— Что? Что тебя так насмешило? — недоумевал Василий.
— Да представила… ха-ха-ха… Что я с собой делать-то буду? Ха-ха-ха… Поставлю
посреди комнаты? Подарю родителям от любящей дочери?.. А-ха-ха… Или может сделаю надпись где-нибудь на животе «На долгую память» и преподнесу в подарок своему парню?..
Кажется, мой живот сейчас лопнет, сил смеяться уже не осталось.
— Говорю же, странная, — пробормотал Василий и покину кухню.
Ну точно стринги! — мелькнула мысль, когда различила едва заметную полоску. И новый приступ хохота напал на меня.
* * *
С этим Василием я обо всем на свете забыла. Как например, о том, что надо позвонить родителям. Ведь наверняка Андрюша поделился с ними опасениями, что их дочь куда-то пропала и на звонки не отвечает, дверь не открывает. Мама уже звонила, когда я сидела на консультации. А потом я отвлеклась и перезвонить забыла. Дома тоже было не до этого. Ну и как результат, нарвалась на гневную отповедь.
Разговор с мамой длился не менее получаса. Пришлось мне установить телефон на громкую связь и параллельно заниматься готовкой. Хорошо хоть Василий на какое-то время оставил меня в покое, в кухне не появлялся. При нем я бы не смогла так самозабвенно врать родителям.
Жаркое уже доходило до готовности в духовке, запекаясь до золотистой корочки, как я любила. Я дорезала салат из помидоров и огурцов. На столе уже стояла плетеная корзиночка с хлебом, ломтики сыра, разложенные веером на десертной тарелочке. Я поймала себя на мысли, что готова заниматься чем угодно, лишь бы не готовиться к химии. Хотелось даже пройтись с генеральной уборкой по квартире, а то и вымыть окна.
И интересно, где затаился Василий. Чем он там таким занимается, что его не видно и не слышно? Да и пора звать его к столу. Для кого я тут стараюсь. Хм… а для кого? Для человека, который перевернул мою жизнь с ног на голову? И мне это надо? Если честно, размышляя так, я и сама себя не понимала.
Василия я нашла в спальне. Он зачем-то листал учебник по органической химии, сидя на кровати.
— Обед готов, — сообщила я.
— Не удивительно, что ты не можешь усвоить все то, что тут написано, — потряс он учебником в воздухе и отбросил его в сторону. — Заумный слог, нагромождение информации…
— Даже ты это понял, — вздохнула я, а про себя подумала, что будь это хоть художественное произведение на химическую тему с яркой любовной линией, я бы все равно ничего не поняла.
— Пошли обедать, Ксюша. Запахи дурманят голову, мешают думать. А потом я помогу тебе выучить химию.
Хотелось спросить, как, интересно, и чем он мне собирается помогать? Читать вслух что ли? Но увидев злосчастные трусы, я развернулась и рванула в кухню первая. За три дня, что он собирается пробыть таким, я точно свихнусь, если Василий, конечно, не уберется из моей жизни раньше.
Раньше!.. Я замерла на месте и даже не сообразила, что сзади на меня налетел Василий, и руки его теперь покоятся на моих плечах.
— Почему ты остановилась? — спросил он, и от его дыхания шевельнулись волосы на моей макушке.
Я же без слов рванула к сумочке, вспомнив про видео, про следопытов. Ну вот о чем нужно думать, чтобы такая важная информация вылетела из головы? Собиралась же показать ему видео, как только вернусь домой!
— Смотри, — протянула я ему телефон и нажала на воспроизведение. Сама пошла на кухню — видеть эти рожи снова не хотелось. — Это они? — уточнила на всякий случай, хоть и не сомневалась уже, когда Васили вернул мне телефон, а сам уселся на стул.
— Да. Это братья Оленки, — голос его прозвучал задумчиво.
— Так зовут твою невесту? — спросила я, не поворачиваясь к нему, наполняя его тарелку жарким.
— Она мне более не невеста. И ее зовут Оленка, да.
— Что они делали в моем универе? — поставила я перед Василием полную тарелку.
— Меня искали, что же, — прям отчетливо представила, как он пожимает плечами, хоть уже и стала забывать, как он выглядит.
— А почему там, а не здесь, например? — спросила и сама же испуганно замолчала.
Василий не торопился с ответом, усиленно работая ложкой. Количество жаркого на его тарелке стремительно таяло. И не обжигается же. Я вот даже начать есть пока не могла — такое все было горячее, с пылу с жару, как говорится.
— Готовишь ты очень вкусно, — похвалил Василий, как съел уже добрую половину, не забывая прикусывать салатом. — Из тебя выйдет хорошая жена. И дома у тебя порядок.
— Хочешь поговорить об этом? — сыронизировала я, но Вася этого точно не оценил.
— О чем? — ложка с салатом зависла в воздухе.
— Ни о чем, проехали, — махнула я рукой, понимая, что наш юмор чужд ему. — Ты не ответил…
— Тут они меня не будут искать какое-то время, пока действует защитное поле, что я наложил на твой дом. Но надолго его не хватит. Силы одного мага недостаточно для более мощной защиты…
— Но в универе тебя же даже не было, — перебила я.
— Зато там есть ты.
— А причем тут я?
Василий шумно вздохнул, положил ложку и принялся объяснять мне, словно говорил прописные истины, которые я не могла не понимать.
— Я же тебе говорил уже, что у следопытов сильно развита интуиция. Даже я не знаю до конца, на что они способны. Но поиск — это то, чем они занимаются всю жизнь, постоянно совершенствуясь. А братья Оленки считаются в своем деле одними из лучших. Именно интуиция привела их в твой универ, как ты его называешь. Они почувствовали, что я как-то связан с кем-то, кто там учится. И очень скоро они поймут, что это ты.
— Как поймут?!.. — я даже выронила ложку и закашлялась.
Василий терпеливо ждал, когда я прокашляюсь. Мог бы и по спине постучать, чурбан чертов!
— Хочешь сказать, что совсем скоро они выйдут на меня?! — вперила я в него гневный, хотелось верить, взгляд.
— Совершенно верно, — спокойно отозвался он и принялся доедать жаркое.
— И ты так спокойно об этом говоришь?! — совершенно растерялась я. От жалости к себе из глаз готовы были брызнуть слезы. И губы предательски подрагивали. — Тебе все равно, что со мной будет? — тише добавила.
Невидимая рука Василия сжала мой кулак, лежащий на столе.
— Нет, Ксюша, мне не все равно, — проговорил он. — И я сделаю все, чтобы защитить тебя.
Глава 4
— Спасибо за вкусный и сытный обед, Ксюша! — торжественно проговорил Василий, отодвигая от себя пустую тарелку. Салат он тоже весь практически умял один. — Разреши обнять себя.
— Это еще зачем? — напряглась я.
— У нас так принято. Если обед приготовила женщина, то таким образом мужчины признают ее превосходство.
