Весть о смерти Сталина стала счастливой неожиданностью для многих лефортовских узников, прежде всего для бывшего министра государственной безопасности Виктора Семеновича Абакумова, вины не признавшего, отказавшегося давать показания на коллег и на самого Берию. Однако мужество и преданность верного ему до конца Абакумова Берия не оценил. Как бы героически ни держал язык за зубами Виктор Семенович, но новому хозяину Лубянки понадобился подходящий «стрелочник» – организатор репрессивных бесчинств, главный фальсификатор политических дел послевоенного периода, поэтому легендарному предводителю Смерша свобода так и не улыбнулась. А еще Берия патологически не любил гордецов. Из дела Абакумова вывели и освободили заместителей начальника контрразведки Леонида Райхмана и Андрея Свердлова, а также Наума Эйтингона.
В объединенном МВД Берия организовал отдел, отвечающий за проведение актов индивидуального террора и диверсий, начальником которого стал Павел Судоплатов, а его замом только что освободившийся из заключения Эйтингон. С отделом убийц и террористов теперь соседствовало созданное Берией Девятое управление МВД, монополизировавшее охрану первых лиц в Стране Советов. Передвижения, встречи, разговоры, личная жизнь каждого партийного бонзы, министра и военачальника теперь оказались под чутким контролем министра внутренних дел Берии. Отныне устроить отравление, «самоубийство» или автокатастрофу для чекистов Судоплатова не составляло ни малейшего труда.
Кадровые чистки в силовых структурах приобрели невиданный размах. В один день, 19 марта, Берия сменил всех глав МВД союзных республик и шестидесяти семи регионов Российской Федерации. Своего друга Пашу Мешика, который последние несколько лет организовывал лагерные «шарашки», Берия сделал министром внутренних дел Украины, Владимира Деканозова поставил главой МВД Грузии. Серго Гоглидзе возглавил Третье управление МВД, отвечавшее за контрразведку в армии и на флоте, то есть за сбор компромата на всех военачальников. Шизофреник и садист Лев Влодзимирский стал заправлять Следственной частью по особо важным делам МВД. Особое доверие Лаврентий Павлович оказал Богдану Кобулову, назначив его своим первым заместителем по МВД, своей правой рукой.
И уж, конечно же, Берия не преминул свести счеты со всеми, кто старательно и не очень рыл ему могилу. Сразу же создает мобильные следственные группы по пересмотру дел, находящихся в производстве МВД. Давний враг Сергей Огольцов немедленно уволен, а затем вместе с Лаврентием Цанавой арестован по обвинению в убийстве Михоэлса. В Лефортовскую тюрьму заперли и незадачливого Мишу Рюмина, обвиненного в фабрикации «дела врачей» и «грубейших извращениях советских законов». Берия лично допрашивает Рюмина, требуя от него показаний на Игнатьева, который пока только лишь выведен из состава ЦК. Игнатьев – человек Маленкова, и на последнего Берия как раз и рассчитывал получить разоблачительные показания, если удастся «признаниями» Рюмина прижать Игнатьева.
Руководить секретариатом объединенного МВД Берия доверил своему старому соратнику Степану Соломоновичу Мамулову. Из восемнадцати замов, доставшихся ему от двух силовых ведомств, Берия оставил только четверых: Кобулова, Круглова, Серова и генерала армии Масленникова, отвечавшего за войсковые подразделения МВД.
Органы госбезопасности получили решающее слово при любых назначениях государственных, партийных и хозяйственных кадров. Спешно подбираются преданные Лаврентию Павловичу кадры, должные обеспечить Берии поддержку большинства на грядущем пленуме и съезде партии. Конвейером пошел массовый сбор компрометирующих материалов на партийных функционеров. По реформе, инициированной министром внутренних дел, готовилось замещение руководителей национальных республик аборигенами. Отныне делопроизводство переходило на тамошние языки и партноменклатура, не в полной мере владеющая местными диалектами, подлежала отзыву в распоряжение ЦК. Подобная политика грозила обернуться децентрализацией советского государства, зато гарантировала широкую поддержку Берии национальными элитами.
Берия замахивается на создание собственной армии, не уступающей по числу и в оснащении регулярным войскам, нужны лишь веские причины, чтобы получить одобрение ЦК и Совмина. Как говорили древние римляне, отчаянные времена требуют отчаянных мер. За колючей проволокой находились два с половиной миллиона советских граждан. По указанию Берии спешно готовится проект амнистии, освободить тех, чье наказание не превышает пяти лет, остальным сидельцам срок наказания уполовинить. Миллион триста тысяч зэ ков обретают немедленную свободу. На контрреволюционную интеллигенцию, священников и прочий чуждый большевистской морали элемент амнистия не распространялась.
Так как ГУЛАГ лишался большей части рабочих рук, Берия замораживает строительство железнодорожных и автомобильных дорог Сибири и Дальнего Востока, в том числе Полярной железной дороги, на которой трудилось 80 тысяч заключенных и уже затрачено 42 миллиарда рублей. Забросили масштабные проекты по созданию Главного туркменского канала, Волго-Балтийского водного пути и Самотечного канала Волга – Урал. Все строительные и производственные предприятия, на которых вкалывали каторжане, Берия передает в ведомство гражданских министерств.
Полчища уголовников должны обрушиться на столицу и ее окрестности, где есть чем поживиться. Ожидаемый разгул бандитизма предполагал увеличение подчиненных лично Берии внутренних войск, дислоцированных в Москве и Московской области, в десять раз. И хотя Лаврентий Павлович не сомневался ни в трусости Булганина, ни в преданности Жукова, он слишком хорошо знал эту сучью генеральскую породу, замешанную на зависти и страхе нелюбовь к нему военного люда.
Пока же главной силовой опорой оставалась подчиненная ему дивизия Дзержинского и полк внутренних войск, базировавшийся в Лефортовских казармах. За армейские части Берия тоже не переживал, пока командующим Московским военным округом продолжал оставаться его человек, выходец из НКВД генерал Павел Артемьев, должный обеспечить лояльность министру МВД в случае чрезвычайной ситуации.
Лаврентий Павлович знал толк в государственных переворотах. Он прекрасно понимал, что взять власть в стране можно только опираясь на партию и действуя именем партии. За несколько месяцев Берия планировал сформировать свое большинство на внеочередном съезде КПСС, который он собирался созвать осенью. Силовые подразделения и спецслужбы Берия рассматривал как весомый аргумент для членов ЦК при выдвижении его Генеральным секретарем и Председателем Совета Министров. Берия не сомневался, что Президиум ЦК примет его волю. Единственный, от кого следовало бы избавиться в первую очередь, – Маленков, со смертью Сталина возглавивший правительство не без протекции Берии, но имевший свои виды на верховную власть. Как полагал Лаврентий Павлович, показаний Игнатьева на Маленкова как на главного закоперщика «дела врачей» и «Ленинградского дела», вполне хватит для устранения конкурента на большевистский престол. К несчастью для Берии, это понимал и Маленков.
– Разрешите, Лаврентий Павлович, – постучавшись, секретарь Муханов робко вошел в кабинет. – Прибыл товарищ Молотов.
– Зови сюда нашу каменную жопу. – Берия, потирая руки, поднялся с кресла.
