– Я очень рада, что одежда пришлась тебе впору, – сказала Кара, прерывая его воспоминания. – Она тебе очень идёт, брат Мика.
Мика старался не смотреть на Илая, но чувствовал на себе взгляд его голубых глаз.
– Спасибо, – ответил он девушке. – Но эту одежду я буду носить, пока не постираю свою рубаху и штаны.
Илай откашлялся.
– Как тебе будет угодно, – мягко сказала Кара.
Она отступила назад, любуясь своей работой, затем подравняла еще несколько выбившихся прядей и заявила, что теперь всё готово.
Мика поднялся на ноги, и тут у него в животе громко забулькало и заурчало.
– Что я слышу? – улыбнулась Кара. – Похоже, твой желудок просит, чтобы его накормили?
– Похоже, да, – кивнул Мика.
– Тогда мы должны удовлетворить его потребность, – серьёзно сказала Кара и повернулась к скалолазу. – Илай, вы тоже голодны?
– Не то слово, – ответил Илай, вставая с лавки.
Мика взял сложенный серый плащ, набросил себе на плечи и завязал у шеи, но лежавшую рядом красную соломенную шляпу оставил на месте.
– Идите за мной, – сказала Кара.
Мика и Илай последовали за девушкой. Благодаря ей Мика чувствовал себя свежим, чистым и приятно пахнущим. Когда он поравнялся с Илаем, нос его задёргался. Ядрёный запах пота, дыма и змеиного масла, исходивший от одежды скалолаза, напомнил Мике о зимнем укрытии – и о мире там, за пределами Глубокодома.
В голову снова пришла мысль о Фракии, но Мика поспешил её отогнать.
Глава двадцать восьмая
Мика и Илай прошли за девушкой по короткому туннелю и вернулись в большую комнату со сводчатым потолком и невероятным ковром из светящейся плесени. Взглянув через плечо и убедившись, что гости всё ещё идут за ней, Кара провела обоих к арочному входу, открывавшемуся в задней стене.
Пройдя половину комнаты по светящемуся полу, Мика обратил внимание на дюжину обитателей Глубокодома – в центре пещеры синхронно двигались пятеро мужчин и семь женщин. Медленные, грациозные, плавные движения требовали от них слаженности. Странный, будто невесомый танец заворожил Мику.
Все танцующие одновременно выдвинулись вперёд, изгибаясь и чётко выполняя отточенные движения. Какое-то время они постояли на одной ноге, затем повернулись вправо и, вытянув руки, выверенным толчком с разворотом выбросили другую ногу вперёд. Затем они собрались вместе, наклонились вперёд и, раскрыв ладони, одну руку выбросили перед собой, а вторую, согнутую в локте, отвели назад, растопырив пальцы.
– Не отставай, Мика, парень.
Мика оглянулся и увидел, что Кара и скалолаз уже ждут его у арочного входа. Он поспешил к ним.
– Даже здесь, в Глубокодоме, нелегко пережить долгую зиму, – сказала Кара, когда Мика догнал их с Илаем. – Танец занимает разум и успокаивает дух.
Мика кивнул. Поворачиваясь и повторяя медленные танцевальные движения, эти жители Глубокодома действительно выглядели умиротворёнными и безмятежными.
– И всё же не стоит терять бдительность, – мрачно заметил Илай. – Даже в середине настоящей зимы всегда найдутся те, кто готов воспользоваться чьей-то доверчивостью.
Кара взглянула на скалолаза, и её сине-зелёные глаза блеснули.
– Пророк защищает нас, – просто сказала девушка и отвернулась.
В дальнем конце сводчатого туннеля они вошли в другую пещеру. Хоть по размеру она была и меньше той, что они покинули, но оказалась ничуть не менее величественной – круглой, с куполообразным потолком.
Стены будто бы покрывали волнистые занавески из кремового известняка, блестевшие в ярко-розовом свете, исходившем из соломенной подстилки на полу. Шесть крепких стульев с прямыми спинками, ножками-шарами и мягкими сиденьями стояли по кругу у стен. Взглянув вверх, Мика увидел прямо у них над головами подвешенную под куполом на толстых верёвках круглую каменную плиту.
Мика вздрогнул. Гладкая отполированная поверхность чёрного камня напомнила ему стол кельда Редмирты. Мика отвёл взгляд, но прогнать картинку, которая теперь стояла у него перед глазами, было не так-то просто.
– Здесь собираются старейшины, – сказала Кара и посмотрела на Мику с беспокойством. – Ты выглядишь усталым и истощённым. До столовой уже рукой подать.
Они вошли в ещё один вырубленный в скале туннель. Воздух гудел от приглушённых голосов, и запах стоял просто восхитительный.
Мика и Илай спустились за девушкой-змееловом вниз по лестнице и оказались в глубокой пещере, просторной, с низким потолком. Мика остановился и удивлённо огляделся: хоть вокруг было достаточно тихо, столовая почти до отказа была заполнена людьми. Должно быть, там находилась сотня или больше жителей Глубокодома: мужчины, женщины, дети. Они сидели на скамьях, расставленных по обеим сторонам двух длинных столов, стоявших параллельно друг другу и занимавших большую часть пещеры. Пол был устлан соломой, но розовато-голубое свечение опутавшей её плесени дополнял свет ламп, расставленных в ряд по центру обеих столешниц. Мужчины и мальчики сняли свои соломенные шляпы, и головные уборы лежали позади них, прислонённые к скамейкам.
В правом конце пещеры потолок опускался, и столовая переходила во что-то, похожее на пещеру в пещере. Там на стенах мерцали отблески пламени; как раз оттуда и доносились аппетитные запахи – и появлялась целая вереница прислуживающих, как юношей, так и девушек. Они выходили из тени, вынося на согнутых руках дымящиеся миски и тяжёлые блюда, ставили их на стол, а затем возвращались обратно со стопками пустых тарелок, прижатых к груди.
«Кухни», – подумал Мика. Кара упоминала о них раньше, как и о других пещерах и комнатах, из которых состоял Глубокодом, эта огромная сеть подземных помещений, соединённых рукотворными туннелями. Мика признавал грандиозность сооружения, и ему казалось, что жители Глубокодома, которых он видел, были совершенно довольны возможностью укрыться в этом убежище от суровой пустоши.
– Сюда, – сказала Кара.
Она направилась по проходу между двумя столами, а следом за ней шли Илай с Микой. Когда они проходили мимо обедающих, те поднимали на них глаза, но затем возвращались к трапезе. В их взглядах Мика замечал любопытство.
– Мы можем здесь сесть, сестра Эбигейл? – спросила Кара, остановившись возле сгорбленной фигуры одной из обедавших.
Женщина средних лет обернулась. Кожа её была бледной и будто восковой, а под глазами пролегли серые круги. Она долго смотрела на стоявшую позади неё троицу, затем улыбнулась и подвинулась, чтобы освободить немного места. Кара жестом пригласила Мику и Илая сесть, а сама устроилась между ними.
Тут же появился прислуживающий. Он поставил на стол перед вновь прибывшими блюдо, две миски и кувшин. Мика оглянулся. Прислуживающий был молод, высок, но не по возрасту сгорблен. Подбородок и щёки у него были рябые, а руки чистые, розовые и мягкие на вид. Мика невольно взглянул на свои – мозолистые ладони, сколотые неровные ногти, шрамы на костяшках пальцев. Он поднял голову и поймал взгляд Кары: она тоже заметила разницу.
