Да, корсет я бы точно не выдержала… Спасибо фитнесу и здоровому питанию, что талия у меня гораздо тоньше, чем у королевы! С удовольствием огладив узкий лиф, который девочка зашнуровала сзади, ответила:
— А мне идёт!
— Ещё бы не шло, — фыркнула она. — Платье за восемьдесят лирринов!
— Которое надевают, чтобы копаться в земле! — парировала я, совершенно не представляя, сколько это — восемьдесят лирринов.
— Это самое дешёвое из платьев королевы, — задрала нос Эська. — Конечно, тебе на кухне не заработать столько и за год!
— Как будто ты тут получаешь больше!
— Я ничего не получаю, — она покачала головой, — но зато меня выдадут замуж за влиятельного человека с аристократическим происхождением! А тебе светит только конюх!
Да они сговорились тут все — выдавать меня замуж за конюха?! Я этого конюха и в глаза не видела, даром мне не нужно такое чудо! В самом деле, зачем мне конюх?
«Зачем нам конюх? Нет, конюх нам не нужен! Что я, лошадь?»
— Я вообще замуж не собираюсь выходить, — сообщила Эське, с наслаждением наблюдая, как у той упала челюсть. Девочка пялилась на меня, как на призрак отца Гамлета, а потом проблеяла:
— Как это? Совсем-совсем?
— Совсем.
— Но… Замуж же обязана… Если прикажут!
— Не обязана.
— Ты странная, — призналась девочка.
И смотрела на меня с испугом и некоторым уважением, пока мы возвращались в покои королевы. Эх, надо было сказать Эське, чтобы не трепалась налево и направо… С этих станется обязать.
Кисуня на моих руках завозилась, больно царапаясь коготками, и я спросила у неё:
— Что такое, чего ты хочешь?
Или есть, или в лоток.
Кстати, а где кошкин лоток? Нигде не видела… Если они держат Кисуню в покоях, значит, писает она не в травку…
А куда?
Естественно, все тряпки и диваны будут вонять мочой, надо же котёнку куда-то сливать!
— Простите мою дерзость, Ваше Величество, — с лёгким оттенком иронии в голосе спросила я, когда вошла обратно в салон, — а где лоток вашей дии?
— Что ты сказала?
Королева повернулась ко мне от кофейной чашечки и уставилась непонимающе. Я повторила терпеливо:
— Лоток. Место, где она… ну вы понимаете… присаживается после еды.
— Отхожее место? — выступила Тайра. — Да она гадит повсюду! Простите, Ваше Величество…
— Объяснись, Ксения, — сузив глаза, потребовала королева. Я вздохнула. Боже, ну конечно, кошка будет гадить повсюду…
— Нужен ящик, коробка, что-то такое, — я постаралась показать руками, занятыми Кисуней, нечто широкое и продолговатое. — Туда надо насыпать толстый слой… наполнителя. Гхм… Песка хотя бы. И поставить там, где живёт животное.
Королева заинтересовалась. Махнув рукой Тайре, велела коротко:
— Распорядись!
Та с ненавистью глянула на меня и, сделав глубокий реверанс, торопливо вышла из салона. А я застыла у кресла королевы. Садиться в её присутствии не тянуло. Не хочу быть брошенной в казематы или лишиться головы. А та глянула на меня с неподдельным интересом:
— Откуда ты знаешь, что нужно дие? Никто на этом свете никогда не видел таких животных! Она дар Богини!
Мда. Богиня могла бы и инструкцию приложить… Мы с Кисуней оказались в сходном положении. Только я могу хитрить, прятаться и защищаться, а бедную кошечку поймали, посадили на цепочку, надели налапники и намордник… Но на вопрос надо отвечать, и отвечать чем-то поприличнее, чем тем, что вертится у меня в голове.
— Богиня говорила со мной, — вдохновение пришло нежданно. — Именно она указала, где искать Кисуню и как с ней обращаться!
— Кисуню?
— Это имя дала ей Богиня.
Решено, буду всё спихивать на Богиню. Она виновата, теперь пусть и отвечает. Да-да.
— Сядь, — неожиданно сказала королева и плавным, величественным жестом указала мне на второе кресло у стола.
— Спасибо, — ответила я, присаживаясь на краешек сиденья.
— Пей кофе. Я даровала тебе пожизненное право сидеть в моём присутствии. Однако ты не сможешь сидеть в присутствии Его Величества и Их Высочеств.
— Премного благодарна, — пробормотала, склонив голову и пряча усмешку. Слава богу, удержалась от «Вельми понеже»! Взяла фарфоровую чашечку, которая была меньше Кисуниного уха, и сделала осторожный глоток.
Взрыв чувств!
Пятьдесят оттенков горечи!
Какой там энергетик? Мне словно батарейку Энерджайзер вставили в… ну туда, да.
Сначала я скривилась — ей-богу, непроизвольно! — потом уже сознательно выдохнула, словно пытаясь противостоять этой бодрящей бурде, которая заставила кровь вскипеть. А королева нахмурилась. Прямо повеяло от неё этакой ледяной волной… Нет, ну я не виновата же! Это даже не эспрессо, это кофейный экстракт! Как они его пьют?
— Мой кофе недостаточно хорош для тебя?
— Он хорош, — выдавила я. — Но слишком крепкий. Простите, не хотела вас обидеть! Рили крепковат…
И снова выдохнула, пытаясь вернуть жизнь вкусовым рецепторам. Королева отпила крохотный глоточек и пожала плечами:
— Фарусса так пьёт и нас научила.
— Туда бы сахарку… Сливок… Водой горячей разбавить…
Я уже размечталась, как иду в кофейную и варю кофе в турке. Нормальный кофе! Человеческий! Вкусный и со вкусом!
— Ваше Величество, мы нашли ящик! — провозгласила Тайра от двери. Таким тоном, будто самолично сняла Луну с неба для любимой королевы. А мне захотелось сделать «рука-лицо»…
Две служанки тащили большой, не побоюсь этого слова, громоздкий деревянный ящик, сколоченный из неошкуренных досок. В длину примерно десять Кисунь, в ширину пять и столько же в высоту. Он был доверху заполнен грубым жёлтым песком с дорожки перед дворцом. А главная фрейлина сияла, как начищенный сапог.
Королева посмотрела на меня.
Я посмотрела на ящик.
Ящик промолчал.
Кисуня захотела обследовать объект.
А я сказала, едва сдерживая смех:
— Побольше ничего не было?
— Надо было больше? — растерялась Тайра.
Отмахнувшись, я оглядела покои. Господи, неужели я ничего не придумаю?! Что бы приспособить под лоток?
Посадив котёнка на стол, я решительно протопала в угол, взяла фарфоровый тазик, который стоял рядом с кувшином и принадлежностями для умывания, и принесла посудину к ящику. Зачерпнув столько песка, чтобы получился хороший слой, поставила тазик на пол. Кисуня спрыгнула на кресло, с него в тазик, принялась копаться в песке. Я замерла.
