— Мрак! — заорал Таргитай на бегу. — За мной гадюка
гонится!.. Укусит!
Мрак зыркнул в его сторону. Кровь текла со лба, заливала
глаза. Дверь вибрировала, рука онемела, пальцы разжимались, плечо ныло, как
вмороженное в ледяную глыбу.
— Чертов лодырь, — прохрипел он. — Зеленого червяка
испужался… Пусть Олег…
На другом конце звенел металл и сухо стучало, будто вместо
одной змеи о стены колотилась дюжина. С десяток скелетов насели на человека в
волчьей шкуре, тот опустился на колено, вяло отмахивался дубиной. Из дубины и
пальцев летели искры — слабые, темно-красные. Шагах в пяти два скелета заломили
руки Лиске, она ухитрилась ухватить одного зубами, с отвращением выплюнула
белую косточку.
Олег даже не увидел Таргитая за скелетами, его теснили в
темный ход, а волхв упорно не желал отступать. Таргитай успел заметить
выскользнувшее из норы зеленое тело, скакнул, избегая зубастой пасти, бросился
к единственному зияющему входу, на беду — широкому.
Змея тоже сообразила, что догонит, или же просто поняла, что
скелеты жрать — костьми давиться, а о гигантов зубы обломает. Припустила, бока
часто стучали о стены, срывая камешки, а пасть начала распахиваться шире.
Впереди чернел провал — широкий, дальний край едва
угадывался в полумраке. Что дальше, гадать некогда: Таргитай с разбега прыгнул,
успел понять, что не допрыгнул… Ухватился за край, грудью ударился о стену так,
что воздух вырвался с орлиным клекотом. Внизу зловеще вжикнули, вылезая из
перевязи, бронзовые колья — дна не видно из-за белеющих костей и черепов тех,
кто не допрыгнул тоже…
Превозмогая тошноту, Таргитай вскарабкался наверх, отполз и
распластался без сил. Пока слезет в эту пропасть, мелькнула спасительная мысль,
пока вылезет по другой стороне… А то и не вылезет, стены гладкие как стекло…
Змея на той стороне сплелась в клубок, внезапно прыгнула, словно
выстрелила сама собой из лука. Зеленое тело пронеслось над пропастью, тяжело
гупнулось, одолев провал с запасом. Камни под Таргитаем дрогнули.
Таргитай поспешно закрыл глаза. В груди хрипело, руки и ноги
были чугунными. Пусть жрет, мелькнула слабая мысль. Авось подавится. Хоть так
помогу друзьям.
Его швырнуло, лицом ударился о камень. Упал, все еще не
раскрывая глаз, рядом скрипели камни, словно по ним тащили тяжелую глыбу. По
ногам задело тяжелым, а потом шорох начал стремительно удаляться.
Он приоткрыл один глаз, тут же распахнул оба во всю ширь. В
двух десятках шагов было зарешеченное окно, откуда лился ровный свет хмурого
утра. На широком подоконнике с этой стороны решетки стояло деревянное блюдо,
где горкой пламенели налитые соком яблоки. По ту сторону окна на выступе сидел
огромный грифон. Все четыре львиные лапы прочно держались за камень, а грифон,
просунув птичью голову через решетку, жадно клевал яблоки.
Змея одолела зал в мгновение ока. Грифон увидел чудовище,
попятился, шея застряла между прутьями, и пока он, обламывая золотые перья,
высвобождался, змея метнулась к окну.
Грифон мощно оттолкнулся, гигантские крылья взметнули пыль.
Змея в прыжке вышибла решетку и в последний миг ухватила взлетающего зверя за
ногу. Грифон хрипло каркнул, ударил змею клювом. Выпуклый глаз лопнул с мокрым
хлопком, змея зашипела, вдернула грифона через окно в зал. Оба покатились по
каменному полу, поднялась пыль, а каменные стены задрожали от тяжелых ударов.
Таргитай с трудом поднялся, цепляясь за стену.
— Я дрался, как мужчина, — сказал он гордо. — До конца!
Только тогда приходит победа!
Змея и грифон откатились в другой конец. Змея давила
крылатого зверя в кольцах, а тот долбил клювом и драл лапами так, что чешуя
летела, как с рыбы, которую чистит на уху Мрак.
Таргитай подобрал пару перьев — тяжелых, с острыми как иглы
концами, — покажет как знак победы. Олег станет просить для волхования, но шиш
ему, этими перьями можно чистить дудочку.
Когда доковылял до конца зала и вступил в очередной ход —
муравьи проклятые! — то наверное наступил в творческой рассеянности на потайную
плиту. Сверху затрещало, сзади упала, едва не отрубив ему пятки, тяжеленная
решетчатая дверь из прутьев толщиной с руку. Ход обратно оказался отрезан, но
Таргитай лишь с облегчением перевел дыхание. Через такую преграду не проломится
и змея. Или не скоро проломится. Надо сказать Олегу, когда встретятся, если
встретятся, что он наступил на запор нарочито, не так смеяться будут.
Он долго, как ему показалось, бродил по переходам,
поворачивал, спускался ниже, карабкался наверх. Однажды услышал шум, лязг,
будто опять где-то дрались.
— Кто бы это? — удивился он вяло. — Неужто опять нашли с
кем?
На подкашивающихся ногах заспешил, сбился с пути. Шум
доносился то справа, то слева, а иной раз и сзади, словно Мрак с Олегом и
Лиской гоняли колдунов по всей крепости. Или те гоняли их самих.
Едва не теряя помороки от усталости, стоя по пояс за валом
из трупов, вывалился в зал из зеленого камня. Мрак все еще отбивался от
гигантов. В руке был обломок двери, секира поднималась вяло. Прижатый к стене,
вяло, из последних сил защищался от ударов, что с каждым мгновением становились
все мощнее.
На другом конце три скелета пытались войти в узкий туннель,
там белели кости еще одного: дергались, поблескивал кривой меч. Еще двое
держали Лиску, злая рыжая все так же молотила по ним ногами.
— Что вы тут делали, — заорал Таргитай на бегу, — пока я
дрался в поте лица?
Меч со вжиком выскользнул из ножен. Один из гигантов успел
повернуться, острие щелкнуло, разрубив бронзу: внутри была красная плоть,
вокруг бронзы вспыхнуло синеватое как окалина облачко. Таргитай увернулся от
второго, ударил острием, как копьем, в живот исполина. Меч пробил доспехи, как
гнилую шкуру. Гигант не успел рухнуть, еще стоял, глядя на невесть откуда
взявшегося убийцу горящими глазами, как Мрак собрался с силами, секира взвилась
и обрушилась на третьего, последнего.
Удар пришелся обухом, лезвие было выщерблено. Гигант
пошатнулся, руку Таргитая дернуло, острие вошло последнему противнику между
ребер. Металл заскрипел, пропуская чужое острие. Брызнула алая струйка, тут же
исчезла, попав на алчущее лезвие. По Мечу прошла легкая дрожь, словно тот жадно
глотал кровь.
Мрак остался на месте, привалившись спиной к стене, закрыв
глаза. Сиплое дыхание вырывалось как из порванных кузнечных мехов. Руки
бессильно опустились, но пальцы не выпускали ни секиры, ни обломка двери. Таргитай
метнулся к Лиске.
Увидев невра, Лиска заизвивалась яростнее. Таргитай почти
без помех шарахнул ближайшего скелета по черепу. Кости разлетелись вдрызг. Меч
работал против неживой плоти, как простой лом. Таргитай едва поднимал его,
внезапно отяжелевший, сытый. Второй скелет выпустил Лиску, подхватил с пола
кривой меч. Таргитай пнул его ногой, Лиска тут же выдернула меч и хищным
движением отсекла белую костлявую ногу.
