— Волхв-травник? Уже и мужики травами ведают?.. Быстро свет
меняется. Только узду скинули, а уж вскачь идут.
За окном скрипнуло. Олег насторожился: Мрак, если проснулся,
подкрался бы неслышно. Таргитай спит как колода. Скорее всего Лиска, эта могла
не спать ночь, вслушиваться.
— Мохнатый, — сказала вдруг старушка. — Нарочно топает, дабы
я знала, что спасет, защитит, сопельки вытрет. Дурень, я могла бы сверху вас
всех… За семь верст почуяла, а за три видела как облупленных!
— Мы не желаем худа… — начал Олег.
Старушка повернулась, в руках был горшок. Из-под крышки
вырывались клубы пара. Аромат свежесваренной каши потек по избе. Олег невольно
сглотнул слюну.
— К столу, — прервала старуха сварливо. — Не объясняй, что
давно знаю. Все одинаковые, только мните о себе, что неповторимые. Вас трое из
Леса, вы невры, а девка… Она чтит Старый Закон, это мне любо. Ко мне забрались,
чтобы просить помощи. Не спрашивай, откуда ведаю! У меня все просят помощи.
На столе появилась миска из кремния. Такие Олег последний
раз видел в родном селе. Придвинул к себе обеими руками, дивясь и чувствуя
неясную печаль — в родном селе доныне не знают металла, даже простого олова не
знают, меди и бронзы! А они трое: Мрак, Таргитай и он — какой путь прошли, сколько
вызнали…
Острые старушечьи глаза зорко пробежали по его помрачневшему
лицу.
— Что, враз постарел?
Олег вздрогнул:
— Бабушка, откель вы все знаете?
— Поживи с мое, — буркнула старушка.
Кашу ела жадно, беззубый рот дергался, крупные комья падали
на стол. Кот наконец спрыгнул, прошелся по столу, задев хвостом Олега, соскочил
на пол и пропал. Олег осторожно вытащил свою ложку, спросил:
— А много вам лет, бабушка?
Старуха отмахнулась, отчего каша с ложки полетела через
стол.
— Не упомню. А в этих краях — со Льда.
— Со Льда? — не понял Олег.
— Его, родимого, — ответила старуха невнятно. — Не
разумеешь? Ах да, откель тебе знать про Лед?.. Когда ледяные горы ушли дальше,
тут сперва было Болото без конца и краю. Тогда и завелись упыри клятые… Затем
Болото подсохло, наросли деревья. Тогда мы, Первые, и пришли. Нет, пришли,
когда еще были болота. Не одно большое, что после Льда: когда подсохло,
остались малые, меж ними уже росли деревца — мелкие, каргалистые, но почти
настоящие… Тогда еще бродили здесь большие звери. Запамятовала, как их звали, —
молодой была, когда последних пустили на мясо… У них еще кишка такая была за
место носа, а из пасти два кабаньих клыка торчали в руку длиной!
Олег ошалело смотрел на старуху. Спросил робко:
— Бабушка, ты была здесь, когда эти деревья были… молодыми?
Старуха прошамкала с набитым ртом:
— Эти?.. Деревья — та же трава. Растут, старятся, умирают.
За место них вырастают из желудев новые, тоже дряхлеют, рассыпаются в гниль, а
сквозь них уже прорастает новая трава… то бишь деревья. Лучше скажи, пошто
выбрались из Леса? Жили себе и жили по старому покону.
Олег ерзал, не смел поднять глаза. Острые глаза пронизали
его насквозь, как яркие солнечные лучи молодой лист, когда становятся видны все
жилки и каморки, даже самые мелкие.
— А ко мне пошто? — спросила она, когда деревянная ложка
заскребла по стенкам горшка.
Олег тоже отодвинул пустую миску.
— Благодарствую! Нам бы добыть посох Великого Волхва. С ним,
говорят, можно побить погань… Мир станет добрее, как и завещал… завещали боги.
Он где-то на Мировом Дереве.
Старушка уловила заминку, голос стал резче:
— Не боги, а Великая Богиня!.. Мать всех богов, испокон
правит миром. Ты еще глуп, света не видывал, а уже горами трясешь!
Олег вздрогнул — знает! — сказал торопливо:
— Сам не знаю, как это делается! Помоги, научи!.. Не хочу во
зло…
— Мужская сила, — отрезала старуха зло, — злая сила, дикая!
Женская магия теплее, мягче. У нее другой ключ, ее могут только женщины. Да и
то не всякие, наши зовутся ведающими матерями, попросту — ведьмами. Пошто
Богиня дала и мужикам творить чародейство — ума не приложу. Вам бы только
рушить, ломать, убивать, зорить.
— Иной раз, — сказал Олег, — дабы сотворить добро, надо
убить злодея. Я волхв-травник, лечу людей и зверей, даже деревья. Но, убив
злодея, я спасал жизни десяти другим!
Старуха с кряхтеньем забралась на печь. Тяжелая чугунная
заслонка медленно начала наливаться темно-вишневым цветом, словно внутри
бушевал яростный огонь.
— Странные вы все, — сказала она раздраженно. — Ты чудной,
никак тебя не пойму. Силы в тебе много, но она темная…
— Темная? — переспросил Олег тревожно.
— Для меня темная! Мужскую магию не ведаю, она из другой
реки. Зрю лишь, что мощь велика, много крови прольешь, зрю веси в огне, полчища
конных витязей, твой щит на вратах большого города… ладьи в пламени,
затаившаяся змея в конском черепе… Зрю, но не ведаю, что зрю. Много мощи в лохматом.
Ему дадено много горя, но и много силы, дабы вынести — никому на белом свете
столько. А уж вынесет ли — одни боги ведают. Девка — истинная ревнительница
Старого Покона, воительница Нерушимости. У нее больше силы и умения, чем ты
ведаешь. Лишь один среди вас никчема, зачем с собой таскаете?
Олег подумал, ответил рассудительно:
— Летучие мыши — для ведовства, понятно. А кот зачем?
Старушка впервые улыбнулась. Морщинистый рот растянулся,
глаза почти скрылись.
— А ни для чего! Сама тесала из ивы, телеса вырезала острым
камешком, выскребывала, выглаживала. Живые мрут тотчас же, привыкнуть не
успевают. А этот со мной уже тыщи лет, а то и больше. Так и кличу:
Ивасик-Телесик!
Послышались мягкие шаги, на пороге появился кот. Мгновение
стоял, смотрел желтыми фосфорическими глазами, повернулся и бесшумно исчез в
ночи. Старуха с гордой любовью смотрела вслед.
— А у нас кот — Таргитай, — ответил Олег. — Тоже мурлыкает,
только на дуде.
В избушке стало жарко, как в Песках. Старушка довольно
покряхтывала, нежилась. Светильник горел ровно, мощно. Тени остались только за
печью.
— Посох Мощи, Жезл Силы, — сказала старуха, — а по-нашему,
Клюка, находится у Великого Дуба. Раньше его держали среди веток, сейчас для
него вроде бы выстроили капище. Так ли, не знаю. Женская магия там истощилась,
а в мужскую я не проникаю.
— Как его взять?
— Никак, — ответила старуха. — Снаружи сторожат такие воины,
что каждый одолеет вашего лохматого, пусть даже волком перекинется. Внутри
капища бдят волхвы-оберегальники. Тебе с ними не совладать, будь ты трижды
силен. Там вроде на цепи еще и чудища для стражи, но что за звери — не чую.
