Он спрыгнул, мигом сдернул седло и взвалил на плечо. Мешок и
секира заняли свои места на спине. Таргитай с несчастным видом стащил седло со
своего коня.
— А зачем? Какие на Дереве кони?
— Увидишь Змея, — объяснил Мрак терпеливо, — скинешь седло —
и так легко удирать!
— Да, — пробормотал Таргитай, приняв все за чистую монету, —
если еще смогу таскать ноги.
Мрак чмокнул коня в бархатный нос, потрепал по пышной гриве.
Конь обнюхал хозяина, глаза были печальные, понимающие, как у Таргитая, только
Таргитай еще и умел говорить, хотя не умел так же быстро бегать.
— Возвращайтесь!.. Авось попадутся добрые хозяева. А вы
ленивцы… Кто отстанет — шею сверну!
Ночь озарялась вспышками огня, словно разламывалось горящее
бревно, выстреливая в небо огненные стрелы. Доносился глухой рев-ворчание.
Послышался и обиженный визг — тонкий, будто верещала белка размером с медведя.
— Так его, — буркнул Мрак нервно. — Спать надо, дурак.
Он часто останавливался, отпрыгивал в сторону, и все
отбегали следом. Дважды падал и отползал, двигая всем телом, как ящерица. Оба
раза натыкался подошвами сапог в лицо Таргитаю, со злостью пихал, шипел, как
разъяренный Змей.
Оба раза мимо проползало нечто огромное. Земля подрагивала,
воздух пропитался запахом сырой рыбы. Невры переползли через полосу влажной
земли и слизи.
Мрак зло шипел на Таргитая: тот, как любопытный хомяк,
старался рассмотреть страшных зверей, не спешил убраться с дороги — полное
бесстрашие дурака могло погубить всех.
— Да спят они, — оправдывался Таргитай виновато. — Спят!
— В любой вороньей стае одна бдит, — прошептал Мрак. — Иначе
бы давно перебили!
— Так то вороны! Правда, эти тоже с крыльями… Но ведь не в
перьях же…
Олег дальше не слышал их разговора, ибо Лиска, натыкаясь на
каждую щепку, набирала в грудь воздуха для вопля. Он спешно зажимал ей рот, со
стыдом понимал, что ее трусость другого сорта: стоило зайти сзади и сказать над
ухом: «Гав!», как под храброй воительницей сразу образовывалась лужа, зато
лицом к лицу с опасностью, глядя ей в глаза, не трусила, а вот он, мужчина…
Дальше Олег старался не додумывать, иначе от позора придется
вовсе лезть Змею в пасть. Разбудить, раздразнить, чтобы раскрыл пасть или хотя
бы зевнул, и залезть. Эти сараи кажутся спящими горами, хотя бы на фоне
звездного неба выделялись! Но и звезд не видно в извечной тени Прадуба! А на
спящих Змеев натыкаешься на каждом шагу… возможно, на одного и того же Змея —
то на хвост, то на лапу, то ткнешься головой в мягкое пузо, а когда после
долгого ползания решишь, что уже убрался далеко и можно перевести дух,
замечаешь, что оперся головой, а то и локтем на его морду.
— Спят, — послышался жалобный шепот Таргитая. — Мрак, я уже
все пузо вытер… перевести дух бы малость!
Донесся и сердитый шепот оборотня:
— А поесть бы, да? Ты еще дудку чертову вынь…
Послышался шорох, будто доверчивый Таргитай полез за дудкой,
а Мрак ткнул его мордой о землю.
Олег страстно надеялся, что Змеи не проснутся от грохота его
сердца, посматривал вверх: хотя бы слабый блик лунного света, но луна, как
теперь кажется, зарывается в крону — кто бы подумал — Прадуба, надо запомнить и
записать в мудрые книги.
К счастью, земля поблескивала гнилостным светом — словно
раздавили мириады светлячков. Слюни Змеев или слизь с их лап, но Олег заставлял
себя думать о гнилушках, что падают с этой каменной горы, именуемой Прадубом.
Земля вздрогнула, полыхнуло огнем. В небе с шипением вырос
столб оранжевого огня, превратился в красный, багровый и растворился в ночи.
Пахнуло гнилостным запахом. Следом раздался тоскливый рев: Змею приснилось что-то
страшное. Олег застыл, пережидая, пока чудовище перевернется на другой бок, во
тьме слышались сопение, вздохи — зверь умащивался, подгребал лапы, хвост,
горестно вздыхал. Задница мешает, подумал Олег со страхом и злостью. Все мешало
Змею: отпихивал камни или вбивал в землю, такую же твердую, покряхтывал, словно
от старости болели кости.
Из ночи послышался сердитый голос:
— Олег, хватит рассматривать! Таргитай уже давно на Дереве,
как деревенский кот. Небось гнезда разоряет.
— Да понимаешь, — пробормотал Олег сдавленным голосом, —
чудной зверь! В нашем лесу таких не было.
— На обратном пути поторчишь дольше.
— Да, — едва выговорил Олег побелевшими губами, совсем
забыл, что еще обратно! — Спасибо, что напомнил, Мрак…
Едва передвигая ослабевшими руками, потащился вокруг
исполинского тела. Чудовищное брюхо колыхалось. Змей храпел, иногда вздрагивал
и дрыгал лапами: от кого-то бежал или за кем-то гнался. Олег страшился, что
зверь во сне попытается натянуть одеяло, в дурном сне чего не пригрезится!
— Только бы ночь была теплая, — прошептал он.
Мрак с его волчьими ушами расслышал, удивился:
— Это ты об этих зеленых жабах-переростках заботишься, как о
своих коровах, или о Лиске?
— О Таргитае. Расчихается, Змеев переполошит.
— Я ж сказал, он уже птичьи гнезда зорит. Хотя какие на
таком деревце пташечки… Кони с крыльями аль верблюды? Или Змеи?
Олег крепко держал Лиску за руку, тащил, не давая
опомниться. Дважды сослепу натыкался на спящие горы молодого мяса — старые
спали шумно: храпели, сопели, вздыхали. Однажды страшная лапа взвилась в
воздух, сбила с ног Олега. Лиска тонко вскрикнула, в ее узкой ладошке появилась
холодная полоска стали. Не раздумывая, рубанула. Олег едва успел придушенно
вскрикнуть:
— Не надо… Змей просто почесался…
Острый меч попал точно между пластинками. Змей глухо рыкнул
сквозь сон. Мрак вскочил.
— Что за дурни… Бегом к Дубу!
Олег с ужасом увидел в руках оборотня секиру. Сзади нарастал
раздраженный рев — разбуженный Змей лизал поцарапанную лапу. Земля дрогнула.
Олег на бегу оглянулся: огромная туша высотой с сосну поднялась на все четыре.
Земля снова вздрогнула — Змей раздраженно ударил хвостом.
— Догонит, — вскрикнула Лиска. — Надо защищаться!
— Ты ему, что псяке муха, — бросил Мрак через плечо. — Ладно-ладно,
муха с красивыми крыльями!
Секира колыхалась на бегу, привыкшие к блеклому свету глаза
улавливали слабые блики на отточенном лезвии. Мрак бежал ровно, краем глаза
держал Олега и Лиску. Впереди вырастала чернота, оттуда воняло теплом — Прадуб
отдавал дневное тепло медленно и нехотя.
Рев прогремел яростный, мощный. Сбоку земля качнулась,
гупнуло, взревели сразу два голоса. Олег хотел думать, что старый Змей лупит
молодых: мол, не спите на страже.
