на работу.
– Женька, где мои туфли? Гони на базу!
Женька метнулась из комнаты, через две минуты вернулась с «лодочками» в руках.
– Чего он там делает? – спросила я, расчесываясь и одновременно запрыгивая в туфли.
Женька сделала круглые глаза:
– С папой наш сад изучает!
– О! Тогда можно не торопиться… Он в надежных руках!
Женька хмыкнула:
– Не, лучше топай давай, а то еще на чай останется, придется с ним тортом делиться.
7
В машине меня ждал еще один букет. Роскошные хризантемы.
– Я продуманный, да, – подмигнул Руслан.
Я прислонилась щекой к прохладному бутону:
– Руслан, с чего это вы решили приехать?
Он завел машину, медленно тронулся по дорожке:
– Мы же договорились…
– Да бросьте, не более, чем ребячество.
Он склонил на бок голову. У него красивый профиль. Нет, не как у голливудских звезд: волевой подбородок, решительный взгляд, трехдневная небритость или как там еще.
Но в нем было что-то…настоящее. Прямой нос, чуть длинноват, темно-русые волосы зачесаны назад, открывая небольшой, сантиметра в два, шрам на виске, немного уставший вид. Но самое удивительное, что рядом с ним, хоть мои знания о нем ограничивались его именем и маркой автомобиля, было спокойно.
– Ну, почему «ребячество», – он улыбнулся и искоса, не отрывая взгляда от дороги, глянул на меня. – Вы считаете, что взрослый мужчина не имеет права пригласить понравившуюся ему женщину в кино?
Я пожала плечами:
– Почему не имеет? Просто, это как-то…Так никто больше не делает.
Он усмехнулся:
– Да уж прям… Никто…
– Порывы сейчас не в моде.
– Ну, вот вы же пошли со мной на свидание… Так вроде тоже никто сейчас не делает! Может, я маньяк?
Я расхохоталась:
– Вы забыли, моя семья знает номер и марку вашей машины! И еще Бог знает сколько информации выведал мой отец, пока рассказывал вам о яблонях!
Руслан захохотал:
– Да уж! Действовал профессионально! Кстати, у вас очаровательные родители. Мама мне ваша понравилась.
– Руслан, вы бы мне зубы не заговаривали. Угрожая мне, что вы маньяк, вы сказали, что у нас – свидание… Я запомнила!
Он взял круто вправо и выехал на МКАД.
– А я и не отрицаю: у нас свидание. Во всяком случае, с моей стороны!
Он выразительно поднял брови, но я промолчала. Из приемника снова играл саксофон. Тягуче и печально. В унисон с моим настроением. Руслан откашлялся:
– Лида, вы сегодня задумчивая. Если вам не хочется идти в кино, можем просто погулять: в Кузьминки, или в СерБор поехали.
Я улыбнулась:
– А давайте, на набережную!
Руслан улыбнулся с облегчением и перестрился в крайний правый ряд, устремляясь на ближайшую развязку в сторону центра.
Я прикрыла глаза, прислушиваясь к саксофону. Хрипловатый голос неторопливо нашептывал мелодию, вкрадчиво и откровенно, без прикрас и кокетства.
Как и мое свидание с этим парнем, Русланом.
– Руслан, стыдно признаться, но я не имею понятия, что это играет, а музыка божественная. Кто это?
– Фаусто Папетти. «Маленький цветок», очень популярная композиция. Следующая композиция мне еще больше нравится, Легран, «Осенняя грусть», послушайте.
Я прислушалась. И словно из приемника заморосил мелкий дождик, прикрывая нас ярким оранжевым зонтом.
– Руслан, а вы, на самом деле, джазмен и саксофонист? – может, и бестактный вопрос, но мне интересно. И я решила, что не хочу кокетства.
Руслан крякнул. И покраснел. Ну, точно, соврал.
– Ну, как вам сказать, – он косо глянул на меня.
– Да говорите уж как есть, и так ясно, что соврали…
Он покачал головой, словно споря сам с собой.
– Да, неловко вышло, честно говоря, – машина скользила по шоссе, щетки мерно отбивали ритм, стирая с лобового стекла капли дождя, – само как-то вырвалось.
– И чем вы на самом деле занимаетесь? – меньше всего мне хотелось узнать, что он – крупный нефтемагнат, или владелец заводов и пароходов. Сердце сжалось в ожидании разочарования.
