Сейчас на лице Смита нет ни малейшего намека на доброжелательную улыбку, то и дело проскальзывавшую во время общего инструктажа. Он озабочен и строг.
– Аналитики дают девяносто процентов на то, что на корабле была совершена диверсия. Очень хорошо организованная диверсия. У которой могут быть две равновероятные цели: дискредитация космической программы SpaceX или уничтожение самого телескопа. Успешная спасательная операция ставит крест на любой из этих целей. Диверсанты не могли этого не предусмотреть. Поэтому корабль, который должен был лететь вызволять команду Ричарда, сейчас разбирают по винтикам, а экипаж проходит собеседование со службой безопасности.
– То есть вы вместо сработанной команды решили выдернуть отдельных специалистов в надежде, что они не перегрызутся во время полета. Кстати, а что сказали психологи про нашу совместимость?
– У нас не было выбора, – Смит прячет глаза. – Люди, с которыми ты полетишь, лучшие – каждый в своей области. А чтобы они не перегрызлись – в полете есть командир экипажа. Агентство в тебя верит.
В коридоре меня ожидает Кроули.
– Грэг, на пару слов.
– Нет проблем, Дуглас. Слушаю.
– Тебе не кажется все это несколько странным?
– Ты про китайца? Мне сказали, что он чертовски хороший айтишник.
– У нас целая силиконовая долина чертовски хороших айтишников. И многие из них уже работали с ПО бортового компьютера. Скажу тебе больше, некоторые из них даже написали его. Для чего в спасательную миссию привлекать китайца, который априори увидит наши программы впервые? Если что – информация о софте «драконов» идет под грифом Top Secret.
– Хороший вопрос, Дуглас. Я не знаю на него ответа. Для чего взяли в команду китайца? Что делают в одном экипаже Джулия и Ларри, которые терпеть друг друга не могут? Почему командиром назначен именно я – с моей фобией? Могу только предполагать, что кто-то очень хочет сорвать миссию. Поэтому я тебя прошу: приглядывай за китайцем, но ни в коем случае не провоцируй конфликт. Даже если поймаешь его на горячем. Все разборки потом, на Земле. Наверху мы должны быть командой. В наших руках не только жизни двух экипажей, но и судьба всей американской космической программы.
– Понял, Грэг, – Дуглас хлопает ладонью по моему плечу. – Не подведу.
На мой взгляд, было бы трудно найти компанию, меньше походившую на экипаж спасательной миссии. Все отобранные астронавты имеют в своем досье такие жирные минусы, что странно вообще отправлять нас наверх в ситуации, когда на кону стоят человеческие жизни. А уж объединение в один экипаж вовсе попахивает намереньем сорвать операцию.
От Хьюстона до Харлингена лететь меньше часа. Восходящее солнце пронзает жиденькими лучами салон самолета. Через несколько часов, когда мы поднимемся наверх, оно превратится в слепящий шар, не прикрытый толстым слоем атмосферы.
Еще полчаса на автобусе – и перед нами открываются строения современного космодрома, построенного Маском в окрестностях деревеньки Бока Чика. Ничего футуристического здесь нет – упор сделан на функциональность. Мачты стартовых площадок, приземистые служебные помещения и бесконечная паутина окружающих их бетонных дорог.
Джулия первой выпрыгивает из автобуса. Невдалеке за красной ленточкой работают фотографы, и Джулия старается быть неотразимой. На самом деле сейчас фотографов немного, основная масса подтянется к тому моменту, когда мы, облаченные в громоздкие скафандры, направимся к пятисоттонной поставленной на попа бомбе, носящей звучное название Falcon 9.
Во время короткого завтрака все молчат. Не скажу, что мне нравится атмосфера, но я уже представляю, как окажусь в бескрайней пустоте в тоненькой скорлупке корабля. Ларри с аппетитом уплетает яичницу, Джулия метает в его сторону раздраженные взгляды. Ши вертит в руках фигурную отвертку – изготовленную, скорее всего, еще в прошлом веке. Похоже, это талисман; компьютерщики – странные люди.
– Хотите анекдот? – спрашивает Ларри, и тут же продолжает: – Астронавт, космонавт и тайконавт устроили конференцию в скайпе. Поспорили, чья страна добилась больших успехов в освоении космоса. «Россия самая лучшая, – сказал космонавт. – Пусть мы сейчас дальше МКС не летаем, но зато мы первыми человека в космос отправили». «Америка самая лучшая, – сказал астронавт. – Пусть мы сейчас дальше Хаббла не летаем, но зато мы первыми человека на Луну отправили». «Я бы с вами поспорил, – ответил тайконавт, – но мой корабль сейчас в тень Марса уйдет, я к вам минут через двадцать вернусь».
Смеется только сам Ларри, да еще Жоу Ши слегка улыбается. Впрочем, он тут же парирует:
– Нет-нет, какой Марс, сначала на лунной орбите базу оснастить надо, на Луне Чайна-сити отстроить, регулярное сообщение наладить, и только потом Марс.
Впрочем, никто не сомневается: китайцы это рано или поздно сделают. У цивилизации, возраст которой почти четыре тысячи лет, совсем другие представления о времени. Им некуда торопиться.
– Кстати, коллеги, а что такое «Беловодье»? – спрашивает Дуглас.
На миг нас окружает тишина, даже Джулия перестает ковырять салат.
– Это у нас, – улыбаясь во все тридцать два зуба отвечает китаец. – Когда русские триста лет назад бежали от своего правительства, они придумали себе сказочную страну, в которой текут реки из молока. А потом нашли эту страну в Китае.
– А с чего тебя, Дуглас, интересуют русско-китайские сказки? – Джулия, кажется, заинтересовалась.
– Да вот, я вчера медицинские карты получал. Наши, как положено, из медкомплекса принесли. А вот карты спасаемых Смит из ящика стола вынул. Они в папочке лежали, а на обложке папочки «проект Беловодье» было написано.
– А что Смит сказал? – Джулия уже не скрывает своей заинтересованности.
– Сказал, что всю необходимую для полета информацию получает командир экипажа, и посоветовал мне забыть, что видел.
Четыре пары глаз поворачиваются в мою сторону. Вытираю губы салфеткой и отвечаю:
– Так получилось, что мне ничего не сказали. Поэтому работать будем, не отвлекаясь на всякую ерунду. Не удивлюсь, если папка просто попалась Смиту под руку и вообще не относится к нашей миссии.
Вот в чем заключается работа командира. Быть бритвой Оккама, своевременно пресекая фантазии. Астронавты должны помнить свои задачи и не отвлекаться на посторонние вещи.
– Ну что, в покер? – Дуглас достает из кармана колоду карт.
Игра в покер перед стартом – устоявшаяся традиция. Она продолжается до тех пор, пока экипаж не обыграет капитана. Обычно это длится одну-две сдачи.
– Кстати, русские собрались отправить автоматическую станцию к лунам Юпитера, – говорит Ларри, тасуя карты. – Величайший прорыв в истории космонавтики, как преподносит их пропаганда.
– На Ганимеде воду будут искать, – лыбится Дуглас. – И ведь найдут, черти.
– О да, и их пресса назовет это открытием тысячелетия, – соглашается Ларри.
