— Твоими бы словами, — бурчу себе под нос, с двойным рвением возвращаясь к нарезке овощей.
— А будешь дальше его персоной меня пытать, начну ревновать.
Я фыркаю, а Егор накрывает мою руку своей ладонью, останавливая яростную шинковку. Невесомые прикосновения, нажим в нужных местах и я готова забыть обо всем. Будто бы невзначай касается внутренней стороны запястья, а губы расплываются в лукавой улыбке. Пальцы Егора длинные и тонкие, музыкальные, и мне нравятся его прикосновения, но сейчас…
— Егор, подожди! — прошу, давая понять, что все эти игры сейчас — не к месту. — Когда твой брат приедет?
— Через час, — бросает быстрый взгляд на наручные часы, а я тяжело вздыхаю. Мамочки, так скоро?! — Он там со своим другом завис, никак не наговорятся.
Я же, чтобы придать веса своим словам, поднимаю нож острием вверх и делаю “страшные” глаза.
— Нельзя так, не отвлекай! Мама говорила, что гостей нужно встречать, когда стол уже полностью накрыт. Некрасиво заставлять кого-то ждать.
Я тарахчу и тарахчу, пытаясь потоком слов загнать поглубже волнение. Целые сутки меня потряхивает от осознания, что совсем скоро приедет Руслан, который моему Егору вместо мамы и папы. От этого человека многое зависит, и я не хочу ударить в грязь лицом.
— Да ты с самого утра только и делаешь, что готовишь! — смеется Егор и, поднявшись на ноги, заключает в объятиях. — Мась, у меня уже холодильник от еды ломится. Неделю есть будем! И Руслан не гость, не суетись ты так.
От его смеха становится спокойнее. Даже кажется, что действительно не о чем волноваться. Да, пусть мы с Егором знакомы только месяц, но это был лучший месяц в моей жизни. И мне очень хочется, чтобы Руслан убедился: между нами все — по-настоящему. Даже несмотря на такой короткий срок.
— Еды много не бывает, — заявляю, доставая румяную рыбу из духовки.
— А я ведь предлагал в ресторан пойти… — укоряет Егор и помогает переложить рыбу на красивое блюдо.
— Нет, я хочу, чтобы Руслан понял, что со мной тебе не грозит голодная смерть, — смеюсь и поправляю упавшую на лоб Егора челку.
Час пролетает незаметно, а хлопоты поглощают с головой. Сама над собой в голос смеюсь, когда в какой-то момент чуть не падаю, неся к столу блюдо с телячьими медальонами. Какой-то счастливый случай уберег от разбитого носа. Вот была бы красавица!
— Следи за пирогом! Я быстро! — кричу Егору и почти бегу в комнату, где на кровати лежит мое лучшее платье. Вообще-то единственное, но знать об этом никому не нужно. В конце концов, я не хожу на званые приемы каждый вечер, чтобы иметь в наличии сто двадцать пять нарядов. Хватит и одного.
Платье красивое, совсем не вульгарное и очень мне идет. Не отказываю себе в удовольствии покрутиться лишний раз перед зеркалом, поглаживаю ткань оттенка топленого молока и свое тело сквозь нее, получая удовольствие от того, что вижу в отражении. И что самое важное: выгляжу скромно, но свежо как-то, совсем девочкой. Прохожусь щеткой по распущенным волосам, отказываясь от мысли сделать какую-нибудь прическу, наношу на губы перламутровый блеск и слегка припудриваю кожу. Вот так замечательно. Внешний вид как раз для знакомства с родственниками Егора — скромный.
Вдруг мне становится грустно от того, что у него нет никого, кроме брата. У меня есть мама — моя любимая мамочка, которая мне заменила всех и каждого, даже лучшую подругу. И очень хороший отец — самый лучший и самый мудрый, любящий. А Егор… по сути, он очень одинокий ведь.
Ладно, грустить буду потом. Сейчас же нужно натянуть на лицо бодрую улыбку и проверить еще раз, все ли готово к ужину.
Сто?ит сделать шаг за порог комнаты, как раздается скрежет открываемого замка, а внутри меня бьется и беснуется паника. Руслан!
Так, все хорошо, все очень хорошо. Мы обязательно проведем втроем чудесный вечер, поговорим о разных милых вещах, что-то обсудим и, уверена, Руслан не будет против нашего брака с Егором.
Так, убеждая себя, что все будет отлично, расплываюсь в улыбке, от которой болят щеки, и делаю шаг к двери. Она как-то резко распахивается, и на пороге вырастает массивная фигура темноволосого мужчины в светлых брюках и черной рубашке с закатанными до локтей рукавами. Он выше Егора сантиметров на пятнадцать, взрослее и… опаснее. Не знаю, откуда во мне это ощущение, но когда его взгляд упирается в меня, в глазах мелькает что-то, от чего дыхание перекрывает напрочь.
Он кажется шокированным — неприятно шокированным, а я лихорадочно соображаю, что с моим внешним видом может быть не так. Что могло вызвать такую реакцию?
— Руслан? Здравствуйте, — все еще улыбаюсь, все еще сохраняю видимость счастливого идиотизма, а гость упирается рукой на дверной косяк, разглядывая меня уж слишком пристально.
И взгляд этот мне совсем не нравится.
4 глава
Кира
— Значит, Кира, — произносит Руслан, когда молчать и пялиться друг на друга становится неприличным.
— Кира, — развожу руки в стороны, а Руслан хмыкает. Что-то произносит себе под нос, но расслышать не получается, и делает уверенный шаг в дом.
В довольно просторной прихожей будто сжимаются стены, настолько Руслан могуч и массивен. Меня накрывает его тенью и сшибает с ног его эмоциями. Плохими эмоциями.
А ведь кто-то говорил, что Руслан — хороший человек и мы обязательно друг другу понравимся, найдем общий язык. Не верится что-то.
Протягиваю гостю руку, а он медленно переводит на нее взгляд. Секунда, еще одна, третья, и испарина выступает вдоль позвоночника. Никогда не чувствовала себя глупее.
— Не бойтесь, я не заразная, — неловко шучу, а Руслан отмирает. Едва касается моей ладони своими горячими загрубевшими пальцами, и почти молниеносно прерывает наш контакт.
— Рус, наконец-то! — раздается голос Егора, и я выдыхаю с облегчением. Слава богу, мне больше не нужно быть один на один с этим странным человеком.
Руслан мгновенно забывает о моем присутствии, и мне даже приходится поспешно отойти в сторону, освободить дорогу. Крепкие братские объятия, и я еще раз убеждаюсь, насколько миниатюрным кажется Егор на фоне брата.
— Совсем тощим стал. — В низком голосе Руслана звучит осуждение. — Есть надо больше, а то рассыпешься. Мне другой управляющий в магазин не нужен, а брат так тем более у меня один.
Они говорят о какой-то только им понятной ерунде, а я не знаю, куда деть руки, куда себя саму деть не понимаю. Обо мне будто бы забыли, и я все прекрасно понимаю — они браться, все-таки. Братья, которые не виделись несколько месяцев, потому ухожу в кухню. Пусть пообщаются без посторонних свидетелей.
Посторонних… такое странное слово, учитывая наше с Егором решение пожениться. Но там. в коридоре, я действительно себя такой и почувствовала. Обидно ли? Нет. Просто Руслан не знает меня еще, потому и угрюмый такой.
