Каким образом приводились в движение колеса псевдотанка, Кирилл издалека не видел. Догадывался, что это что-то примитивное – например, цепная передача.
Думал об этом отвлеченно и вскользь, сейчас важен был не механизм. Сейчас нужно было разглядеть в «танке» незащищенные места, если таковые имелись. Однако, как ни старался, ничего подобного не заметил. Металлическая коробка выглядела неуязвимой и неожиданно напомнила Кириллу «мавзолей», вытащенный из затопленного института в Новосибе. Тот шкаф нес в себе спасение. Этот – сулил смерть.
Подняв верхнюю крышку – она откидывалась вбок, – Толяновы бойцы принялись загружать в «танк» снаряды. Кирилл насчитал шесть, и даже разглядел внутри машины сиденья, для водителя и для минера. Сиденья крепились прямо на раму, дна Кирилл не увидел.
Действительно, чего уж проще – под прикрытием «танка» добраться до забора, да заложить снаряды. Шансов устоять у пекшинской ограды определенно не было.
– Гранату не докинем до них? – К наблюдателям присоединилась запыхавшаяся Марина, граната торчала у девушки за поясом. В кабинке, и без того не просторной, стало совсем тесно. – Отсюда? Пока грузятся?
Кирилл покачал головой:
– Нет, конечно. Сама же видишь.
Осторожный Толян приготовления проводил на безопасном расстоянии. Граната не долетела бы, даже если б ее кидали в два приема, и Марина это, разумеется, не могла не понимать. Спросила, вероятно, с надеждой на Кирилла – вдруг есть у бункерного в запасе какой-нибудь хитроумный трюк? Но на этот раз Кириллу нечего было предложить.
– Да что ж этот урод в тебя вцепился-то, – со злостью бросила Марина. – Если б мы не тебя, а кого другого выдернули, небось, даже догонять бы не стал! Мы у него два десятка бойцов выкосили – а он, собака, все равно лезет! Что ты ему наобещал?! Жизнь и молодость вечную?
– Ничего я не обещал.
– А почему не отстает?
– Потому что любой человек больше всех доверяет самому себе, – вспомнил Кирилл давние слова Сергея Евгеньевича. – И, если уж хочет во что-то верить, ему хоть кол на голове теши – не разуверится. Вадим вот верит в то, что можно создать вакцину. Я – в теорию Бориса. А Толян – в то, что я ему жизнь продлить смогу… И никто из нас от своего не отступится. Зубами будем грызть, но за веру держаться.
– Слепая вера когда-то называлась фанатизмом, – грустно, не глядя на Кирилла, проговорила тетя Аня.
– Знаю. Но по-другому нельзя. Во что-то верить надо, иначе свихнешься.
– А вот тут не поспоришь. – Тетя Аня подняла глаза. – Во что-то надо, это точно… Надеюсь, что твоя вера тебе поможет.
– В смы… – Кирилл не договорил. Он понял. По взгляду тети Ани – понял.
Застрявший в горле ком взорвался и разлетелся на тысячу осколков. Уши заложило. Кирилл будто подвис, наблюдая себя со стороны.
«Вот и все, – пронеслось в мозгу. – Вот и все». Он не сразу услышал, о чем говорит тетя Аня.
… – Их там четыре десятка. А у меня всего шестнадцать бойцов. Ограду, если взорвут, не поднять, сил не хватит. А кругом – лес, зверья полно. Волки по весне голодные… Скотину подерут – что я буду делать?
– У меня девять бойцов, – глядя в пол, проговорила Марина, – все, что есть – здесь. И двое раненых. С кем я в поселок-то вернусь? Если вернусь… Бункерный…
– Все, – попросил Кирилл. – Хватит. Пожалуйста.
Слез не было. Он не пытался сдержать рыдания, как когда-то – их просто не было.
«У меня, когда плохо… будто оседает что-то в брюхе, – вспомнил Кирилл. – Как камней нажрался, не протолкнуть». Вот и у него не проталкивалось.
Он поймал себя на том, что машинально застегивает и расстегивает верхние пуговицы куртки, те уже едва держались.
Бросил пуговицы. Зачем-то вытащил из-за ремня и проверил пистолет – три патрона.
– Оружие здесь оставь, – попросила Марина, – все равно отберут.
Кирилл кивнул. Сунул пистолет обратно за ремень. Мотнул головой в сторону лестницы – внизу отдам. Говорить он не мог.
Стараясь не смотреть больше ни на Марину, ни на тетю Аню, шагнул к выходу – обнесенной со стороны поселка только железным прутом-ограждением, стороне площадки. Нащупал ногой верхнюю ступеньку.
– Мы тебя вытащим, – пообещала Марина. – Обязательно вытащим! Один раз сумели, и еще сумеем. – Кажется, она искренне верила в то, что говорит.
– Не серчай, детка, – услышал Кирилл голос тети Ани. – Кто ж знал, что так повернется?.. Маринушка, проводишь его?
– Да.
Марина повернулась спиной и тоже начала спускаться.
Кирилл видел над собой ее ноги в камуфляжных брюках и торчащую рукоятку гранаты. Гранаты… Вот оно, решение.
Добравшись до нижней ступеньки, Кирилл спрыгнул на землю. Когда Маринина спина оказалась на уровне его глаз, выдернул гранату у девушки из-за пояса.
Попросил:
– Людей от ограды уведи. – И ринулся к воротам.
– Стой!
Марина, при всех своих достоинствах, все же была не Рэдом. И не Джеком. И не кем бы то ни было из отряда – от них Кирилл не убежал бы, в два прыжка бы догнали.
От Марины сумел – на что, собственно, и рассчитывал. Обдирая ладони о ржавое железо, вскарабкался на ворота.
– Толян, не стреляй! Я сдаюсь!
– Стой! – Марина была уже рядом с воротами, заколотила в них в бессильной ярости. – Стой, псих ненормальный!
Но Кирилл уже спускался на ту сторону. К тому, что его попросту снимут выстрелом, был готов, но надеялся на Толянову жадность. Выпускать из рук жертву было не в характере диктатора.
Он не ошибся.
– Стоять, – с нескрываемым удовольствием в голосе приказали Кириллу, позволив спуститься на землю. – Оружие брось.
Кирилл с показным сожалением отбросил пистолет.
– Спиной повернись.
Кирилл повернулся спиной.
– Куртку сними.
– А трусы не снять? – Куртку он все же распахнул и покрутился на месте.
На тренировках не раз репетировал этот фокус – при умелом распахивании, издали да в темноте, и впрямь казалось, что противник пустой.
– Всё? Доволен?
– Обыскать! – приказал Толян.
– Да на здоровье…
Кирилл, изо всех сил стараясь двигаться неспешно, пошел навстречу кинувшимся к нему бойцам. Расстояние до «танка» сокращалось. Верхняя крышка по-прежнему была откинута.
– Стой, куда прешь?!
– К тебе навстречу. Соскучился.
Страха не было. Решил – значит, решил, назад уже не повернуть.
Но сдержать злорадство Кирилл не сумел. И Толян, единственный из всех, догадался.
