ПРИЗРАКИ ГРЯДУЩЕГО ПРОШЛОГО
Прямая речь, которую британские хонтологи использовали к качестве семплов, одновременно и архаичная, и относящаяся к вполне определённой категории (чаще всего элитарная, I и > иногда принадлежащая религиозным деятелям и представителям рабочего класса). Это голоса разных эпох, отражающие, с одной стороны, тот образ Великобритании, который она сама себе создала (с помощью средств массовой информации), а с дру-
I < >й — социальные реалии (и отдельные их аспекты), которые су-
II щетвенно изменились за последние двадцать пять лет. Акценты расставлены крайне уместно, ведь это призрачный след прошлых поколений. Акцент на личностные ценности является очень интимным и одновременно безличным: это наследство, нечто, что выло до вас, то, что приоткрывает занавес и раскрывает тайны. I (омимо классовой принадлежности в этих голосах слышатся I ютки национальной гордости: матрица коллективного характера, ко торая подразумевает определённые жесты и интонации, фра-я-ь фабулы и множество социальных ориентиров, которые редко ими по себе задержи ва юте я в сознании обывателей (пока они не начинают исчезать из повседневной жизни), — всё от формы
39т
почтовых ящиков до газетных шрифтов. Есть много британцев, с которыми у меня нет общих интересов или общих ценностей, но есть определённый уровень, на котором я с ними связан. Эта связь невозможна с американцами или европейцами, с которыми меня связывают культурные и музыкальные ориентиры.
Возможно, эта музыка кажется призрачной, потому что является своеобразной формой «работы памяти» — термин, который Фрейд использовал в отношении умственных процессов, причиняющих горе. Как говорил один из основателей Ghost Box Джим Джапп (он же Belbury Poly): «Мы оплакивали вполне конкретный период британской истории, длившийся примерно с 1958 по 1978 год». Британские хонтологи вполне осознанно обращаются к набору былых культурных маркеров, которые вынесены на периферию масскультурного ландшафта, сложившегося после The Beatles и Элвиса, и не имеют непосредственного отношения к рок-н-роллу. Они пытались воскресить в памяти Британию, которая не была подвержена тотальной американизации. 1978 год был последним годом перед приходом к власти Маргарет Тэтчер, которая стремилась сделать Великобританию максимально похожей на Соединённые Штаты, высвободить предпринимательский дух и свести роль правительства в общественной жизни к минимуму. Она инициировала программу денационализации, высмеивала социальную поддержку как вредоносную благотворительность и обвиняла бюрократом в удушении частного бизнеса бумажной волокитой. После двадцатилетнего постсоциалистического периода правления Тэтчер, Мейджора и Блэра представления о государственном секторе (от Би-би-си до библиотечной системы), которые казались столь атавистичными и консервативными, приобрели странную привлекательность: доброкачественная поддержка и педагогичность, о которой остаётся только скучать. Ghost Box были одержимы духом технократической утопии, которая процветала с момента рождения социально-ориентированного государственного строя и до прихода к власти Тэтчер. Оптимистичная и прогрессивная, то была эпоха новых городов и амбициозных проектов по реконструкции старых районов (снос трущоб и возведение на их месте многоквартирных домов и жилых комплск-
< * и;, и конечном счёте заработавших дурную славу, но изначально Iитьма многообещающих), эпоха политехнических институтов п колледжей, Открытого университета (который сделал обра-ипание доступным для всех) и развития книжной индустрии, пик которого пришёлся на шестидесятые годы, а на его верните было издательство Penguin Books с их строгими мягки-ш обложками и стремлением расширить кругозор рядового | рлжданина. То время планирования и назидания представляло
ПРИЗРАКИ ГРЯДУЩЕГО ПРОШЛОГО
■ обой воплощение патернализма (или материализма, что будет полое точным определением, если вспомнить такие пережитки прошлого, как бесплатное молоко для школьников или детские передачи на Би-би-си, такие как «Watch with Mother»), против | omporo восстал рок-н-ролл, чествовавший человеческие желания, удовольствие, разрушительную энергию и индивидуализм.
I In с начала нулевых эти былые идеалы прогресса сознательно романтизировались, обрастали пафосом и почестями утерянною будущего. Идея «государства-няньки» больше не казалась
■ тль уж тупиковой и навязчиво угнетающей.
t )тсюда и смешанные эмоции, выплеснувшиеся в «Mind How V. я I (iо» — дебютной пластинке проекта The Advisory Circle для ' -host Box. Проект был назван именем выдуманного правитель-
■ I венного органа, который формирует пакеты рекомендаций г га обывателей на все случаи жизни. «The Advisory Circle: поют ь в принятии верного решения», — декларирует женский
мгюс в композиции «Mind How You Со», слегка зловещий тон он вылет к трейлеру фильма Трюффо «451 градус по Фаренгей-|у». Джон Брукс — человек, стоявший за проектом The Advisory 1 in 1с, черпал вдохновение в саундтреках детских обучающих плгвизионных фильмов семидесятых годов. Короткие и иногда причудливо ужасные, эти фильмы предупреждали об опасно-■in. казалось бы, безобидных мероприятий, например визита | и ферму (Ребёнок № 1, упав в свинарник, тонет в свинячьем юнпс, Ребёнок № 2 случайно оказался насаженным на вилы, п v 11 гак далее).
() I печаток, оставленный телевидением в детском сознании, пишется ключевой темой для хонтологии. Название Ghost I >оч было позаимствовано из телепередачи семидесятых годов
«Picture Box», очень похожей на «Watch with Mother», но постепенно развившей визуальный ряд в богатый комплекс ассоциаций. Как выразился Джулиан Хаус — основатель проекта The Focus Group: «Телевидение — это конвейер, штампующий человеческие фантазии». Джулиан связывает идею «призрачного ящика» одновременно и с «нашими общими воспоминаниями и коллективным бессознательным», и с «паранормальным эффектом катодных лучей, фосфора и остаточного изображения». Цитаты из пособия по парапсихологии и экстрасенсорному восприятию Томаса Чарльза Лесбриджа украшают многие из пластинок, вышедшие под маркой Ghost Box: «Телевизионная картинка — не что иное, как призрак, призванный человеком»; «Уверены ли мы в том, что „призраки41, переносимые силой резонанса из источника в телевизионные экраны, несут одно и то же послание?»
Как ни странно, но Хаус и Джапп никогда не апеллируют к устоявшемуся эзотерическому смыслу, который большинство обывателей вкладывают в понятие «ghost box», то есть прибор, с помощью которого можно контактировать с духами умерших. Над таким прибором якобы работал Эдисон, и нечто подобное исследователи сверхъестественного называют «феноменом электронного голоса» (человеческая речь, которую, по мнению многих, можно расслышать среди белых шумов радиоэфира). Для музыкантов с Ghost Box этот термин относится исключительно к области телевизуальной, причем к весьма специфическому её сегменту: детским телеспектаклям, сериалам вроде «The Stone Таре» (шоу 1972 года, сценарий к которому написал Найджел Нил, повествующее о странном месте, которое «записывает» зверства, а затем неоднократно их воспроизводит) или «The Changes», действие в котором разворачивается в ближайшем будущем, когда люди восстали против технологий. Джапп говорит о своём творчестве так: «Мне нравится думать о пластинках Belbury Poly как о музыке, написанной для телепрограммы, которая оказалась слишком сложной для сетки вещания, чересчур сексуальной или страшной, не в меру странной, чтобы попасть в эфир». Многое в этой музыке было записано группой специалистов из ВВС Radiophonic Workshop, которая
