Всадник молниеносным движением выдернул меч — длинный,
блистающий, с затейливыми клеймами ближе к рукояти.
— В моей Степи я хозяин!
— Но послали тебя другие, — ответил Олег громко. Он нарочито
повышал голос — пусть слушают и остальные. — Другу бы объяснили, а рабу лишь
приказывают.
Среди всадников пошел говорок. Всадник зло оглянулся, лицо
устрашающе налилось кровью, вот-вот лопнет от ярости. Вдруг меч со стуком ушел
обратно в ножны.
— Мне никто не приказывает, дурак! Мне заплатили, очень
много заплатили. Но я все равно пальцем не шелохну, пока не узнаю, что и зачем.
Вас всего трое…
— Четверо, — поправил Олег вежливо.
— Женщина, — сказал всадник презрительно.
Мрак гулко расхохотался:
— Эта девка одна размечет ваш отряд! Самых пригожих не убьет
сразу, сперва поимеет, потом зарежет. А нам и рук утруждать не придется.
Всадники переговаривались уже громко. Один подъехал к
вожаку, что-то настойчиво прошептал на ухо. Тот раздраженно отмахивался,
наконец сказал с кривой усмешкой:
— Я никому не служу. Увидите, когда посетите мое племя.
— У нас другая дорога, — сказал Олег осторожно.
Воин предостерегающе поднял ладонь.
— Едете к Дереву? Мое племя живет у подножия. Правда, с
северной стороны.
Олег колебался. Мрак поднял руку, привлекая внимание.
— По рукам. Но не приближайтесь. У нас парни пугливые, чуть
что — зашибут с перепугу.
Всадники пустили коней с двух сторон. Вожак, он назвался
Ратмиром, поехал рядом с Олегом, явно сочтя его главным. Олег напрягся,
чувствуя на расстоянии вытянутой руки опасного противника, остро пожалел, что
не в состоянии исполнить даже простейший трюк: заставить птицу сесть ему на
плечо или прицельным взглядом поджечь кончик стрелы. Такое с легкостью
проделывал Гольш, но то был Гольш…
— Не нравится мне это племя, — сказал Мрак подозрительно. —
Ох, не нравится!
— И мне, — сказал Олег нервно. — Ноги кривые, немытые…
Мрак покосился с таким удивлением, будто на говорящего коня.
— Остришь? Во даешь…
— Со страху, — признался Олег. — Во мне все трясется.
— Тебе хорошо, — позавидовал Мрак. — Согреешься.
Всадники держались ровными рядами с двух сторон. Когда
подскакали на взмыленных конях еще два мелких отряда, Ратмир с ними коротко
переговорил, те поехали сзади, начисто перекрыв дорогу к бегству.
— А мы туда и сами перли, — сказал Мрак философски. —
Взгляни на Тарха!
Тот ехал задним, наигрывая на дудочке веселые песенки.
Лиска, для которой игралось, покрутила пальцем у виска. У певца Олега в голове
не хватает, одни таргитаи, с негодованием хлестнула коня и поехала впереди рядом
с Мраком.
Воины, напротив, с интересом слушали, подъехали ближе.
Таргитай не возражал, он редко вообще возражал, зато Мрак от беды подальше
отдалился от них насколько мог.
По дороге присоединились еще две группки — побогаче, в
крепких доспехах, все как на подбор в блестящих шлемах. Эти вовсе окружили
Таргитая, дальше ехал в кольце стражников, словно почетный гость. Мрак
дергался, оглядывался, Олег успокаивал: на Тарха, мол, даже собаки не кидаются.
Он привстал, оглядывался, но не узрел кибиток, домов или
хотя бы шалашей — Дерево поочередно охраняли приходящие отборные отряды из
дальних племен.
Далеко впереди показалась группа всадников. Олег
насторожился. Едут не спеша, по-царски. Если не верховные вожди, то все же те,
от которых зависит их судьба.
В томительном молчании сблизились. Мрак и Олег выехали
вперед. Всадники невозмутимо ждали, кони обнюхивались, пытались щипать траву. В
середине переднего отряда высился в седле грузный человек. Дорогая одежда
ниспадала по обе стороны, сапог не было видно, как и оружия. Он был без
доспехов и с непокрытой головой.
Мрак поднял руку:
— Доброго здоровья и хорошей охоты!
Голос его был мощным, с волчьей нотой. Кони испуганно
захрапели и попятились, а под вожаком встал на дыбки, едва не сбросил. Всадники
хватали за удила, тревожно и с удивлением посматривали на чужаков.
Кое-как совладев с дрожащими животными, передние всадники
снова поставили их в ряд. Старший вяло вскинул руку:
— Приветствуем и мы, ежели пришли с добром.
— Мы с добром, — поспешил сказать Олег.
Всадник скривил тонкие губы:
— Что добро, а что зло — решаем мы. В каждом племени свои
понятия о добре и зле.
Олег порывался возразить, расхрабрился, Мрак предостерегающе
придержал его за локоть:
— Нишкни, мудрая голова. Мы идем с добром, но это добро не
для себя, а для других людей!
Предводитель сказал тем же раздраженным голосом, явно
сердясь за испуг своего коня:
— Меня зовут Богдан сын Хмеля. Я прожил долгую жизнь, знаю —
наибольшее зло от тех, кто гребет не для себя, а для других. Самые кровавые
войны развязываются теми, кто расшибается в лепешку для своего народа… Своего,
конечно. Мы теперь знаем, как с вами поступить.
— Погоди! — вскричал Олег. Он сразу понял то, почему
всадники расступились, а в передний ряд выдвинулись лучники. Стрелы уже лежали
на тетивах. Похоже, проделывали такое не раз, а Богдан говорил так, словно
повторял давно заученную молитву богам. — Мы еще не все сказали!
— Не все, не все, — подтвердил Мрак. Он неспешно вытащил
огромную секиру, заходящее солнце заиграло кровавыми отблесками, словно с
лезвия уже капала кровь. — Еще не все…
Таргитай нехотя спрятал дуду, так же медленно, как Мрак,
вытащил из ножен меч. Длинный, с широким лезвием, он сразу словно сгустил
вокруг себя воздух, и странные лилово-оранжевые отсветы заиграли на лице
Таргитая. Он стоял в окружении солнечного света, в котором коротко и страшно
блистали молнии.
Глава 13
Всадники ахнули, подались назад. Кони приседали на крупы,
храпели. Раздирая рты удилами, их кое-как остановили. Лица у всадников были
белые, а глаза стали размером с их выпуклые щиты.
Богдан удержал коня, тому передался страх всадника.
— Всем стоять!.. А ты, пришелец, скажи: зачем тебе Жезл,
ежели уже владеешь мощью богов?
Таргитай ответил, опережая Мрака, не обращая внимания на
отчаянные знаки Олега не выказывать свою дурость:
— Эт не та мощь.
