Когда Джейн не стоял в дозоре, он залезал в компьютер матери и искал в «Кортексе» информацию об этой банде скотокрадов. Из обрывочных сведений, которые ему удалось собрать, он понял, что это – так называемая «Бивертейл», которая орудует на Сикораксе уже почти полгода. По разным данным, ее численность составляла от десяти до сорока человек.
Бандитов возглавляла некая Оттолина Бивертейл. По сети ходил один-единственный ее снимок, да и то нечеткий: на нем была изображена сухопарая, сурового вида женщина средних лет с короткими седыми волосами и повязкой на глазу. У нее была ферма в Биттер-Хэмптоне, которая представлял собой практически самый засушливый и бесплодный участок земли во вселенной и выглядел как апокалиптический пейзаж из солончака, щелевого каньона и гранитных скал. Четверть стада Оттолины Бивертейл погибла от обезвоживания, а оставшийся скот заразился красной сыпью – респираторным заболеванием с девяностопроцентной смертностью. Оттолина, очевидно, пришла к выводу, что самый логичный способ восполнить потери – это украсть скот у других.
Ее банда состояла из наемников, разорившихся фермеров и горстки местных бунтарей, которые радуются любой возможности что-нибудь замутить. Этой разношерстной компанией Оттолина Бивертейл управляла благодаря своей исключительной силе воли и злобности.
Надеяться на то, что в дело вмешаются силы правопорядка, не приходилось: ближайший шериф жил в Гровер-сити, почти на другом конце континента, а для федералов Сикоракс был одной из непродуктивных периферийных планет, на которые не стоит обращать внимания. Жители сами должны были разбираться с бандой Бивертейл, но прямо сейчас никому не хотелось вставать у нее на пути. Были люди, которые пытались это сделать, но добром для них это не закончилось.
Но ни один из этих людей, заметим, не принадлежал к семье Кобб.
Теперь Джейн, по крайней мере, чуть яснее представлял себе ситуацию. Им противостояли бандиты под командованием женщины, которая затаила обиду на весь мир.
Ожидание затягивалось, и Мэтти предположил, что банда Бивертейл вообще к ним не нагрянет.
– Может, тот парень просто похвалялся, хотел нас запугать, – сказал он. – А тот, который ушел, он передал остальным, чтобы они к нам не лезли. Мы же показали им, что с нами шутки плохи.
– Возможно, – ответил Джейн.
– Но ты так не считаешь.
– Я знаю одно: Оттолина Бивертейл – не тот человек, которому можно безнаказанно перейти дорогу. Хотелось бы надеяться, что ее банда нас не тронет, но я бы на это не рассчитывал.
Радиант Кобб одобрительно закивала:
– Послушай старшего брата, Мэтти. Он, в отличие от тебя, галактику повидал. Он самыми разными делами занимался – даже какое-то время странствовал с той компанией бездельников под командованием… как бишь его… Рейнольдса? В общем, он знает, как устроен мир.
Прошло еще три дня. Когда банда Бивертейл наконец появилась, на страже стояла Радиант.
– С востока едут всадники! – крикнула она через отверстие люка, который вел на крышу. – Их там целая толпа.
– Заходи в дом, мама, – ответил Джейн.
– Уже иду, – сказала Радиант и, захлопнув люк, спустилась по лестнице на второй этаж.
Коббы забаррикадировали двери мебелью. Джип взволнованно крутился у них под ногами, рыча и гавкая.
Джейн увидел банду Бивертейл, когда она с грохотом ворвалась на двор. Его мать не ошиблась: это целая толпа, человек сорок, а может, и все пятьдесят. С тех пор как Джейн и Мэтти убили трех бандитов, Оттолина Бивертейл, очевидно, решила не искушать судьбу и завербовала новых сторонников.
Скотокрады остановились перед домом. Впереди была сама Оттолина Бивертейл на благородном паломино золотого окраса. Одной рукой она держала магазинную винтовку, прижав ее приклад к бедру.
– Я обращаюсь к людям, которые находятся в доме, – громко сказала она. – Я знаю, что вы здесь. Говорят, что ваша фамилия – Кобб, и что вас трое. Крикните что-нибудь в ответ, дайте знать, что вы меня слышите.
Мэтти, сидевший на полу, бросил взгляд на Джейна и на мать.
– Что будем делать? – прошипел он, держа Джипа за загривок, чтобы тот не лаял.
– Я просто хочу поговорить, – продолжала Оттолина Бивертейл. – Типа, провести переговоры. Вы наверняка видите, как нас много. Тут математика простая: нас в пятнадцать раз больше, и оружия у нас тоже хватает. Бой с нами вы проиграете. Выходите, попробуем уладить ситуацию другим способом.
Джейн прокрутил в голове возможные сценарии. Коббы выходят из дома, и банда Бивертейл просто отправляет их на тот свет. Они не выходят, банда окружает дом и открывает огонь. При таком количестве и огневой мощи они быстро расправятся с защитниками дома.
Ни один из вариантов не давал семье Коббов надежды на спасение.
– Я предлагаю это от чистого сердца, – сказала Оттолина Бивертейл. – Никакого обмана. Покажитесь, и тогда мы с моими парнями не откроем огонь, а просто с вами потолкуем. Даю вам пару минут на то, чтобы принять решение. Если не увидим вас, когда истекут две минуты, начнем стрелять.
– Остается только одно, – сказал Джейн матери и брату. – Мэтти, помоги мне. – Он кивнул на комод, который загораживал дверь.
– Мы будем вести с ней переговоры? – спросил Мэтти, пока они с Джейном отодвигали в сторону комод.
– Мы не будем. Я буду, лично я. Если есть шанс спастись, то им нужно воспользоваться. Но, Мэтти, пока я там, ты должен быть на крыше. Возьми «Хайес энд Карри» тридцатого калибра, пригнись, чтобы тебя не заметили, и прикрывай меня. Если хотя бы на секунду покажется, что я в беде, всади пулю в голову этой Бивертейл. Без нее банда превратится в курицу с отрубленной головой и, может, даже бросится бежать.
– Не нравится мне этот план, – сказал Мэтти.
– Мне тоже, – сказала Радиант Кобб. – Дурацкая мысль.
– Других годных вариантов у нас нет, мама, – ответил Джейн. – Я не ожидал, что их будет столько. Так мы хотя бы получим какое-то пространство для маневра. Если что-то не заладится, я рвану обратно в дом, и тогда будем драться.
Суровое лицо его матери осветила нежная улыбка. Радиант Кобб прикоснулась к щеке Джейна.
– Ты точь-в-точь как твой папа. Те же глаза. Та же дерзость. Надеюсь, ты не стал таким же бабником и кутилой, как он.
«Я и в этом на него похож», – подумал Джейн.
– Мэтти, топай наверх, – сказал он. – Мама, я скоро вернусь.
Прижав «Веру» к груди, Джейн вышел из дома. Дверь он оставил приоткрытой на тот случай, если придется стремительно отступать.
– Вот так, – сказала Оттолина Бивертейл. – Всего один?
– Пока – да, – ответил Джейн и оглядел собравшихся у дома бандитов. Оборванцы, отбросы общества. Их лошади – костлявые понурые клячи – выглядели ненамного лучше. Только паломино Оттолины Бивертейл казался ухоженным.
