— Тимур, сегодня я прошу тебя оставить своё мнение при себе. Я так желаю. Тебе по силам выполнить мою прихоть? — мои слова были неприятны Тимуру и скорее даже жёстки, но по-другому его невозможно было приструнить.
Мои любимые сыновья, надеюсь, узнав правду, вы не возненавидите меня…
— Как скажешь, отец, — кивнул Тимур, буравя при этом ненавистным взглядом Диму.
— Тогда предлагаю пройти всем за стол, — сказала Лиза, напряжённо сжав мою руку.
— С удовольствием, Елизавета Сергеевна, — улыбнулся моей супруге Димитрий.
Тимур сдержал своё слово и за столом вёл себя благоразумно, лишний раз стараясь не смотреть на Диму.
Оба говорили, что рады моему скорому выздоровлению и при этом не вели разговоров о компании и работе, подтверждая, тем самым, что они не мальчишки, а умные и думающие мужчины.
Когда подали горячее, я решил немного разрядить обстановку, так как в воздухе, так и витало напряжение и раздражение.
— Я рад, что вы есть у меня, Тимур, Димитрий и моя любимая Елизавета.
Тимур на моих словах чуть скривился, Димитрий же сохранил непроницаемое лицо. Елизавета нервничала и постоянно вертела в руках то приборы, то бокал, то салфетку, комкая её в чуть подрагивающих руках.
— Я знаю, что моё время управлять компанией подошло к логическому завершению.
Все трое удивлённо на меня посмотрели, даже на мгновение замерев.
Улыбнулся им печально.
— Не скажу, что это решение пришло ко мне сразу. Не буду лукавить, но слова врачей я поначалу проигнорировать хотел и решил, что после того, как встану на ноги, тут же вернусь к делам…
— Что же изменило твоё решение, Баграт? — поинтересовался Димитрий.
— Не перебивай отца, — сказал ему Тимур.
— Если ты заметил, то я и не перебивал, — спокойно ответил Димитрий.
— Лучше тебе вообще молчать за этим столом…
— Прекратите! Оба! — прикрикнула на них моя супруга.
Я тяжело и протяжно вздохнул, и мне стало вдруг невыносимо грустно, и возникла мысль, а стоит ли мальчикам рассказывать правду? Может, пусть всё остаётся как есть?
Но вдруг, что-то изнутри трепыхнулось и воспротивилось моим мыслям. Нельзя молчать, иначе случится беда.
У меня всегда была развита интуиция и во многих делах она меня невероятно спасла. И сейчас, все мои инстинкты проснулись и набатом заскандировали, чтобы я рассказал правду.
Значит, решение правильное. Так тому и быть.
Я не стал комментировать небольшую перепалку, а ответил на вопрос Димы.
— Может, вам покажется это бредом, но скажу как есть — мне приснился сон. Он был настолько реалистичен, что я испытал сильнейший испуг. В том сне, у меня случился новый приступ… и он был не таким, как этот.
Я увидел как задрожали губы у супруги, сыновья нахмурились, а я продолжил:
— Я не умер, как может вы подумали. Нет, во сне всё случилось намного страшнее — я стал инвалидом. Парализованным грёбанным инвалидом! — на последнем слове немного повысил голос.
Редко ругаюсь, но тут не выдержал, так как до сих пор с содроганием вспоминаю тот страшный сон.
— Я ощущал себя в том немощном парализованном теле и не мог ничего… Я был живым трупом.
Тряхнул головой, прогоняя от себя жуткие воспоминая, стряхивая ужас пережитого ото сна.
— После понял, что это знак, а может мне позволили заглянуть в недалёкое будущее, которое станет уже реальностью, если приму неверное решение.
— Ты мне не рассказывал про этот сон, — с лёгкой укоризной сказала Елизавета.
— Ты же знаешь, я не люблю рассказывать о своих страхах. Тем более, не хотел тревожить и бередить твою душу, которая итак за меня постоянно беспокоится и переживает, — ответил ей со всей теплотой и нежностью.
— На то семья и дана, чтобы делиться своими страхами и переживаниями, — сказал Димитрий. Мой умный мальчик.
— Ключевое слово — семья, — заметил Тимур.
— Тим! — чуть повысил на него голос.
— Прости отец, не сдержался, — сказал Тимур.
Я приподнял бокал, в котором была вода, у сыновей и жены, бокалы были наполнены рубиновым вином. Увы, про многие мои привычки приходится забывать и отказываться, как например, от вина.
— Хочу в узком семейном кругу представить нового генерального директора — Сарбаева Тимура Багратионовича, — с улыбкой произнёс я. — Тимур, ты заслуживаешь по праву это место и я уверен, что ты будешь достойно и справедливо руководить компанией.
Елизавета широко улыбалась. Димитрий похлопал. Тимур был немного озадачен, но тоже улыбался.
— Отец… — сказал он и замолчал, не находя нужных слов.
Он поднялся со своего места и подошёл ко мне. Я тяжело поднялся тоже и мы крепко обнялись.
— Спасибо, отец, — сказал Тимур. — Ты будешь гордиться мной. Обещаю, что не подведу тебя и компанию.
— Я знаю, Тим, — похлопал его по плечу.
Тимур вернулся на своё место, продолжая улыбаться.
— Сынок, поздравляю, — сказала Елизавета.
— Спасибо, мам.
— Поздравляю, Тимур. Ты и правда, сын своего отца, — сказал со всей серьёзностью Димитрий.
Тимур не ответил ему, но кивнул, принимая поздравление.
— Предлагаю выпить за Тимура, — поднял я высоко бокал.
Звон бокалов, улыбки и обстановка немного разрядилась.
— Я уже назначил собрание директоров на конец этого месяца. И тогда, ты уже официально станешь главой компании, Тимур.
— Это через полторы недели, — заметил Димитрий. — Успеем переоформить все документы?
— Успеем, — ответил ему. — Алле я уже дал задание заняться бумагами.
— Поверить не могу, что ты сам пришёл к решению оставить работу и уйти на покой. Думал, что тебя придётся чуть ли не силой отрывать от работы, — сказал задумчиво Тимур.
— Так бы и было, — кивнул его словам.
— Я благодарен тебе, отец, — серьёзно сказал Тимур.
Похлопал его по руке.
— Но это ещё не все новости, — заинтриговал я их.
— Весь во внимании, — воодушевился Тимур.
Я чуть лукаво посмотрел на Димитрия.
— Дима, ты был моим самым лучшим заместителем и всегда выполнял свою работу настолько идеально, что я каждый раз поражался и продолжаю удивляться твоему усердию и трудолюбию.
Димитрий немного напрягся, но «удержал лицо».
— Я буду рад, если ты продолжишь работать в том же духе в паре с Тимуром на той же должности. Вместе вы горы свернёте.
