Он пересилил себя, заставил бежать быстрее. Один раз так
ударился плечом о стену, держась от бездны подальше, что едва не слетел в нее
же: сорока от своего языка гибнет, а трус — от боягузства. Похоже, скоро
окажутся в западне: грифоны поднимутся по ступеням. Надо решать правильно, а он
всю жизнь этого боялся, прятался за Боромира и других волхвов. Сейчас обязан
решить верно. Не потому, что умеет, просто по трудной дороге с ним идут Мрак и
Таргитай: один — сама отвага, но только отвага, другой — добрая лень во плоти!
Снизу раздался треск, грохот, звон. В прохладе колодца пахнуло
зноем, жарким песком. Послышался сухой шорох крыльев. Олег на бегу ворвался в
волну мощного звериного пота.
Снизу уже бежали, прыгая через три плиты, два могучих
золотых зверя. Когти скрежетали по камню. В полутьме искры выскакивали
багровые, жуткие, словно звери острили мечи на точильном камне. Сложенные
крылья задевали за стену. Задний, более быстрый, едва не кусал за лапы бегущего
перед ним, но обогнать по узкой винтовой лестнице не мог.
Увидев человека, передний распахнул клюв. Крекот вырвался жуткий,
такого Олег не слыхивал: полурев, полукарканье. Глаза зверя вспыхнули как
факелы. Ноги Олега подкосились. Побелевшие губы едва шевельнулись, с великим
трудом произнес заклинание и, как учил Гольш, простер руки.
Под ногами загремело. В ноздрях защекотало каменной пылью.
Он торопливо раскрыл глаза, вскочил, снова чувствуя силы. Лестница обрушилась,
в пыльном облаке хлопали изломанные крылья, взлетали перья и роилась золотистая
шерсть. Внизу сквозь пыль видно было, как звери верещат, выползают из-под
обломков. Заклятие получилось легко, с первого раза, словно стены в самом деле
помогали, как обещал Гольш.
Из пыльного облака вынырнули уже не золотые, а серые от пыли
тела, блеснули налитые кровью глаза. Звери лезли прямо по стене! Острые когти с
хрустом вгонялись в щели между плитами, звери поднимались с трудом, но
карабкались теперь по всем стенам башни-колодца!
Он простер дрожащие руки. Только бы не переборщить, только
бы надеть узду на свое умение разламывать стены и раскалывать землю! Он начал
выговаривать страшное слово, когда снизу раздалось мощное хлопанье крыльев.
Зверь взлетел почти отвесно. Крылья хлопали, все заволокло
пылью из каменной крошки. Олег застыл в страхе, раздраженный рев прогремел
почти рядом. В последнем усилии схватить врага грифон смел крыльями еще двух,
что карабкались, вгоняя когти в щели, рухнул!
Когда уцелевшие снова показались из пыльного облака, Олег
уже пришел в себя, сбросил ударом Слова. Правда, едва не рассыпалась вся башня,
но старый колдун строил прочно: только скрипнули глыбы, словно крепко стиснутые
зубы.
Трижды звери поднимались по стенам. Олег сбрасывал
заклятием, тяжелые тела ударялись внизу так, что вздрагивали ступени. Трещали
крылья, уши глохли от рева. Острые когти царапали стены с таким скрежетом, что
у Олега ломило зубы.
Один ухитрился в страшном прыжке перепрыгнуть провал. Олег
отпрянул, упал на ступени. Зверь ухватился за край, повис, задние лапы отчаянно
пытались зацепиться. Крылья шумно молотили воздух. Правое тут же сломалось о
стену, серебристые перья забрызгало кровью.
Олег поспешно отполз, а зверь втащил себя наверх целиком. Их
взгляды скрестились. Грифон присел на все четыре мощные лапы, обломок правого
крыла упирался в камни. Олег с содроганием бросил тяжелый удар заклятия на
ступени впереди себя. Треснуло, словно к весу грифона добавилась тяжесть
другого зверя — невидимого. Пролет провалился в красно-желтую пыль.
Снизу донесся глухой удар. Затрещали камни и кости. От
слабости перед глазами плыло, мощные заклятия истощили силы. В ушах гремела
кровь, сердце то едва не выпрыгивало, то замирало, как заяц под кустом. Из
пыльного облака возникла окровавленная птичья голова, крылья свисали
надломленные.
Грифон увидел врага, попытался взбираться быстрее, когти
скользнули, высекая сноп желтых искр, зверь исчез. Снизу донесся глухой удар.
Олег перевел дух, выждал, но из пыли никто не появлялся.
Снизу трещало, доносился рев раненых. Еще не веря себе, он поднялся на поверх
выше, выдохнул:
— Кончились?.. Кончились?
Из последних сил прошептал заклятие. Глыбы, начиная от ног,
как срезало, рухнули, исчезли, снизу донеслись чавкающие удары, треск. Олег
повернулся и, уже не оглядываясь, заспешил наверх.
Огромный черный волк из последних сил отбивался от двух
грифонов. Его загоняли в угол, волк затравленно хватал окровавленной пастью,
отпрыгивал, острые клювы щелкали, били в голову, плечи, спину. Серая шерсть
покраснела и слиплась. Он припадал на переднюю лапу.
Среди грифонов, что вламывались через дверной проем, трое
несли в роскошных седлах всадников. Впереди как вьюн вертелась гибкая женщина с
огненно-красными волосами — миниатюрная, тонкорукая, с большими, широко
расставленными глазами цвета древесной коры. В ее тонкой руке сверкал узкий,
слегка изогнутый, со скошенным острием, меч, с клинком в полтора локтя. Вдоль
лезвия шел волнистый узор, руку защищала круглая пластина. Рукоять была
выложена сверкающими драгоценными камнями фиолетового цвета. Зверь под ней
припадал на переднюю лапу, в шее и боку зияли кровоточащие раны, но люто
огрызался, хватал страшной пастью.
— Держись, Мрак, — прохрипел Олег. — Иду…
Его бросило на стену, в глазах плясали темные мухи. Сердце
выламывало ребра, в голове грохотали молоты. Он сглотнул горькое, что текло по
губам, ощутил соленый вкус.
Волк упал, чудом избежав хищного клюва, сбоку его прижали
могучие лапы другого грифона, самого огромного, а всадница с копной огненных
волос ощерила мелкие острые зубы и с наслаждением замахнулась мечом.
Внезапно раздался грохот, звон, а в помещении, жарком и
наполненном запахами крови и пота, повеяло холодом. Задняя дверь рухнула. В
помещение влетел, как выпущенный из катапульты валун, Таргитай. Меч в его руке
рассыпал длинные багровые искры, блистал так, что глазам было больно, стальное
лезвие неуловимо меняло цвет от багрового к оранжевому как кипящее золото, на
миг становилось голубым как лед и снова окрашивалось зловеще-кровавым. Глаза
певца были безумно вытаращены, на губах повисла пена. Молча скакнул в самую
гущу. Меч неуловимо скользнул из стороны в сторону, в мертвой тишине слышался
треск и хруст: Таргитай дрался, сцепив зубы, а враги сразу умолкли.
Волк выполз из-под обезглавленного грифона, сбросил
срубленное наискось крыло. Он пробовал отряхнуться, красные брызги полетели во
все стороны. Волк не удержался на трех лапах, упал. Олег ухватил за лобастую
голову, потащил вверх, в голове будто лопнул котел с кипящей ухой. От боли Олег
присел, ничего не видя и не слыша, только ощутил, что его уже поднимают, тащат
сильные, надежные руки Мрака.
Среди трупов людей и зверей Таргитай наступал озверело,
перед ним осталось только трое людей и один хромающий грифон. Двое рослых
мужчин своими телами защищали рыжеволосую, но она сражалась, быстрая как
змейка, увертывалась. Ее меч блистал, как короткая злая молния.
