— Я кофе и не пью в последнее время. Тошнит от него.
— Тело знает лучше нас, что ему нужно.
— Мам, выключи гинеколога, — рассмеялся Илья, и тут у него зазвонил телефон. Вытащив мобильник из кармана, мой босс нахмурился и ответил коротким:
— Да?
Я присела за стол, старательно не прислушиваясь к женскому голосу из динамика. Ирина поставила передо мной чашку с желтоватой жидкостью, от которой поднимался пар и аромат свежего сена, и села напротив, с неодобрением поглядывая на сына. Илья слушал, потом ответил:
— Хорошо, приеду.
Сбросив звонок, он улыбнулся слегка растерянно:
— Девушки, прошу меня извинить, срочное и неотложное дело. Ника, я буквально на два часа отъеду.
— А как же работа? — растерялась я. — Я, наверное, поеду в офис тогда.
— Нет, ты меня дождёшься, солнышко, — ласковым тоном, не подразумевающим возражений, ответил Илья. — Я скоро. Не скучайте!
И ушёл, на ходу надев кроссовки.
Я взглянула на Ирину. Она взглянула на меня и сказала, прежде чем я успела вымолвить слово:
— Даже не думай уходить, Илья уроет меня, если я тебя не задержу и не развлеку.
Нервный смешок вырвался, прежде чем я успела закрыть рот. Ирина покачала головой:
— Вот в этом весь мой сын. Ладно, пей чай, а потом… Ты умеешь лепить пельмени?
— Умею, — удивлённо откликнулась я.
— Отлично, люблю хозяйственных девушек, а то некоторые ногти на полметра нарастят и даже соль в щепотку взять не могут потом…
Некоторые? Или совершенно определённые? Я усмехнулась, глядя, как Ирина выкладывает на стол фарш в пакетике, муку, яйца и скалку, допила горячий чай и поставила чашку в раковину:
— Я готова.
— Грибы будем добавлять?
— Почему бы и нет.
— Тогда освобождай стол, лук под мойкой, будешь чистить и резать меленько.
А некоторые свекрови знают толк в извращениях!
Развлеклись мы на полную катушку. Килограмм фарша, три килограмма пельменей… Больше двухсот штук! В процессе ещё и болтали. Правда, в основном, говорила Ирина, а я скромно помалкивала, но зато узнала много нового о многоплодной беременности и о том, как справляться с токсикозом.
А потом как-то незаметно наш разговор перетёк в плоскость знакомств.
— Вы знаете, — призналась я, — никогда не думала, что у Ильи может быть такая мама.
— Какая это интересно такая? — подозрительно глянула на меня Ирина.
— Ну, такая… Ну…
Я запнулась, покраснела и покрутила рукой, измазанной в муке:
— Думала, вы домом занимаетесь, элитные кактусы разводите…
Ирина совершенно неприлично расхохоталась. А мне стало стыдно, и я попыталась исправить произведённое впечатление:
— Ну, или орхидеи! В общем, какой-нибудь экзотический вид хобби… А вы — гинеколог!
— И что?
— А Илья бизнесмен, чуть ли не олигарх…
— Ему до олигарха ещё как до луны пешком, — фыркнула Ирина, посыпая готовы пельмешки мукой. — Вот его отец — да, тот уже типа олигарх. А я просто врач. И всегда была просто врачом.
В голове вертелся вопрос, но задать его я не решилась. Однако Ирина сама ответила:
— Был момент, когда он предлагал купить мне собственную клинику. Был момент, когда он хотел, чтобы я вообще ушла с работы и открыла какой-нибудь кабинет косметологии для своих. Но я не согласилась. Зачем мне такой геморрой, как личная клиника?
— Ну… Это же личный доход, — неуверенно сказала я. — Прибыль, бенефис для себя…
— Это геморрой, Ника! Я врач, а не управленец, — засмеялась Ирина. — Я знаю, как лечить женщин, как сохранить беременность, как помочь родить здорового малыша. А вот как делать деньги, я не знаю.
— Ой, я вас понимаю, — вздохнула. — Мне тоже приятнее придумывать наряды и шить их, чем деньги считать.
— А кем ты работаешь?
— Бухгалтером в модном доме, который купил Илья.
— Так вот где вы познакомились, — со смешком Ирина начала складывать пельмени в пакет для заморозки. — А я думала, где Илюша откопал такую тихую девушку! Обычно его пассии… Впрочем, я слишком много говорю.
Я оценила её деликатность и спросила в свою очередь:
— А где вы познакомились с его отцом?
— А как ты думаешь?
Пожав плечами, я прикинула варианты и ответила:
— В больнице?
— Угадала. Я тогда работала в скорой помощи медсестрой, а его привезли с пулевым ранением. Ну, понимаешь, девяностые… Тогда много было пулевых и ножевых. А я ему сразу понравилась. Сказал, если выкарабкается — женится на мне.
— Как это романтично, — рассмеялась я.
— До ужаса, — поддержала меня Ирина. — Ну, вытянули мы его, положили в реанимацию, а потом приехали его… собратья по бизнесу. Я думала, нас там же и положат на месте — что за палата вшивая, да вы в курсе, кого лечите, чё простыни ветхие, чё лекарств нету? Перевели его в платное отделение, а он в меня вцепился, сказал: ты пойдёшь работать туда, где я лежать буду.
— И вы пошли?
— Пошла. И замуж за него пошла. А он меня отправил учиться на врача, потому что не хотел, чтобы я за больными утки выносила.
Ирина хихикнула, совсем как девчонка, добавила:
— Я же отказалась дома сидеть!
Я хотела спросить, где теперь отец Ильи, но Ирина хлопнула ладонью по столу:
— Так, пельмени закончили, давай теперь сварим себе кулёчек и пообедаем, а то этот балбес, может, ещё не скоро приедет.
Она встала, налила в кастрюлю воды и поставила на газ. Потом обернулась и спросила в лоб:
— А пока скажи мне, как на духу — близнецы твои от Ильи?
Я застыла, глядя на неё широко раскрытыми глазами. Деликатность? Не, не знаем. Всё-таки Ирина — женщина прямая, как швабра, и простая, как пять копеек. В этом есть и минусы, и плюсы, но врать ей не хотелось от слова совсем. Поэтому я выдохнула и ответила:
— Да.
— Почему не сказала?
— Всё сложно.
— Это статус в контакте четырнадцатилетней дурочки, которая хочет и рыбку съесть, и на люстре покачаться. А ты вроде не такая.
— Я хотела ему сказать, но всё как-то не получалось, — пробормотала я. — То на работе проблемы, то Таню в роддом возили…
Ирина только брови подняла, но промолчала. Когда вода в кастрюле начала закипать, крутя водоворотиками горошинки перца и лодки-лаврушки, мама Ильи веско заметила:
— Ему надо сказать. Он обрадуется.
