– Да, да! Спасибо! – я бросилась из салона «скорой». Торопливо чавкая по хляби продрогшими босыми ногами, я бросилась в синий «крайслер» Руслана. Не дожидаясь, пока он догонит меня и галантно откроет дверь, сиганула в салон, плюхнулась на переднее сидение, с силой захлопнула за собой дверь и только в этот момент поняла, что всё позади. Что вся эта история, наконец, закончилась. И закончилась она для меня благополучно.
17
– Что это было, Руслан? – я сидела, поджав ноги и уткнувшись в волглые колени.
Он сел в машину, искоса взглянув на мои босые ступни, которые я пыталась согреть ладонями, до отказа врубил печку. На меня подул горячий сухой воздух, с тонким ароматом автомобильного парфюма. Лобовое стекло запотело. Дымчато-серая взвесь собиралась в прозрачные капли и медленно стекала кривыми извилистыми промоинами.
– Несколько лет назад одному предприимчивому молодому человеку пришла в голову заманчивая мысль: покупать квартиры в Москве по официально заниженной цене. Так, чтобы сделку наверняка признали недействительной, а сумму по договору – подлежащей возврату. Маржа в виде серой части оставалась, понятное дело, у этого предприимчивого молодого человека.
Потом он удачно женился и еще более удачно развелся. Сохранив прекрасные отношения с бывшей тещей. И по совместительству судьей районного суда. Она предложила усовершенствовать схему, чтобы сохранять договор в силе и не терять право собственности на приобретенную квартиру.
Предприимчивый молодой человек успешно эту схему использовал. Все были довольны – конечно, кроме, обведенных вокруг пальца собственников. Но даже в случае обращения их в полицию та ничего не могла сделать. Ибо понимала, что мошенничество, а доказать не могла – на бумаге всё чисто.
Но тут компаньоны предприимчивого человека натолкнулись на одну серьезную даму, Золотареву Марью Анатольевну. Эта милая дама возьми, да и запиши все переговоры на диктофон. Ей это нужно было для отчета перед сыном, который предоставил часть денег на покупку квартиры. А чтобы доказать свою правоту Золотарева, отправилась к адвокату Лебедеву…
– К тебе? – я еще мало что понимала, но его голос успокаивал меня. Казалось, что крохотные кирпичики встают на свое место в этой странной истории.
– Совершенно верно, ко мне. И схема дала сбой. Во-первых, дело пришлось срочно изымать у другого судьи…
– А почему?
– Потому что другой судья послал бы к чертям все эти ухищрения, провозгласил бы договор недействительным со всеми вытекающими, и это решение стало бы прекрасным основанием, чтобы нести его в полицию. Которая только и ждала его.
– А-а, – я спустила ступни на бархатистый коврик, вытянула их ближе к автомобильной печке.
– Потом пришлось как-то отвлечь этого самого Лебедева, да и припугнуть – тоже. Судья пригласила для этого своего недавно освободившегося из заключения родственника, чтобы тот последил за адвокатом. Тот выяснил, что адвокат встречается с молодой девушкой, – он искоса посмотрел на меня и, предвосхищая вопросы и недоразумения, уточнил: – то есть с тобой…
Я повернулась к нему:
– А мы встречались?
Темные волосы растрепаны, веки припухли, белки в красных прожилках. Господи, он ведь всё это время не спал!
– Ну вот, как раз встретились…
– Так они за нами следили, когда мы гуляли?!
– Да, это установлено. Их машина следила за нами, пока мы ужинали, пока гуляли. Потом она следовала за нами до дачи…
– О, господи, – я почувствовала, что меня опять тошнит. Приоткрыла окно. Лесной воздух, наполненный сырой подгнившей листвой, ворвался в салон. – Так они всё это время были рядом! Они всё это время искали возможность, как меня украсть?!
Руслан взял мою ладонь, сжал ее.
– Здесь случилось то, что в уголовном праве называется эксцесс исполнителя: была команда наблюдать и искать мои слабые места. Вычислив тебя, они решили, что более подходящего случая может не представиться. И схватили тебя. Привезли за город. Дальше – ты знаешь.
Я кивнула. Перед глазами стояли холодные и равнодушные глаза хозяйки.
– Знаешь, в начале, я решила, что это – идиотский розыгрыш Столбова, даже бежать не пробовала.
– А когда поняла?
– Когда увидела, что Катерина Ивановна, это хозяйка дома, не знает его. Я выскользнула из дома и побежала… Пошел дождь. Стало темнеть, я заблудилась и вышла снова к этой же избушке, – я сжалась, обняла себя за плечи. – Хозяйка меня избила и ушла. Но они что-то подсыпали в воду. Я ее совсем немного выпила, как очнулась только, и сразу плохо стало…
– Я знаю, следователи сейчас устанавливают, что это было за вещество.
Я дернула головой, сбрасывая тяжесть с плеч, посмотрела на Руслана и улыбнулась:
– Знаешь, в определенный момент мне показалось, что они убьют меня…
Он отвел взгляд, устало потер переносицу. У меня холодок побежал по спине:
– Руслан? Они…что… правда, хотели меня убить?
– Около часа дня нашли тело судьи, которая участвовала в организации квартирных махинаций и прикрывала их, – я затаила дыхание, боясь следующей фразы. – С ее родственником у нее произошел конфликт из-за твоего похищения, в результате которого он ее убил…
– Господи!
– Он ехал в избушку, чтобы замести следы. Снова в тюрьму ему не хотелось.
Я прижала горячий лоб в прохладному стеклу. Слезы стекали по ним, смешиваясь с каплями дождя и конденсатом. В голове ритмично отстукивала фраза «Он ехал в избушку, чтобы замести следы». Следы – это я, Лида Федоскина, двадцати девяти лет от роду. И мое похищение.
Тихий звонок заставил оглянуться: Руслан внимательно смотрел на меня, прокручивая в руках телефонную трубку.
– Лид, это родители. Они волнуются. Я возьму трубку, хорошо?
– Конечно! – я схватилась за голову, стараясь пригладить торчащие во все стороны волосы, будто мама с отцом могли меня увидеть.
– Алло, да, Женя. Всё хорошо, Лида со мной, – визг и шум в трубке, Руслан посмотрел на меня, прошептал: «Ты готова?». Я кивнула в ответ и взяла телефон.
Только бы голос не сильно дрожал.
Только бы собраться. Не разреветься…
– Алло, мамуль, это я, – голос предательски дрожал.
– Доченька! – мама зашлась в плаче, трубку перехватил отец:
– Лида, это ты?
– Я, папочка. Конечно, я, – как ни странно, с отцом говорилось легче, я чуточку расслабилась, выдохнула. – всё нормально, всё позади.
– Ты когда дома будешь?
– Скоро, пап. Скоро, – виски сдавило железным обручем. – Не волнуйтесь там.
Отец хмыкнул:
– Не говори глупостей. Давай, по возможности, скорее. Мы ждем.
