Синтар улыбнулся и охотно ответил. Как и всегда:
— Я рассказывал тебе, Ледушка, — начал он, осторожно проведя рукой по моим волосам и склонившись к самому моему уху. — Что однажды я отдал половину души человеческой женщине.
В ноздри проник еле уловимый запах дурман-травы, который всегда сопровождал моего таинственного начальника. По коже прокатилась волна дрожи.
Что-что, а создавать атмосферу Синтар умел…
— Блайты, Ледушка, – это создания не этого мира, — проговорил он негромко. — Но, оказавшись здесь, мы были вынуждены найти способ питаться, чтобы выжить. К сожалению, нашей едой стали человеческие души. И магия. Так вот, когда в истории моей расы забрезжил закат, в Рольдане нас уже осталось довольно мало, я влюбился. Моя возлюбленная не хотела, чтобы я убивал. А я… не хотел делать ей больно. Но у меня не было выхода. До моего совершеннолетия оставался всего месяц, и после этого я должен был впервые забрать у человека душу. И мы стали искать выход, как обойти это правило. Выход нашелся: я отдал ей часть своей души, забрав половину ее собственной…
Сказать, что услышанное шокировало меня, – ничего не сказать. Но, как оказалось, это был еще не конец.
— За это меня изгнали из семьи, — продолжал он. — А затем оказалось, что и любовь всей моей жизни обманывала меня для того, чтобы королевские охотники могли добраться до последних блайтов. Я… могу ее понять. Я не осуждаю. Блайт переводится, как “голод”. Блайт – это “смерть”, Ледушка. Поэтому я могу ее понять. Хотя я до сих пор чувствую внутри холод, когда вспоминаю об этом. Всю мою семью вырезали. Вырезали всех… кроме меня. Потому что на тот момент я уже обладал половиной человеческой души и легко скрылся среди людей. С тех пор меня никто не может найти… А я… последний и единственный блайт в мире, который так никого и не убил… Смешно, правда?..
Он грустно улыбнулся, взглянув на меня своими пронзительными зелеными глазами. А я не могла выдавить из себя ни слова.
Он спросил, смешно ли это… Но это не было смешно. Ни капли.
В этот момент неправильный памятник перед нами разлетелся на осколки и появились василиск и асур.
— Оп-па, герои пришли, — рассмеялся блайт, тут же будто меняясь на глазах. — Прелестно, просто прелестно!
— Привет, Мотя, как дела? — весело помахал мне рукой асур, игриво дернув хвостом из-под короткого плаща. — Давно не виделись! А у тебя тут, оказывается, блайт в гостях затесался, ты представляешь? Вот это новость, да?
Учитывая, что теперь я была в курсе того, что Алиас уже давно вычислил в Синтаре блайта, его слова звучали крайне двусмысленно.
Я невольно прищурилась. А асур продолжал под злым, как тысяча демонов, взглядом василиска:
— Ты отойди в сторону, Мотенька, ладно? Представляешь, за тебя таки станут драться три мужика! Можешь начинать плясать уже сейчас, а после станешь хвастать подружкам.
Угу, вот как заведу подружек, так сразу и начну. За утренним чаем буду рассказывать о том, как темной ночью на страшном кладбище за меня сражались василиск, блайт и асур.
И главное, всем что-то очень нужно! Кому плекс, кому тело на эксперименты. А василиску вот – для физического размножения и высокой духовной любви! С ума сойти, как это все льстит самолюбию!
Синтар неторопливо погладил мою шею и негромко спросил:
— Уточняю чисто для проформы: красиво уйти в закат нам с Ледушкой вы, разумеется, не дадите?
— Отпусти Матильду — и, так и быть, вали на все четыре стороны, — с прищуром глядя поверх моей головы, сказал Рей. — Я закрою глаза, которые тебя так беспокоят, и, ради Матильды сделаю вид, что не заметил, как твоя тощая блайтовская задница в ужасе скрылась от правосудия.
— Какой отважный следователь, — мягко рассмеялся шелье Наэрн, продолжая выразительно гладить мою кожу, будто нарочно наглядно демонстрируя, насколько я уязвима. Хотя… я бы не удивилась, если ему просто нравилось это делать. Признаться, я до сих пор не понимала, какую игру он ведет. А после слов о том, что ему действительно хотелось уйти вместе со мной, я вообще потеряла всяческую способность анализировать его. Это казалось невозможным. — Интересно, а как твое начальство отнесется к таким распоряжениям?
— Какая разница? Ты хочешь свободы, а я хочу вернуть свою женщину. Кажется, наши цели совпадают.
Пальцы блайта соскользнули на мои плечи, нарисовали затейливый узор и коснулись открытых ключиц.
— Интересно, конечно. Но ты правда думал, что я не замечу команду доблестных боевых магов, которые только и ждут возможности вцепиться мне в глотку?
Красные глаза Рея опасно сверкнули в темноте, и чуть в стороне я вдруг заметила шевелящиеся тени, будто скрытые пологом магии. С ума сойти! Как же их не было видно раньше?..
Глава 16
А Синтар повернул меня чуть боком, и теперь я имела возможность видеть лица всех участников действия.
— Если честно – да, — прорычал василиск, сцепив зубы, — я рассчитывал, что ты не настолько прошарен в последних достижениях техники и магии.
— У меня было много столетий, василиск, — устало вздохнул Синтар, и на его лице мелькнула грустная улыбка. Как в те самые моменты, когда он был самим собой, когда рассказывал о своем печальном прошлом, от которого не могло не разрываться сердце. Даже сейчас. После всего, что открылось. — И все свое время я посвящал одному искусству – выживанию, — продолжал он. — Я – бракованный блайт. Тигр, ставший наполовину ланью. Дракон, отрезавший себе крылья, чтобы стать чуть больше похожим на человека. Только вот у него не вышло – и дракон стал легкой добычей для всех. И для врагов, и для друзей. У таких, как я, отлично развивается чутье на тех, кто планирует его убить.
В их милый диалог ворвались жидкие аплодисменты. Асур удостоверился, что привлек внимание, неторопливо снял шляпу и пристроил ее на голове ближайшего памятника. После стянул плащ и повесил туда же.
— Знаете, шелье Наэрн, я еще никогда не встречал более совершенного хищника, чем вы. Блайты – идеальны, — все так же спокойно продолжал асур. — Хотя бы тем, что вас не должно быть в принципе. Вся ваша природа — это вывернутая наизнанку жизнь. И теперь я слышу, как самая потрясающая машина для убийств старательно затирает, что он слаб и беззащитен. И все-то его обижали!
Синтар мрачно усмехнулся, покачав головой, и шутливо бросил:
— Прямо ногами пинали, ага. И кинжалами под ребра тыкали.
— Вот я так и знал, что та замечательная модель общения была получена на собственном опыте! — непонятно чему обрадовался асур. — Недаром вы так настойчиво внедряли ее в массы. Мотенька, а ты что так удивленно смотришь? Да, тогда на кухне меня пырнул шелье Наэрн, настаивая, что я плохо веду беседу.
— Фу, как некрасиво жаловаться, — цокнул языком Синтар, продолжая улыбаться, но на этот раз одними губами. Ядовито-зеленых глаз улыбка не касалась. Напротив, они становились все темнее, словно он терял терпение. — Ты пришел в мой дом и мне угрожал, — добавил он, и на этот раз в голосе проскользнуло рычание, от которого даже у меня по спине прокатились мурашки. Если бы он так рычал на меня… я бы, наверно, умерла от страха. Вот только Синтар никогда не рычал на меня…
