Зачем кому-то получать образование?
Зачем кому-то посвящать годы учебе, если их ежедневно пичкают тем, что достаточно выкладывать движущиеся картинки на Youtube, писать бессмысленности в блоге или пить и трахаться в телевизионных программах, и ты не только станешь знаменитым, но и сможешь на это жить.
Если нужны еще доказательства того, насколько признан и считается нормальным упадок, можно обратиться к королевскому дому. Принц женат на девушке с журнальных фотографий, участвовавшей в «Отеле Парадиз».
В день их помолвки он подал заявление в Республиканское общество
[16].
Поверхностность и глупость.
Нельзя отрицать, что человек, получивший профессорскую должность вместо него, знает свою область. Возможно, лучше него самого. Но только ее. Все беседы общеобразовательного, философского и психологического характера получились короткими, поскольку стало с ошеломляющей очевидностью ясно, что этому человеку не хватает глубины знаний.
Правда, новый профессор хорошо умеет завязывать контакты, привлекать финансирование для своих исследований, начинать выступления с анекдотов, повсюду заявлять о себе.
Он повторяется. Понимал, что повторяется.
Лаура сказала, что он утратил увлеченность. Когда-то его энтузиазм и горячее стремление учить, распространять знания были одной из тех вещей, которые ее пленили. Но теперь увлеченности, очевидно, больше нет. Осталось лишь раздражение, зацикленность. Он не горит, только злобствует.
Сантехник.
Как, черт возьми, она могла выбрать сантехника?
В профессии как таковой ничего плохого, собственно, нет. Почтенная старая профессия, требующая знаний. Но, имея немножко времени и разводной ключ, освоить ее способен любой дурак, что с завидной очевидностью демонстрирует новый муж Лауры.
Существуют правила.
Если они получают зачет, он их отпускает.
Он никак не думал, что до этого дойдет, но вот появилась Эбба Юханссон. Почти половина правильно. Очень близки к верным ответы еще на несколько вопросов.
Убить ее немыслимо. Правила есть правила. Но она видела его. Сидела напротив него больше часа.
Видела его. Видела его машину.
Конечно, следовало ее отпустить, но слишком рано рисковать подробным описанием. Он еще далеко не закончил.
Содеянное вызвало большой резонанс. Газеты, телевидение, постоянное обновление информации в Сети. Однако главное внимание пока уделялось убитым молодым людям, тому, как их жаль, какое он чудовище. Ему еще не удалось поднять вопрос на следующий уровень. Не удалось заставить их понять, что он указывает на существующую в обществе проблему. Но это лишь вопрос времени, пока какой-нибудь отважный журналист или участник дебатов не встанет на его сторону. Человек, который поймет, что так дальше продолжаться не может. Что нельзя с широко открытыми глазами продолжать идти в преисподнюю. Человек, который осмелится выступить против презрения к знаниям, сочтет то, что делает, по сути хорошим и важным, хоть проявление симпатии к его методу и стало бы для работника СМИ самоубийством.
Он необходим. Сейчас оказаться в тюрьме он не может.
Но она видела его. Видела его машину. Ему нужно было принять меры, и он их принял.
Теперь он пил. Виной этому она. Девчонка. Эбба.
33
Боль.
Это первое, что она ощутила. Даже раньше, чем до конца поняла, что вышла из бессознательного состояния.
Жгучая, пульсирующая боль в голове, не похожая на что-либо испытанное ею ранее, всепоглощающая, вытесняющая все чувства, все остальное. Частое, прерывистое дыхание, мучительное постанывание, словно от глубокого вдоха взорвется голова.
Она попыталась пошевелиться. Кто-то вскрикнул. Она сама? Подумать над этим она не успела – ее вырвало. Без предупреждения, с ходу. Она мельком почувствовала теплое содержимое желудка у себя на груди, а потом от внезапного движения по всему телу пробежала новая жгучая волна и ударила в голову.
Она снова легла на спину. Прерывистое, затрудненное дыхание.
Что произошло? Она не знала, боль не давала сформулировать ни единой разумной связной мысли.
Сара. Ее сестра.
Где она? Где находится она сама?
Она попыталась, невзирая на боль, сконцентрироваться. Сосредоточиться. Собраться с мыслями. Отбросить боль в сторону, чтобы сориентироваться. Это необходимо.
Из них двоих она – толковая. Сара – небрежная.
Она медленно повернула голову, не решаясь на большее движение. Это ничего не дало. В комнате темно. Черно.
Сплошная чернота. Неестественная чернота, осенило ее.
Она повернула голову обратно, с большим трудом поднесла руки к лицу. Близко, настолько близко, что кончики пальцев слегка касались лба, и осознала, что дыхание участилось, словно ее измученный мозг сам установил связь.
Комната не черная. Просто она сама – слепая. Он лишил ее зрения.
34
Перед завершением рабочего дня Торкель созвал их для обмена последней информацией. Ему казалось, что он улавливает в Комнате ощущение некоторого отчаяния. Оно было ему знакомо. В большинстве расследований оно периодически присутствовало, когда все знали, что ничего особенно нового привнести не могут, а имеющиеся факты к поимке преступника их не приблизили.
Прежде всего, Ванья давно не выглядела такой подавленной, как сейчас. Когда Себастиан последним вошел в комнату, Торкель бросил на него слегка неодобрительный взгляд, уверенный в том, что в плохом настроении Ваньи виноват он, но Себастиан, похоже, даже не обратил внимания.
– Эбба Юханссон по-прежнему не найдена, – начал Торкель, когда все собрались. – Мы пытаемся заставить персонал всех школ стокгольмского региона проверить свои помещения, но школ много, поэтому результата я пока не знаю.
– Он убивает не сдавших зачет, – донеслось от Ваньи. – Означает ли это, что те, кто, подобно Эббе, прошел тест, остаются в живых?
Сразу ей никто не ответил. Себастиану эта мысль тоже приходила в голову. Однако это казалось слишком рискованным. Преступник проводил с жертвами много часов. Просто отпускать их на волю было бы глупо.
Себастиан огляделся и понял, что остальные ожидают, что на вопрос Ваньи ответит он. Он пожал плечами.
– Ему, вероятно, пришлось импровизировать. Как он решил эту проблему, я не знаю.
Его слова были встречены молчанием и отдельными кивками. Надо попросту ждать, пока они найдут Эббу, и рассуждать на эту тему особого смысла нет.
– Мы получили ответы на запрос в газеты, – продолжил Торкель, меняя тему. – Три письма в рубрику «Нам пишут», подписанные Катон Старший. – Он выложил копии вырезок, и все потянулись за своими экземплярами. – И письмо, адресованное главному редактору «Эстерсундс-Постен». За той же подписью.
