ставления музыки, нежели чем-то другим. В будущем технологии станут аналогом The Beatles». Он говорил о компакт-дисках, но его предсказание сбылось с появлением iPod, который действительно совершил революцию в музыкальной индустрии аналогично «Ливерпульской четверке» (только посредством другого «яблока»).
СЕЙЧАС
В отличие от The Beatles, iPod не изменил музыку как таковую. До сих пор это устройство, а точнее будет сказать, культура скачивания и обмена цифровой музыкой породила только один своеобразный музыкальный жанр — «мэшап» (подробнее на этом явлении остановимся позднее). Но при этом iPod — совершенно определённо самое значимое событие в музыке за всё первое десятилетие двадцать первого века: как самостоятельное явление и в контексте того, как он сформировал культуру «нематериальной» музыки. Моя жена была полна энтузиазма с самого начала, но я долго сопротивлялся. Отчасти потому, что философия Walkman была мне чужда (во время прогулки я не люблю быть изолированным от окружающих меня звуков улицы, так же как я не допускаю возможности смешения музыки и посторонних шумов). В действительности подобные аргументы против приватизации социального пространства iPod’oM высказывались и в отношении Walkman. Один критик назвал пользователей легендарного плеера «the Walkman dead — их взгляд осмыслен, но они ничего не видят».
Но главным образом, я противился использованию iPod потому, что у меня было стойкое предубеждение: эта маленькая белая коробочка — символ «бедности» при богатом выборе. Идея всегда под рукой иметь всю свою музыкальную коллекцию не казалась такой привлекательной. Было чувство, что это полная глупость. Средоточие всей энергии, страсти, творчества, изобилия и удовольствия в таком маленьком пространстве испугало меня, как аборигена пугает фотокамера, которая отнимет его душу. За свою недолгую жизнь этот тонкий (с каждым годом он становится всё тоньше и тоньше) музыкальный плеер породил небольшой литературный жанр, к которому относятся такие книги, как, например, «The Perfect Thing» Стивена Леви и персональный отзыв от преданного пользователя, вышедшая
в 2005 году исповедь Дилана Джонса «iPod, Therefore I Am: Thinking Inside the White Box». Последняя — увлекательно задокументированная нездоровая одержимость одного конкретного человека гаджетом. Далеко не лучший пример жанра потребительского обожания, но «iPod, Therefore I Ат», безусловно, станет большим подспорьем для этнологов-историков в будущем, как ключ к пониманию нашего времени. Эта доходчивая анатомия потребительских вожделений иногда читается как духовные мемуары, «Путешествие Пилигрима» для музыкального фаната двадцать первого века.
ЗАТЕРЯННЫЙ в бардаке
Журналист и редактор, который прошёл путь от британского журнала городской моды i-D до запуска мужского журнала (iQ, Дилан Джонс направляет «iPod, Therefore 1 Ат» по траектории, по которой панки семидесятых трансформировались в стилистическую культуру восьмидесятых, которая, в свою очередь, привела нас к тому, в чём мы живём: в пространство, I! котором нет больше места субкультурам. И «андеграунд», и «провокации» кажутся неестественными, по крайней мере в популярной музыке. «Зачем умышленно стремиться быть непохожим на остальных, когда есть возможность потреблять безнаказанно?» — пишет Джонс без тени иронии. В большей (тепени, нежели источник вдохновения и свободы, определяющим для него является право на покупку, что делает «iPod, Therefore I Ат» откровенным признанием в порочной привязанности к материальным ценностям. Джонс осознаёт, что есть нечто нездоровое и аутоэротичное в его идентификации ( маленькой белой коробочкой: «Он сидит у меня в офисе, провоцируя меня с ним поиграть, как с секс-игрушкой, — пишет
< >i I уже на четвёртой странице своей книги, а позже усугубляет:
Чувства, которые я испытываю перед своим iPod’oM, перед
• то иконографическими белыми наушниками, перед всем, что
* ним связано, имеют неестественную природу». Все вспомогательные устройства, будь то мышка Macally, PowerBook
< i I или переносные колонки Altec Lansing, вызывают приятные тактильные ощущения. Стивен Леви описывает свои первые ощущения от iPod так: «Его было очень приятно держать в руке. Мне нравилось ощущение от прокручивания колёси-
ка. Гладкая серебристая задняя панель была такой чувственной, что это казалось преступлением против самой природы». Но Джонс пошёл дальше в своих метафорах и назвал процесс импорта дисков в Hums «сексуальным».
СЕЙЧАС
Даже сейчас, когда он единолично убил коллекционирование музыки в его традиционном понимании, iPod одновременно стал и высшей точкой в развитии коллекционерского мышления: он принуждает постоянно выходить на охоту, складировать добычу и бесконечно её систематизировать. Для Джонса этот технологический виток в культуре коллекционирования выходит в онтологическое измерение (отсюда и шутливый, но не до конца, заголовок с отсылкой к Декарту «iPod, следовательно, я существую»), «Вся моя жизнь здесь, 40 гигабайт памяти, тридцать лет воспоминаний», — отмечает он. Это говорит о том, что для Джонса iPod появился очень вовремя и с помощью него он преодолевает кризис среднего возраста, ту точку, когда воспоминания юности постоянно преследуют тебя и утраченные смелые времена начинают напоминать о себе всё сильней. «Могу ли я уместить опыт всей своей жизни в этот маленький белый прямоугольник?» — задаётся вопросом Джонс. Возможно, из-за его причастности к издательскому делу метафора «редактуры» так и преследует его: «Что мне по-настоящему нравилось, так это редактировать свою жизнь». После того как он скопировал все свои компакт-диски, он приступил к трудоёмкому процессу конвертации своей коллекции пластинок, всех важных раритетов, древних ссмидюймовых синглов и гибких пластинок: «Так как я стремился уместить всю свою жизнь в эту коробочку, мне пришлось перебрать абсолютно всё, а не только то, что было накоплено в эпоху компакт-дисков».
Вскоре коробка воспоминаний Джонса была забита до отказа. Когда он стал получать просьбы от своих более ленивых друзей заполнить их iPod’bi, то это уже стало напоминать обмен памятью, жуткую метафору, отсылающую к репликантам из «Бегущего по лезвию». «Многие из медийных персонажей Великобритании, — отмечает он с восторгом, — теперь ходят с моими воспоминаниями, звучащими в их головах». Конечно, это неправда, его музыка для его друзей абсолютно чиста, сво-
бодна от воспоминаний, с которыми она ассоциируется у Джонса. Но восприятие музыки как напоминания или как формы хранения памяти весьма показательно. Коллекционирование и воспоминания тесно переплетены друг с другом.
ЗАТЕРЯННЫЙ в бардаке
iPod может быть коробочкой с воспоминаниями, но он не может создавать память: тяжело представить себе устройство, которое бы играло роль аналогичную той, что принадлежала радио в прошлом, роль музыкального спутника в повседневной жизни, тем более что современные гаджеты нацелены на то, чтобы изолировать слушателя от окружающей среды и оградить его от случайных контактов. В своей книге Джонс вспоминает место музыки в разные периоды его жизни, начиная от шумных тусовок во времена панка и заканчивая богатой музыкальной палитрой в коридорах университетского общежития (Genesis п Talking Heads, Барри Уайт и Lynyrd Skynyrd, рутс-регги и Kamones). «В моём iTunes вся человеческая жизнь ради моего собственного удовольствия. Это как снова оказаться в родном общежитии», — пишет он. За исключением социального аспекта. Вместо случайных встреч и рискованных открытий, конфликтов и откровений iPod предлагает острые ощущения < уг полного господства.
