На интернет-сайте Транка можно увидеть слоган: «Музыка, секс и ностальгия». Сколько он себя помнит, Транк был подвержен горькой тоске по минувшему. В то время как его школьные друзья следовали последним веяниям поп-моды, он слушал музыку Генри Манчини. «Я не чувствую себя комфортно в условиях современного рыночного механизма. Меня тянет к старым вещам». Что касается музыки, то его личные пристрастия варьируются от «Плетёного человека» до мелодий, сопровождающих действие в классических детских телевизионных сериалах вроде «The Clangers» и «The Tomorrow People». Что касается секса, то тут вступает в силу его интерес к винтажному порно, которое, как утверждает Транк, было целиком и полностью про эстетику, а не банальные потребительские желания. «Журнал Mayfair просто непобедим», - смеётся Транк, а затем поясняет, что настоящие ценители периодики конца шестидесятых охотятся за номерами журнала Zeta с его стильными прогрессивными фотографиями (обнажённые женщины среди барахла). Как и в культуре
музыка — это увековечение синдрома белого музыканта, пред-»тавителя среднего класса с безупречным вкусом (Кен Кольер, Алексис Корнер, Джон Мейолл), но чьи творческие усилия всегда будут на втором плане.
ПРИЗРАКИ ГРЯДУЩЕГО ПРОШЛОГО
Британские протагонисты хип-хопа могут использовать I у же технику, что и их американские коллеги (семплировать, выискивать редчайшие записи), но им всегда будет не хватать « вязи с источником, приверженности традициям. На данном папе нам придётся ввести понятие хонтологии — термин, которым критик Марк Фишер и ваш покорный слуга начали оперировать примерно в 2005 году, чтобы охарактеризовать весьма ( воеобразное сообщество британских артистов, костяк которых < оставляли музыканты из команды Ghost Box (The Focus Group, IGlbury Poly, The Advisory Circle и другие) и их единомышленники Mordant Music и Moon Wiring Club. Все эти группы работали в особом пространстве британской ностальгии, связанной ( телевизионными программами шестидесятых и семидесятых.
коллекционирования музыки, в мире порнографических журналов тоже есть свои модные тенденции: «Для журналов восьмидесятых были характерны яркие трусики и наплечники». Транк выпустил l lexi Sex» (компакт-диск, на котором зачитываются самые грязные и непристойные выражения и 1 его коллекции порнографических журналов), альбом с говорящим названием «Магу Millington bilks Dirty» и совместно с Fuel издал книгу «Dressing for Pleasure», посвящённую журналу Atomage, магистральной темой которого были кожа и латекс. Порнографические мотивы также пронизывают одну из немногих авторских работ Транка - «Dirty Fan Male», запись, на которой небезызвестный н определённых кругах артист по имени Wisbey читает письма, присланные сестре Транка, якобы починающей порноактрисе. Идея «Dirty Fan Male» настолько полюбилась Транку, что он организовал целое сценическое представление, которое прошло в 2004 году на эдинбургском фестивале m кусств Фриндж и получило премию за лучшую концепцию от издания Guardian. 6 продолжение мои темы он выпустил пластинку под названием «The Ladies Bras». Песня, исполненная Wisbey, при поддержке диджея Денни Бейкера попала в топ-30 Великобритании.
Яркая пошлость и сепия, которой окрашена меланхолия, оказались в одной постели на первый н ir ляд по досадному недоразумению. Нов книге 1935 года «Journey Without Maps» Г рэм Г рин указал н.1 место, где похоть и грусть встречаются вместе. Он писал о том, «что на базовом уровне выцветшая картинка крайне привлекательна. Она даёт удовлетворение, временно заглушая ностальгию но тому, что безвозвратно потеряно; это возможность шагнуть назад ещё дальше». В своей задумчивой мечтательности и медленном тлении эксгумированные Транком звуки создают некий портал п подсознание британской культуры.
38т
Виртуозные мусорщики, хонтологи перерывали прилавки благотворительных магазинов, уличных рынков и восхитительные развалы клочков увядающей культурной материи. Их музыка, как правило, является смешением цифрового и аналогового звучания: семплы и компьютерные наработки смешаны со звуками древних синтезаторов и акустических инструментов. Мотивы, навеянные и просто украденные из архивных записей и саундтреков (особенно пользовались спросом примитивные жанры — научная фантастика и ужасы), сплетены воедино с индустриальным грохотом и абстрактными шумами. Всё это зачастую венчают атрибуты конкретной музыки и отзвуки радиовещания — разговорная речь и белый шум.
ЗАВТРА
«Мемораделия» — альтернативный термин, предложенный писателем Патриком Макнелли, характеризует ощущение коллективного бессознательного, призраков нашего прошлого, которые возвращаются и преследуют нас, вызывая тоску по «ушедшим временам», которой часто наполнена подобная музыка, как печенье мадлен в романе Пруста. Но именно хонтология — термин, позаимствованный из книги Жака Деррида «Призраки Маркса», прочно вошёл в оборот. Каламбур от слова «онтология» (по-французски онтология и хонтология звучат абсолютно одинаково из-за непроизносимой «х»), концепция, которая позволила охарактеризовать философскую проблематику призрака — обсудить странную навязчивость идей Маркса после смерти коммунизма и «конца истории» (предполагаемый триумф либерального капитализма, объявленный Фрэнсисом Фукуямой).
«Хонтология» на протяжении нулевых была крайне актуальной концепцией в академических кругах, когда дискуссия уходила в сторону памяти и руин прошлого. Эта идея всплывала даже в кругах теоретиков моды при интерпретации прошедшей в 2004 году в стенах Музея Виктории и Альберта выставки «Призраки: Когда мода поворачивает назад». Главной темой этого события было ретро и переосмысление старых идей в индустрии моды. То, о чём куратор Джудит Кларк высказалась следующим образом: «Пугающие признания и непредсказуемые сочетания интегрированы в механизм индустрии моды». Хонтология стала модным словом в мире искусства, где работа,
I настроенная на базе архивов, исторической памяти, потерянных и разрушенных памятников прошлых эпох, была крайне актуальна большую часть десятилетия. Летом 2010 года независимо друг от друга прошли сразу две выставки, основанные I ia этой концепции. Экспозиция «Hauntology», представленная в Музее искусств Беркли, была организована при участии музыканта Скотта Хевикера, хотя по большей части была посвящена ашвописи. В то же время в Нью-Йорке, в музее Гуггенхайма, состоялась выставка фото- и видеоискусства под названием «Haunted», экспозиция которой была разделена на рубрики: «Экспроприация и архив», «Документация и новые итерации», «Ландшафт, архитектура и ход времени» и «Увечья и уродства». Текст каталога гласил, что все записи (фотографии, кинофильмы, видеозаписи, фонографические записи и магнитные плёнки) являются «призрачным напоминанием об ушедшем времени и иллюзорности памяти», и декларировал: «Большая часть предметов современного искусства есть не что иное, как жспроприированные объекты, возродившиеся в форме репродукции. Используя устаревшие стилистические приёмы, предметы и технологии, такое искусство воплощает в себе тоску но безвозвратно ушедшему прошлому».
ПРИЗРАКИ ГРЯДУЩЕГО ПРОШЛОГО
Впервые термин хонтология пришёл мне в голову как очень удобная характеристика группировки Ghost Box: окончание «-ология» наводило на ассоциации с лабораторией по исследованию паранормальной активности. Но и сами идеи Деррида, разумеется, легко применимы к тому, чем занимаются ребята на Ghost Box и их единомышленники. Большинство музыкальных проектов, изобразительное искусство и их концептуальное обрамление впитали в себя идеи потерянного утопизма: пост-I с к ударственная эпоха щедрого государственного планирования п социальной инженерии. Деррида пишет о спектральной природе архива. Музыка подобная той, что издают Ghost Box, всегда обладает пыльной и затхлой аурой — «оживший музей», как • (характеризовал её Майк Пауэлл. Хонтологическая музыка, как правило, на первый план выдвигает фантасмагорические аспекты звукозаписи. В таких альбомах, как «Неу Let Loose Your Love» проекта The Focus Group, нечёткая структура песни напоминала
