– Единственная шведка за последние три года, – кивнул Билли. – По крайней мере, так говорят в МТИ, а они, похоже, свое дело знают.
Торкель вмешался, хотя он и предпочел бы предоставить им самим усиленно подвергать новый след сомнению и пытаться отыскать возможные уязвимые моменты, чтобы избежать разочарования в дальнейшем.
– Может оказаться, что студент, о котором говорил преступник, был там раньше. Несколько лет назад.
– По словам Эббы, он сказал «прошлой осенью», – сразу возразила Ванья. – Это ведь не может означать ничего другого, кроме последней осени или осени годом раньше?
– Если она правильно запомнила, – скептически вставила Урсула.
– Она очень хорошо помнила детали, или как тебе показалось? – проговорила Ванья, обращаясь к Себастиану, который утвердительно кивнул.
– Он упомянул это, когда они говорили о внимании, которое девушки привлекли к себе своим блогом совсем недавно, и маловероятно, чтобы он стал сравнивать его с учебными успехами многолетней давности.
– Возможно, Оливия – та самая студентка, но тот, кого мы ищем, был ее преподавателем несколько лет назад, – предположил Билли. – Поддерживал с ней контакт, следил за ее…
– Он говорил о ней как об одном из своих учеников, если бы это было несколько лет назад, наверное, говорят: один из моих бывших учеников… разве нет?
– Я посажу кого-нибудь проверить, кто был учителями Оливии до того, как она поступила в КТИ, – заключил Торкель.
Ванья откинулась назад и внимательно посмотрела на троих мужчин на доске.
– Сколько времени она училась в КТИ до того, как поехала в Бостон? – спросила она.
– Два года.
– И за два года у нее были только эти преподаватели? – продолжила Ванья, и по ее тону слышалось, что она в это не верит.
– Нет, она изучила пятнадцать курсов, с пятнадцатью разными преподавателями, – подтвердил Билли. – Но только эти трое регулярно работали с ней с самого начала.
– Начнем с них, – сказал Торкель тоном, говорившим, что дискуссия окончена. – Отличная работа, Билли.
– Каким будет следующий шаг? Как мы поделим обязанности? – спросила Ванья, уже готовая приступить.
– Билли проследит за тем, чтобы эти снимки увидели в Хельсингборге, Ульрисехамне и китайском ресторане в Сундбюберге. Возможно, кто-нибудь их узнает, – проговорил Торкель, указывая на фотографии троих мужчин и обращаясь непосредственно к Билли. Тот кивнул.
– Тогда нам потребуются люди, чтобы просматривать снимки с пунктов оплаты. Мы сегодня днем получили к ним доступ.
– Я это организую, – сказал Торкель и обратился к Ванье. – Вам с Себастианом придется начать разбираться с этой тройкой. Я подключусь.
На этом совещание закончилось. Все встали.
– Если я вам понадоблюсь, я поехала к судмедэкспертам, – сказала Урсула, собрала свои вещи и покинула комнату вместе с Билли.
– Я только забегу в туалет, и потом поедем, – произнес Себастиан и улыбнулся Ванье, которая лишь мрачно кивнула в ответ.
– Я сожалею, что тебе опять придется работать с ним, – извинился Торкель, когда дверь за Себастианом закрылась. – Но он непригоден для чего-либо другого из того, что надо делать.
– Все нормально.
– Точно?
– Да.
Торкель замолчал и пристально посмотрел на нее. Она не похожа на себя с тех пор, как накануне днем исчезла на несколько часов. Вернувшись, не сказала, где была. Остаток дня ходила с несколько отсутствующим видом. Лучше все-таки узнать.
– Что-то случилось, я же вижу.
Ванья отвела взгляд, устремила его в окно, словно ей требовалось обдумать, как лучше сформулировать мысль. Торкель терпеливо ждал.
– У тебя не возникает иногда ощущение, что у нас нет другой жизни, кроме вот этого? – спросила она и развела руками жестом, включавшим всю Комнату.
Торкель слегка вздрогнул. Он думал, что она назовет что-нибудь, связанное с работой или семьей, пожалуется на Себастиана, поскольку тот теперь попадал в обе эти категории, но нет, это масштабнее, чем он ожидал.
– У меня нет ничего другого, – продолжила она, не дожидаясь ответа. – Я это сейчас поняла и должна себе что-то создать.
Торкель кивнул. Понял, что она имеет в виду. Возможно, лучше, чем она предполагает. У него порой тоже возникают такие мысли. Ведь что у него самого есть за пределами работы, кроме вскоре вступающей в новый брак бывшей жены и двух дочерей, которые в принципе прекрасно обходятся без него? Почти ничего.
– Если тебе требуется отпуск для того, чтобы разобраться в том, чем тебе надо заниматься еще… – Он запнулся и поднял вверх палец, чтобы подчеркнуть свои слова. – Еще. Не вместо. Если тебе нужен отпуск для того, чтобы разобраться в том, чем тебе надо заниматься еще, я тебе его дам. Но ты слишком хороший полицейский для того, чтобы бросать работу.
Ванья ответила ему кивком, говорящим, что она услышала его слова, но что, по сути, это ничего не меняет.
– И нам бы очень тебя не хватало. – Торкель шагнул вперед и оказался совсем рядом с ней. – Мне бы тебя не хватало.
Ванья снова кивнула и совершенно естественно скользнула к нему в объятия.
– Спасибо, – через пару секунд произнесла она возле его руки.
Торкель перестал ее обнимать, и ему показалось, что он увидел в ее глазах сдерживаемые слезы. Подумал, что ей не хочется перед ним плакать.
– А теперь отправляйся, – с улыбкой сказал он.
Еще один краткий кивок, она развернулась и ушла.
43
Прямо как со старым диапроектором.
Там изображение сперва бывало расплывчатым – ты лишь угадывал цвета и контуры, а потом кто-нибудь подкручивал линзу, и все медленно, но верно оказывалось в фокусе.
Автофургон. Он в фургоне.
В гараже Клас, проклиная все и вся, уже настроился ехать на муниципальном транспорте и еще больше опоздать на встречу, так что он приятно удивился, когда к нему подошел бородатый мужчина и принялся извиняться. Клас ожидал, что владелец будет говорить по-немецки – номера на автофургоне были немецкие – но мужчина на чистом шведском языке объяснил, что ходил звонить, чтобы вызвать помощь – его мобильный в гараже не работал. Какая у Класа машина? Он перекрывает ей дорогу? Вместе они, возможно, сумеют сдвинуть фургон на несколько метров, чтобы освободить выезд «Лексусу». Бородатому надо было только пройти вперед, чтобы включить нейтральную передачу и снять фургон с ручного тормоза.
Ожидавший возле бампера Клас осознал, что мужчина обошел вокруг машины и оказался у него за спиной, только, когда почувствовал, что ему к лицу крепко прижали нечто влажное и холодное, а вокруг груди его обхватила сильная рука.
