— Маш, я не знаю, что там случилось. Увезли Багратиона Тамерлановича на скорой. Сарбаев младший и Сталь, как ураганы умчались в больницу. — Отпила чая и продолжила: — В компании все сотрудники стоят на ушах. Чего только не придумали. И что он умер, и что не умер… В общем, никто не знает ничего…
— Мда-а-а-а… Дела-а-а… — вздохнула Мария. — Ты смотри, а то ещё начнутся пертурбации. Твой Тимур возглавит компанию и заберёт тебя с собой.
— Ничего он не мой, — ответила недовольно. — И я уже приняла решение. Сталь обещал завтра договор новый. К нему пойду работать. Он, по крайней мере, не фамильярничает со мной как Сарбаев. Тот постоянно говорит «Настенька»… Бесит ужасно! А Сталь по имени-отчеству ко мне обращается и со всей серьёзностью. Мне это нравится. А ещё Сталь сказал, что если бы я тот договор подписала, то упала бы в его глазах.
— О как. С чего бы это? Они же сами придумали эти договора дурацкие! — прикрикнула возмущённо Машка.
Улыбнулась на её воинственность и сказала:
— Насчёт Сарбаева не знаю, а Сталь меня этим договором проверял.
Машка покачала головой.
— С такими проверками с ума сойти можно.
— И я о том, — кивнула ей.
— Ну они ведь не пытаются к тебе подкатывать? — аккуратно уточнила подруга.
Усмехнулась её вопросу.
— Нет, Маш. Не пытаются. Изначально были какие-то странные провокационные вопросы, и поведение с их стороны, но как оказалось, это тоже были проверки.
— Как ты ещё держишься? Я бы за эти дни им всю компанию сожгла дотла.
Хихикнула на её слова.
— Нет, Маш. Ничего бы ты не сожгла. Ты же самая миролюбивая женщина!
Машка гордо выкатила своё богатство и сказала:
— Я бы Ульку попросила. Она уж точно бы там устроила свистопляску.
— О да! Улька точно заставила бы всех по струнке ходить.
Мы с Машкой рассмеялись. Улька наша по жизни пробивная и даже наглая, но умная и хваткая. Мы с Машкой её обожаем.
— Она кстати, не сказала, когда освободится?
— Не-а. Сказала до завтра её точно не беспокоить. У неё свидание с новым кандидатом на руку и сердце.
— Ооо… Мне уже жаль этого кандидата, — сказала Машка с улыбкой. — Ульку с её характером мало кто вытерпит.
— Главное, чтобы любил, — заметила я.
Машка вздохнула снисходительно и сказала:
— А ты откуда можешь знать-то? Сама ведь замуж даже и не собираешься!
Пожала плечами, улыбнулась Машке загадочно и отправила в рот конфетку «Птичье молоко».
— Мне и одной хорошо, Маш.
— Да конечно! Одной ей хорошо. Рассказывай мне.
— Ой, Маш. Оставим эту тему. Лучше расскажи, что там твои мужчины?
* * *
Спустя десять дней…
Сарбаев Багратион Тамерланович
— Лизонька, ты не забыла на ужин позвать Диму?
— Дорогой, я сделала всё, как ты просил, — ответила с нежной улыбкой супруга.
Переживает за меня, заботится. В глазах любовь тихой волной плещется. А я скот такой, столько ей горя в своё время принёс.
Поймал её ладошку и прижал к губам.
Лиза тихо вздохнула и обняла меня.
— Прости меня, родная за всё… — взял её лицо в ладони и спросил: — Ты ведь знаешь, что я тебя люблю больше жизни?
— Знаю. И не надо о прощении. Что было, то было, Баграт, — улыбнулась мне эта мудрая женщина.
— Я сегодня хочу рассказать мальчикам о том, что они братья.
Лиза встрепенулась и прижала ладони к груди.
— Но зачем? Они итак похоронили свою дружбу. А эта новость только вызовет ещё большую вражду! Баграт…
— Я уже всё решил, Лиза. Всё равно в завещании они оба указаны в равных долях. И чтобы не возникло вопросов, они должны знать правду уже сейчас.
— Вопросов как раз сейчас и возникнет целый океан! — воскликнула она со слезами на глазах. — Баграт, умоляю тебя, ну не вороши ты прошлое! Дима всю жизнь считал Станислава своим отцом! И ты сейчас хочешь разрушить всё? А Тимур? О нём ты подумал? Как будет ему?
— Лиза, они не маленькие дети, а взрослые мужчины…
— Да как ты не понимаешь? Жизнь прошла, всё устоялось у Тимура, у Димитрия…
— Лиза, что устоялось? Оба живут как одинокие волки! Ни детей, ни жены! — выдохнул, успокаивая ускоренный бег сердца. Любое волнение и оно тут же колотится как ненормальное. — Они братья! И пусть спустя много лет, но они имеют право знать правду.
— Хорошо, Баграт. Делай как решил, только знай, что будешь потом сожалеть.
— И пусть. Но я знаю, что поступаю верно.
Лиза кивнула.
— Кстати, я горд за Тимура.
— За что?
Улыбнулся любимой супруге. Это она родила мне такого сына.
— Он не стал за моей спиной созывать совет директоров и убирать меня с управления компанией.
— Тимур хоть и вспыльчив, но он здравомыслящий мужчина.
Не стал говорить Лизе, что на Тимура повлиял Дима. Мой второй сын. Они оба так похожи и в то же время так сильно отличаются друг от друга, как огонь и лёд. Но находясь в тандеме, они могут и горы свернуть. Лишь бы помирились. Ещё бы и внуков дождаться. И тогда я гордо скажу судьбе, что прожил долгую и действительно счастливую жизнь.
— Семейный ужин в восемь, — напомнил сам себе. — Осталось три часа. Пойду немного полежу.
— Отдыхай, Баграт. Я разбужу тебя.
* * *
Сарбаев Багратион Тамерланович
— Я не понимаю, зачем на нашем семейном ужине присутствовать Сталю, — едко заметил Тимур. — СЕМЕЙНЫЙ ужин только для членов семьи.
Димитрий заиграл желваками, но смолчал.
Мой второй мальчик более сдержан и всегда контролирует свои эмоции, в отличие от вспыльчивого Тимура. Тимур характером пошёл в меня, а Дима — в свою мать, уравновешенную и мудрую женщину.
Тимур может только в более глубоком возрасте станет мудрее, терпимее и спокойнее. Очевидно, это наша фамильная черта — гореть огнём, то сжигая всё вокруг, то воскрешая.
— Димитрий относится к семье, Тимур, если ты забыл, — спокойно ответил сыну. — Вы даже росли вместе как братья.
— Прошлое пусть навсегда останется в прошлом, — сказала Тимур жёстко.
Эх, сынок, ты даже не представляешь, что прошлое не оставляет нас в покое до самого конца, хотим мы того или нет. От него нельзя избавиться, просто выкинув как ненужный мусор. Оно тяжёлым грузом лежит на плечах и с каждым прожитым годом становясь тяжелее и давит, пригибая к земле.
