Нужно собраться с силами.
— Я ищу человека, — сказала ей. — Я уверена, что он здесь. Он примерно моего роста, немного хромает на левую ногу, а на правой руке у него нет указательного пальца.
Женщина ухмыльнулась.
— Эй, хромой! — крикнула она в темноту. — Это за тобой?
В углу шевельнулась и поднялась со стула тень. Шагнула вперед.
Ивар.
Я почувствовала раньше, чем увидела его.
— Ивар, — позвала я, голос подвел, дрогнул.
Тень стояла неподвижно и молча. Я едва различала очертания и совсем не различала в темноте лица. Видела лишь косматую бороду, торчащую в стороны.
Боже мой… Что? Я ошибаюсь? Нет?
Это ведь он?
— Хромой! — позвала женщина. — Иди сюда.
Меня начинало трясти. Казалось, все это происходит не со мной, так нереально, дико. Что происходит, в конце концов?!
Тень чуть качнулась и не двинулась с места.
— Я не знаю, как его зовут, — сказала женщина. — Может и Ивар. Он, вроде, солдат. Ходит сюда уже вторую неделю. Сначала пытался снимать девочек, платил, уходил с ними. Потом возвращался. Девочки говорят, он даже не прикасался к ним. На третий раз заплатил, но даже никуда не пошел, так и остался тут сидеть. Потом мы с него и деньги уже не брали. Он приходит, сидит, а утром уходит. Мы не прогоняем, пусть сидит, если ему надо. Чего уж… После всего, что творилось у нас тут…
Ивар стоял неподвижно.
После всего, что творилось тут…
У меня начинали трястись руки. Слезы наворачивались на глаза.
Мне казалось — стоит лишь найти его, и все решится. И вот, я нашла. Он стоит передо мной, в темноте, и молчит. Словно не узнает меня. Словно не понимает.
Мне страшно.
— Ивар, — тихо-тихо говорю я.
Шаг вперед. И еще. Я хочу подойти к нему, но не слушаются ноги.
Да что же такое!
Я слышу в ответ лишь короткий судорожный вдох.
— А что вам нужно от него, миледи? — спрашивает женщина. — Он что-то должен вам?
Я ничего не хочу отвечать. Не могу. Зачем? Какое дело может быть посторонним?
— Ивар! — зову я. Шепотом. Чувствую, как по щеке катится слеза, и еще…
Шаг вперед, к нему.
Глаза уже немного привыкли, и я вижу.
Он действительно изменился. Исхудал вдвое, одни кости, осунувшееся лицо, постаревшее, словно на десять лет. Одежда мешком висит на плечах. Борода отросла и топорщится. Не узнать.
Только глаза…
— Миледи? — голос женщины у меня за спиной.
У меня дрожат губы.
Я смотрю Ивару в глаза. И глаза совершенно такие же, как были. Не изменились. Огонек лампады поблескивает в них. Огонек и напряженное ожидание. Он ждет. Ждет, что я скажу. Тоже не верит, что это взаправду.
— Он мой муж, — говорю я той женщине у меня за спиной, не оборачиваясь, глядя только Ивару в глаза. — Я его искала, потому что он мой муж.
Я вижу, как Ивар вздрагивает.
— Ивар, — зову я. — Ивар, скажи мне хоть что-нибудь.
Слезы…
— Анечка, — хрипло, едва слышно говорит он, — милая… Аня… Неужели это ты? Ты вернулась? Тебе ведь было хорошо там, зачем ты вернулась?
И словно со звоном бьется стекло. То жуткое чувство невозможности происходящего, непоправимости, неотвратимости — вдруг разом рассыпается. И камень падет с плеч.
Все…
— Мне… мне было плохо там… без тебя, — с трудом говорю я, голос не слушает и слезы душат. Больше я уже ничего говорить не могу. Всхлипываю отчаянно.
Я вижу его глаза, вижу, как он смотрит на меня, и ничего больше не нужно, никаких слов.
Он быстро, порывисто подходит. Почти бегом. Обнимает меня. Прижимает к себе.
И я рыдаю. Громко, взахлеб.
Никогда в жизни еще не плакала так. Словно все, что накопилось за последние месяцы разом вырвалось наружу. Весь ужас, все напряжение, ожидание, и облегчение наконец. Все хорошо. Теперь все будет хорошо.
— Все хорошо, — шепчет мне Ивар, — ну, что ты… Идем, — потом, той женщине, что смотрит на нас. — Ты извини нас, если что… Мы сейчас уйдем.
— Удачи вам, — слышу я. Искренне. Она за нас рада.
И Ивар бережно ведет меня к выходу.
А за порогом у меня подгибаются ноги. Мы садимся на ступеньку, долго сидим. Обнявшись, держась друг за друга. Кажется, стоит отпустить лишь на мгновение, и все исчезнет. Словно это сон или волшебство.
Ивар улыбается. Он так смотрит на меня. Разглядывает меня. Так, словно видит в первый раз. Словно во мне есть что-то удивительное.
— Ты стала такая красивая, — говорит он. — И волосы…
Он осторожно, несмело касается пальцами.
Я киваю.
Да, я знаю о чем он. Волосы снова потемнели, седые исчезли совсем. Я помню, мне говорили, что чем сильнее воля к жизни, тем быстрее все восстанавливается. А у меня этой воли сейчас хоть отбавляй. У меня была цель. Все это время я жила лишь с одной мыслью — вернуться. Мне было ради чего жить и идти вперед.
И сейчас…
— Я так скучала, — говорю я. — Так хотела вернуться, но не могла. Как тут вернешься… Тут такое…
Не знаю, что сказать. Все, что хотела — куда-то исчезло.
Солнце встает, я чувствую свет и тепло, подставляю лицо солнцу. Так хорошо.
— Анечка…
Ивар обнимает меня.
* * *
Город постепенно оживал, все возвращалось в привычное русло.
Ивар вернулся в городскую стражу.
Лорд Сиан звал его в личную гвардию, но Ивар оказался, остался рядом со мной.
Денег и славы? Разве не этого он хотел? Просил у морского дракона? Наверно, в гвардии лорда было бы куда проще все это получить, но он предпочел остаться рядом со мной. Возвращаться домой со службы, а не посвящаться этой службе всю свою жизнь… хотя, как знать… Без дела он все равно сидеть не будет.
«Глупая, — улыбался Ивар, — я совсем не этого просил. Я хотел, чтобы ты была со мной счастлива. Только дракон, тут, конечно, не причем. Придется стараться самому».
Ивар улыбался, глядя на меня. Каждое утро, просыпаясь рядом с ним, я видела его счастливую улыбку, чувствовала его объятья, его любовь. Что еще нужно для счастья?
Он говорил, все это время, всю долгую зиму, осаду, он чувствовал, что я словно где-то рядом. Мое присутствие. Так же, как и я его. Маленький светлячок. И этот светлячок давал силу и веру. Надежду, что я вернусь, и все будет хорошо…
Обязательно будет.
