– Папа, Брайс, Холден – ни с места, ван ба дань.
– Как ты нас назвал? – нахмурился Гэбриэл Тэм.
– Ты все слышал. – Саймон взмахнул ножом. – Я ухожу, а Кейли забираю с собой. Того, кто встанет у меня на пути, я пырну.
– Он блефует, – сказал Брайс.
Саймон ткнул ножом в сторону дяди.
– Хочешь это проверить?
Брайс взглянул в лицо своему племяннику. Саймон надеялся, что сейчас Брайс видит в его глазах только абсолютную решимость.
Похоже, именно это и произошло, потому что Брайс сделал шажок назад и умиротворяюще поднял руки.
Саймон повернулся в сторону отца, дяди Холдена – туда, где находилась входная дверь.
– Идем, – сказал он Кейли, и они вместе направились к выходу.
– Саймон… – начал дядя Холден.
– Сын, – сказал Гэбриэл Тэм. – Ты делаешь только хуже. К одной ошибке ты добавляешь другую, более крупную. Если ты выйдешь за дверь, то сам подпишешь себе приговор.
– Ты о чем? Меня подвергнут остракизму? Я больше никогда не оскверню своим присутствием дом Тэмов? Навеки стану изгоем? Я не против.
– Нет, – сказал его отец. – Мы не можем допустить, чтобы после всего этого ты ушел. На тебя мы можем положиться. Ты не расскажешь о том, что здесь произошло, но эта девочка…
– Кейли.
– Да, Кейли. Никто не гарантирует, что она не донесет на нас властям.
– Правда, это ей бы все равно не помогло, – вставил Брайс. – Ей бы не поверили. Показания какого-то жалкого механика против наших? Мы бы просто сказали, что она лгунья, фантазерка. Это дело даже расследовать не станут, не говоря уже о том, чтобы предъявить обвинения.
– Верно, Брайс, – сказал дядя Холден. – Но это все равно всплывет – она может обратиться в прессу, а та устроит небольшой скандальчик. Мы не можем допустить, чтобы наша репутация была запятнана.
– Именно поэтому, Саймон, – сказал Гэбриэл Тэм, – мы сделаем все, чтобы вы отсюда не ушли.
– Я готов рискнуть, – ответил Саймон, продолжая двигаться вместе с Кейли в сторону двери.
– Сын, пожалуйста, подумай. Это твой последний шанс. Если выйдешь наружу, то обречешь на смерть не только ее, но и себя.
В эту секунду дядя Холден прыгнул на Саймона сбоку.
Саймон взмахнул ножом и задел предплечье Холдена. Лезвие разрезало ткань на рукаве и кожу. Дядя отшатнулся, зажимая рану, и завыл, словно кот, на которого плеснули кипятком.
Саймон открыл дверь локтем и вытолкнул Кейли наружу. Сам он не отворачивался от родственников и выставил нож вперед, чтобы держать их на расстоянии от себя.
– До свидания, – решительно сказал он и, пятясь, вышел за дверь вслед за Келли.
Они с Келли бегом пересекли крыльцо. Саймон знал, что родственники бросятся за ними в погоню. Да, его поступок ошеломил их, но они непременно постараются их поймать.
Вниз по ступенькам. Бегом к машине. Саймон засунул руку в карман, нащупывая ключи.
Прогремел выстрел. В лобовом стекле машины появилось отверстие с зазубренными краями.
Саймон и Кейли бросились на землю. Рядом с их ногами взметнулся фонтанчик земли: еще одна пуля. Саймон и Кейли поползли на четвереньках вокруг машины.
Саймон выглянул из-за капота и увидел Брайса: тот стоял на крыльце, широко расставив ноги, и целился в них из винтовки.
Затем из домика вышел отец Саймона, тоже с винтовкой в руках.
Брюс прицелился в голову Саймона. Саймон пригнулся, и очень вовремя. Брюс выстрелил; пуля с лязгом попала в корпус машины и отрикошетила в одно из деревьев.
Гэбриэл Тэм пробежал по крыльцу и перемахнул через перила.
Брайс выстрелил еще раз, чтобы Саймон и Кейли оставались за машиной, а его брат тем временем стал обходить их по широкой дуге. Гэбриэл намеревался занять позицию где-то сбоку, там, откуда будут прекрасно видны обе цели.
Ножом Саймон разрезал веревку, которая связывала руки Кейли. Затем Кейли вытащила изо рта кляп.
– Саймон… – выдохнула она.
– Никаких разговоров. Мой папа пытается обойти нас с фланга. Нужно уходить.
– Может, сядем в машину и уедем?
– Брайс – хороший стрелок. Как только мы высунемся из-за приборной панели, он нас уложит. А если направимся вон туда… – Саймон указал направление, – …тогда машина закроет нас от него, и мы сможем добраться до леса. Но нужно уходить сейчас, пока отец не выбрал позицию для стрельбы.
Кейли кивнула. В следующую секунду они с Саймоном, пригнувшись, побежали к лесу.
– Брайс, они уходят! – крикнул Гэбриэл Тэм.
– Вижу, – ответил Брайс.
В беглецов полетели пули. Они вырывали из стволов деревьев куски коры и поднимали в воздух сухие листья. Одна пуля пролетела так близко, что Саймон не только услышал ее осиное жужжание, но и почувствовал, как созданная ею волна воздуха давит на его щеку.
Из домика вышел и дядя Холден.
– Будь ты проклят, Саймон! Ты не уйдешь от нас! – крикнул он.
Саймон и Кейли добрались до опушки леса, но в голову Саймона все равно закралась мысль о том, что Холден прав.
Против трех решительно настроенных мужчин, вооруженных мощными винтовками, шансов у них практически не было.
Глава 39
Прошло несколько долгих секунд. Поначалу Зои выглядела так, словно готова пустить Уошу пулю в лоб, но затем вдруг расслабилась.
– Нет, – сказала она. – Мысль заманчивая, но у меня другая задача.
– И… э-э… какая же у тебя задача? – спросил Уош.
– Ты должен задать другой вопрос: «Кто ее поставил?»
– Именно об этом я и собирался спросить.
– Скоро узнаешь, – ответила Зои. – Если честно, то я с нетерпением жду этой минуты.
– Чего ты ждешь?
– Того момента, когда ты ответишь на звонок. Мечтаю увидеть твое лицо. Давай включай компьютер.
Уош посмотрел на «Ногу кобылы», затем на свою жену и подчинился.
– Вводи пароль, – сказала Зои.
Уош сделал и это.
– И что теперь.
– Придет волна. Долго ждать не придется.
Прошло несколько минут. Все это время Зои продолжала целиться в Уоша.
«Что за чертовщина?» – подумал он. Ситуация была довольно хреновая, и он мог радоваться лишь тому, что все еще жив. Но сколько ему еще осталось? Об этом он понятия не имел. Может, Зои собирается его шантажировать? Или ограбить? Мысли путались у него в голове. Он точно знал только одно: Зои – совсем не та женщина, которой он ее считал.
На экране появилась картинка – похоже, из какого-то зала для заседаний. За длинным дубовым столом сидели мужчины и женщины. Свет в зале был приглушенным, поэтому Уош мог разглядеть лишь чей-то профиль и руку на столе. Однако ему было ясно, что этот зал – сосредоточение богатства и влияния.
