Сумеют оробосцы выставить все в выгодном им свете? Конечно, сумеют. Если за дело возьмется опытный адвокат, он разобьет любые доводы и докажет, что черное – это белое и наоборот. А для своей защиты вряд ли удастся нанять кого-то, кто не уступит настойчивым просьбам «Недремлющего Ока».
Правда, это все при условии, если защита будет проходить в форме обычного диалога. Возможно, в стране чародеев все гораздо проще: залез в голову подозреваемого и узнал все, что надо, – как оно было, о чем думал и так далее.
Старик вздохнул: для точного прогнозирования ему катастрофически не хватало знаний местных реалий и законов. Не исключено, что он на самом деле нарушил их целую кучу и достоин самого строгого наказания. Выходит, что? Бежать? Ехать в Боротон с повинной? Пустить все на самотек?
Ох, такие волнения – не для человека, давно перешагнувшего столетний рубеж!
Глава 3
Оболиус. От слов к делу
Ученик искусника внимательно прислушивался, затаившись под высоким крыльцом. Дом, в котором они с учителем нынче квартировали, был совсем новый и очень большой. Его строили на перспективу, чтобы увеличивающееся семейство без проблем разместилось в нем. Уже сейчас за юбку Трошки, молодой толстухи, держался пацаненок лет пяти, а на руках у нее гулил младенец, завернутый в серую пеленку. И это явно не предел. Вдобавок в дальней комнате доживал свой век парализованный старик, однако, несмотря на все это, пока что в доме нашлась комната для денежного постояльца.
Оболиус прятался под крыльцом не просто так – он ждал, когда хозяйка выйдет во двор, чтобы сейчас же молнией метнуться в кухню и стащить пару калачей. Здешние порядки были совсем иные, нежели в избушке старой Финны. Бабка готовила часто, лишь бы было из чего. Как правило, это «хоть что-нибудь» не баловало разнообразием и нередко страдало отсутствием того или иного необходимого ингредиента. Причем в силу возраста старушка порой забывала про горшок на огне, и похлебка подгорала. В кладовой у Трошки, наоборот, продуктов хватало. К приготовлению пищи у нее был явный талант, но зато делала она это нечасто. Точнее, один раз в день к ужину стол сервировался сразу многими блюдами, начиная с наваристых щей и заканчивая квашеной капустой из погреба. Также из печи появлялся румяный каравай. Вставая затемно, хозяин дома дожевывал вчерашний хлеб и отправлялся на весь день пасти стадо. Трошка, оставшись одна на внушительном хозяйстве, вдобавок с двумя малышами на руках, о еде до вечера не вспоминала, обходясь парой крынок молока.
К удивлению Оболиуса, старый искусник безропотно принял такой график и не жаловался, наедаясь от пуза на ночь, а дневные часы коротая за не очень понятной ученику работой с артефактами. Рыжего мальчишку такая система питания категорически не устраивала: он начинал мечтать о еде с самого утра. На его беду, Трошка, в отличие от Финны, абсолютно не признавала за Оболиусом какого-то особого статуса, безжалостно гоняя его точно так же, как любого другого пацана, который пробирался в ее огород за горохом али яблоками. Напротив, ученика Толлеуса она почитала за лентяя и бездаря, норовя отвесить подзатыльник при любой возможности. В такой ситуации просить у нее что-нибудь из запасов было глупо. Но и демонстрировать свои таланты искусника взрослым он благоразумно не спешил. Сверстники – это одно, здоровые мужики или их жены – совсем другое. Именно поэтому юный искусник ежедневно часами бдел под крыльцом или в сенях за дверью, чтобы совершить отчаянный рывок в кладовую и украсть что-нибудь съедобное или хотя бы, давясь и захлебываясь, по-быстрому выглотать полкувшина еще теплого молока. Сегодня был особенный день – сегодня Трошка ни с того ни с сего с самого утра взялась месить тесто и к полудню напекла целую гору калачей, запах которых сводил Оболиуса с ума.
Хозяйка не была полной дурой и прекрасно понимала, что за румяными красавцами, сложенными горой на подносе, нужен глаз да глаз.
Было бы идеально, если что-нибудь выманит Трошку во двор: соседка ли позовет обсудить новую сплетню, али боров вырвется из загона и начнет топтать грядки… Как назло, именно сегодня ничего такого не случилось. Рыжик, глотая слюну, с завистью вспоминал творения своего учителя. Например, в Широтоне он сделал невидимую искусную гусеницу, которая утаскивала нечистоты из уборной в сточную канаву, предварительно скрывая их от взгляда простого обывателя. Вот бы и здесь так – заключить поднос с пирогами в сферу невидимости, которая вынесет его на улицу прямо в руки довольного Оболиуса! Увы, подобный уровень Искусства был для юного ученика недоступен. Но он твердо дал себе зарок овладеть подобными трюками в будущем – очень полезная вещь. Особенно для воровства вкусностей!
Другой способ – выпустить борова – был чреват наказанием. Одно дело, когда тот сам подроет столб или выломает пару изрядно погрызенных жердей, и совсем другое – когда калитка в загон окажется не заперта. Впрочем, Оболиус потихоньку настраивался совершить эту акцию вредительства. Калачи того стоили!
Внезапно через распахнутые ворота во двор заглянул Креп. Он вертел головой, явно кого-то выискивая, после чего направился в дом. Рыжик услышал, как его недруг спросил господина Толлеуса. А когда узнал, что тот в отъезде (старик на самом деле укатил в Боротон для консультации с адвокатом), то поинтересовался и про Оболиуса, к немалому удивлению последнего.
Ночной вояж мальчишек в чародейский дом что-то поменял в их отношениях. Конечно, друзьями они не стали, но теперь явно относились друг к другу с бо́льшим уважением.
Когда вожак деревенских подростков вышел во двор, ученик искусника на мгновение высунул голову из укрытия, обозначая себя. Молча кивнув, Креп втиснулся под крыльцо. «Калачи!» – одними губами прошептал Оболиус. Мальчишки обменялись понимающими взглядами. Конечно, будущий староста уже перешагнул тот возраст, когда не зазорно забраться в чужой огород за сливами или устроить иную проказу, но чарующий запах свежей сдобы оправдывал многое.
Рыжик остался караулить на своем посту, а белобрысый скользнул к выходу. Не прошло и четверти часа, как со стороны улицы раздался какой-то шум, и во двор ворвалась отчаянно ревущая корова, преследуемая парой босоногих пастушков. Корову явно поразило бешенство, так как она периодически странно подпрыгивала, абсолютно не реагируя на увещевания мальчишек. Через мгновение она и вовсе ломанулась в сарай, круша все на своем пути и распугивая кур, которые флегматично рылись в навозной куче.
Трошка уже стояла на крыльце, понося незадачливых пастухов на чем свет стоит. Однако сама помогать им не спешила, хотя весь расчет малолетних налетчиков строился именно на этом. Оболиус с досадой сжал зубы: незаметно проскочить за спиной хозяйки в дом не представлялось возможным. Причем дело осложнялось тем, что также нельзя было попадаться на глаза старшему отпрыску Трошки, который остался где-то в доме и сейчас же разболтает матери, если увидит Оболиуса с подносом калачей в руках.
Была и другая проблема: Трошка появилась на крыльце не сразу после начала переполоха. Это могло означать, что вожделенный поднос сейчас убран куда-то высоко, чтобы калачи не растащили собственные домочадцы. Юному искуснику с его невеликим ростом достать будет непросто.
