Торкель заглянул в квартиру, в сторону двери в комнату, где скрылись Билли и Урсула. Услышал, как они там передвигаются.
– Как там на вид? – с любопытством крикнул он в сторону, откуда доносились звуки.
– Трудно сказать, – через несколько секунд донесся голос Урсулы.
– Тот же преступник? – спросила Ванья. Ее раздражала необходимость стоять снаружи, не участвовать, даже не наблюдать. Понимая их нетерпение, Урсула сразу ответила.
– Наденьте бахилы и подойдите к двери. Вам оттуда будет хорошо видно, – сказала она.
– Ты уверена? – уточнил Торкель, начав рыться в карманах.
– Да, подходите к двери, только не дальше.
Они быстро надели бахилы. У Себастиана их, конечно, не оказалось, но он одолжил у Ваньи.
Они вошли друг за другом, первым Торкель, за ним Ванья и последним Себастиан. Комната была средних размеров, предположительно спальня. В центре, между Билли и Урсулой в защитных костюмах, сидел привязанный к стулу хорошо одетый мужчина. Голова неестественно запрокинута назад. На шее табличка со словом ВИНОВЕН. Жуткая сцена, ставшая еще ужаснее в полумраке комнаты, когда Билли включил принесенную с собой рабочую лампу. Холодный белый свет делал мертвое тело более безжизненным и бледным, а Урсулу и Билли в этих костюмах еще больше не от мира сего.
– У него есть на спине тест? – поинтересовался Себастиан.
– Нет.
– Не школа, без дурацкого колпака, посреди комнаты, не в углу, верхняя половина туловища не обнажена, – спокойно проговорил Себастиан. – Любопытно.
– Неизменным остался пневматический пистолет. – Урсула осторожно приподняла голову мужчины и показала израненный окровавленный лоб. – Те же повреждения, то же место, – продолжила она и указала на туго натянутые веревки, удерживающие мужчину на стуле. – Кроме того, и веревки, и узлы полностью совпадают.
– Значит, он?
– Пожалуй, можно исходить из этого, – ответила Урсула. – Наверняка я буду знать, только когда получу ответы из лаборатории.
Ненадолго воцарилась тишина. Они стояли в прихожей и смотрели, как Билли и Урсула продолжают работать. Билли фотографировал, Урсула показывала нужные места.
– Если он так многое изменил в методе действия, предполагаю, что и жертва отличается от остальных, – сухо заявил Себастиан. Остальные с любопытством повернулись к нему.
– Что ты имеешь в виду? – спросила Ванья.
Себастиан небрежно пожал плечами.
– Я не думаю, что это кто-нибудь из звезд. Табличка говорит об этом мужчине нечто другое.
– Что он в чем-то виноват? – с сарказмом поинтересовался Билли, оторвав взгляд от одежды мужчины, которую осматривал.
– Про остальных требовалось доказывать, что они тупицы, – проговорил Себастиан, делая вид, будто не слышал язвительного комментария. – Знания этого мужчины, возможно, не играли роли. Он виновен в любом случае. В чем-то другом.
– Убийца, который меняет метод действия, вот уж чего бы нам не хотелось, – с мрачным видом произнес Торкель. – Ладно, заканчивайте здесь. Остальные, давайте начнем проверять ближайшие окрестности и посмотрим, не удастся ли нам найти кого-нибудь в других домах. Ты имеешь представление о том, как долго он уже мертв?
– Максимум шесть часов, – ответила Урсула.
– Отлично, тогда у нас есть хоть какой-то ориентир, – сказал Торкель и двинулся к выходу. Ванья и Себастиан уже собрались последовать за ним, но их остановил Билли.
– Подождите, – произнес он, вынимая из внутреннего кармана пиджака жертвы бумажник. Открыв его, Билли вытащил водительские права. – Клас Вальгрен.
– Кто-нибудь про него что-нибудь знает? – спросил Торкель, но все только отрицательно покачали головами в ответ.
– Он руководитель программ на ТВ3, – сказал Билли, приподнимая рукой в перчатке визитную карточку.
– Хорошо, звони, если найдешь что-нибудь еще. Я свяжусь с его семьей, – проговорил Торкель.
– Теперь я, пожалуй, понимаю смысл таблички, – произнес Себастиан. – Наш преступник считает, что если где и есть виновные в прославлении глупости, так это на телевидении.
Он с серьезным видом повернулся к Ванье и Торкелю.
– Он начал охоту на рыб покрупнее.
50
Торкель поставил машину на оплаченное парковочное место возле дома. Оно стоило почти столько же, сколько маленькая однокомнатная квартира в месяц, но у него не было сил, возвращаясь домой в самое разное время суток, ездить вокруг в поисках свободного места. Быстрый взгляд на часы показал, что уже почти полночь. Он выключил зажигание, откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза.
Он очень любил свою работу – что правда, то правда, и, наверное, ему повезло, что он проводит на ней столько времени, но одно всегда вызывало у него неприязненные ощущения – оповещение родственников.
Покинув место обнаружения трупа, он сразу поехал домой к Вальгренам.
Далагатан. Район Васастан.
Торкелю пришлось объехать пару раз вокруг кварталов, но места для парковки он нигде не нашел. Под конец он решил припарковаться во втором ряду со стороны парка. Парадное крыльцо Вальгренов находилось между дантистом и рестораном. Торкель достал бумажку с кодом, открыл дверь и пошел вверх по лестнице. Третий этаж. Глубоко вдохнув, он приставил палец к звонку. Буквально через несколько секунд дверь открыла женщина лет тридцати пяти. Линда Вальгрен, предположил Торкель. Ему показалось, что он увидел, как надежда быстро перешла в разочарование, которое через мгновение сменилось тревожным беспокойством.
Она надеялась, что это муж. Что он забыл ключи, потерял телефон, его обокрали, он ей изменил, надеялась услышать что угодно, способное объяснить, почему до него было не дозвониться, почему он не был на работе, но увидеть, что теперь он снова дома. А вместо него перед ней стоял пожилой мужчина с серьезным выражением лица и полицейским удостоверением в руке и спрашивал, действительно ли она Линда Вальгрен. Она кивнула, и Торкель поинтересовался, можно ли ему войти.
Он снова открыл глаза, посмотрел на темные окна своей квартиры и со вздохом вытащил ключ из зажигания. Выйдя из машины, он сообразил, что у него дома нет никакой еды. Совсем ничего. Даже чаю не заварить, если захочется. Он двинулся в сторону магазина «7-Eleven».
Более часа он просидел в большой, светлой современной четырехкомнатной квартире на Далагатан, но не извлек из визита почти ничего.
– С ним что-нибудь случилось? Что произошло? – спрашивала Линда, подводя его к угловому дивану в гостиной. Едва он уселся и собрался сообщить жуткую новость, как в комнату вошла маленькая девочка.
– Кто это? Где папа?
Линда пыталась убедить девочку покинуть комнату и идти обратно в постель, но та отказывалась, начала плакать. Уперлась намертво. Линда пошла, чтобы позвонить матери, которая, видимо, жила поблизости и появилась примерно через четверть часа. Бабушка сумела увести девочку, и Торкель наконец, получил возможность объяснить, почему он так неловко чувствует себя на роскошном диване. Линда, естественно, знала или, по крайней мере, предчувствовала это с тех пор, как открыла ему дверь, но когда самое худшее подтвердилось, все равно не обошлось без шока, и потекли слезы. Тихие, сдержанные. Вероятно, чтобы дочка не услышала ее плач и не вернулась.
