Старейшины Глубокодома повернулись к нему; их лица раскраснелись от волнения, но одновременно выражали чувство благостного облегчения, что их предводитель снова с ними, целый, невредимый, уверенный и вселяющий надежду, как никогда.
– Я знаю, что события этого утра травмировали всех нас, – начал Килиан, озабоченно приподняв бровь. – Но Создатель вновь защитил нас, жителей Глубокодома, от беды. Жаль лишь, что я не могу сказать того же о наших драгоценных запасах.
Пятеро старейшин обменялись взглядами, затем снова обернулись к пророку.
– Много ли потеряно, брат Килиан? – спросил брат Ансельм. – Каменные банки, которые мы выторговали у змееловов из Чёрной долины, хранились в самой дальней части кладовой…
– А мясо и копчёности были упакованы и разложены по корзинам, – сказала сестра Ревекка, будто в свою защиту. – Я об этом сама позаботилась до первых снегопадов.
– А ярлыки! – воскликнул брат Бид, теребя свою серую бороду пальцами, запачканными чернилами. – Не придётся же нам писать их все заново, правда ведь? Мои писари только закончили последнюю партию – для тех мешков зерна из Западных долин.
Брат Абсолом и сестра Грейс энергично закивали.
– Боюсь, братья и сёстры, вам нужно подготовиться к плохим новостям, – сказал Килиан. – Ущерб серьёзный.
– Насколько серьёзный?
– Каковы потери?
– Что-то ещё можно спасти?
Взволнованные голоса старейшин эхом разносились по залу собраний.
– Я не стану вас обманывать, – сказал им Килиан. – Мы потеряли почти всё… – Он печально покачал головой. – Это был ужасный краснокрыл… Самый большой из всех, кого мне доводилось видеть. Он разорвал нашего дозорного, брата Авеля, на куски.
– Я… я видела его голову, – со слезами на глазах пробормотала сестра Ревекка. – Видела, как она скатилась по лестнице. Это было… ужасно! – Она достала из кармана юбки платок и приложила его к губам.
– Должно быть, оголодавшее существо обезумело от суровости настоящей зимы и забралось в нашу кладовую в поисках пищи, – сказал Килиан. – Возблагодарим Создателя за то, что вы и вся паства вовремя укрылись в большом зале. Что до меня, то я, проводив вас по туннелю и увидев, как захлопнулись двери, встал на колени и молился Создателю, чтобы Он защитил Глубокодом.
Килиан улыбнулся и оглядел сидящих за столом, оценивая реакцию старейшин на сказанное им.
– Похоже, мои молитвы были услышаны, – продолжил Килиан. – Краснокрыл действительно нанёс нам ужасный урон, это правда – и всё же, братья и сёстры, пути Создателя неисповедимы. Те двое змееловов, что зимовали с нами, – их Создатель выбрал, чтобы исполнить свою волю. Они сразились со змеем. Я слышал их жуткие крики и вопли. Я чувствовал запах дыма…
– Должно быть, это было ужасно, брат Килиан, – сказала сестра Ревекка, промокая навернувшиеся на глаза слёзы.
– Так и было, – подтвердил пророк. – Но меня поддерживали ваши голоса, слившиеся в пении.
Старейшины через стол улыбались друг другу и кивали.
– Хвала Создателю, – благоговейно прошептал брат Бид.
– Наконец, – продолжал Килиан, – когда всё стихло, я рискнул войти и обнаружил нашу кладовую в ужасном состоянии. Поэтому я и решил запереть её, пока не переговорю с вами. Частокол в руинах, стеллажи перевёрнуты. И повсюду кровь… – Пророк замолчал и оглядел всех старейшин по очереди. – Змея больше нет. Но, боюсь, и наших отважных друзей змееловов тоже… – Он покачал головой. – Глубокодом никогда не забудет, какую жертву они принесли ради нас.
Старейшины склонили головы, и на мгновение повисла тишина. Затем Килиан прокашлялся.
– Теперь, когда нашим братьям и сёстрам ничто уже не угрожает, можно вернуться в кладовую и собрать всё, что уцелело.
– Но нам нужно прокормить столько ртов, – осмелился сказать брат Бид. – Как же мы справимся с этим?
– Верь, брат мой, – сказал Килиан. – Оттепель уже близко, и когда снега сойдут, мы расчистим больше места и засеем земли ячменём, и расставим больше сетей в устье водопада. И я теперь каждый день буду ходить в Страну долин, а не по одному разу в сезон, как раньше, чтобы проповедовать змееловам и собирать подаяния. Создатель поможет, как всегда помогает, и я буду каждый день возвращаться не с пустыми руками, пока наша кладовая вновь не наполнится. Прошлый год был одним из лучших для нас. Не вижу причин, почему бы этому году не стать ещё лучше.
Старейшины улыбались. Они уже чувствовали уверенность благодаря оптимистичным словам пророка.
– А теперь, – сказал Килиан, – я полагаю, что после этой ужасной трагедии, которая так расстроила и взволновала нас, нам всем следует пойти на кровопускание, чтобы усмирить наш беспокойный дух.
Старейшины поднялись со стульев, прижимая руки к груди.
– Хвала Создателю, – тихо говорили они.
Старейшины покинули зал собраний. По туннелям и залам Глубокодома поползли слухи. Жители Глубокодома спасены. Создатель снова защитил их, молитвами пророка Килиана. В ожидании, когда им позволят войти в кладовую, они собирали инструменты, доставали дерево и набирали вёдра горячей воды из источника, обмениваясь мнениями и предположениями о том, что они там увидят.
Вместе с ними был Килиан, смиренно принимавший их благодарности и предлагавший поддержку тем, кто в ней нуждался, а старейшины тем временем собирали работников в бригады. Не успел пророк отвернуться от брата Иезекииля, который был особенно близок с братом Авелем, как Кара взяла его за руку.
– Отец, это правда – то, что все говорят? – По её лицу текли слёзы. – Мика… Он?..
Килиан раскрыл объятия и притянул дочь к себе.
– Мне так жаль, дитя моё, – говорил он, пока она судорожно рыдала у него на груди. – Очень, очень жаль…
Глава сорок восьмая
Рабы-змееловы сидели небольшой группой, одни прислоняясь спиной к стене пещеры, другие скрестив ноги и наклонившись вперёд. Глаза их были будто стеклянными, нижние челюсти отвисали, но Мика заметил, как, выпив кровавого мёда, они стали водить носами, пытаясь уловить неясные запахи, долетавшие оттуда, где пировали кельды. Сам Мика не пил кровавый мёд и учуять запах еды не мог, но, в отличие от рабов, его разум не был затуманен, и он мог сосредоточиться на том, что им с Илаем предстояло сделать.
Скалолаз тронул его плечо.
– Смотри, – прошептал он.
Мика поднял взгляд и увидел, как занавеска из змеиной кожи в углу пещеры дёрнулась, замерцала в красном колеблющемся свете, и из-за неё показалась Карафина. В руке она несла костяную маску того, кто призывает зиму. Женщина приблизилась к кельдам и заговорила негромким голосом. Кельды обступили её, кивая, пошатываясь и жестикулируя, пока она говорила.
– Кельды из Страны долин послали своего убийцу напасть на нас, и теперь четверо из нас мертвы. – Голос Карафины становился громче. – Мы соблюдали условия сделки, мой муж отправлялся к ним каждую середину зимы, чтобы поделиться нашим кровавым мёдом, и вот чем они нам отплатили! Если моя сестра хочет войны, она её получит! – Карафина потрясла в воздухе маской того, кто призывает зиму. – Мы отомстим и сами нападём на них.
