— Очень красиво, — прижав цветок зубами, сказал я.
Мне нравилось покусывать её кожу, нравился почти неощутимый запах её тела. Сейчас она пахла моим мылом: горький запах грейпфрута, смешанный с нотками розмарина и бергамота. Ей шло. Ей вообще шло всё, что не шло другим женщинам: короткая стрижка, мощный мотоцикл, вызов в глазах, терпкие духи, мужские рубашки…
Не переставая очерчивать вьюн языком, обхватил ладонью её икру и помассировал пальцами. Она напряглась, и я почувствовал, как натянулись под кожей её мышцы. Дикая кошка…
— Тебе не нравится, когда трогают твои ножки? – посмотрев ей в лицо, приподнял я бровь. – Или наоборот нравится?
— Мне вообще не нравится, когда меня трогают, — процедила она, глядя на меня с непонятно откуда взявшимся раздражением.
Я снова взялся за её икру. Надавил двумя пальцами под коленкой и стал спускаться всё ниже и ниже, к щиколотке. Стэлла сжала губы. Добравшись до сухожилия возле пяточки, я принялся поглаживать ямочки возле него. Стопа у неё была маленькая, узкая, изящная, с красивыми пальчиками. Уж не знаю, то ли это я такой осёл, что меня заклинило на этой пигалице, то ли что, но мне было удивительно, как это никто не оценил её по достоинству. Прежде идея держать дома девочку из питомника казалась мне весьма сомнительной, однако, чего только стоят эти ножки!
— Без глупостей, — предупредил я и опустил её ногу себе на колени, так, что стопа упиралась мне в пах.
Вне сомнений, девчонка прочувствовала, насколько сильно я хочу её. Глаза мигом потемнели, крылья носа раздулись.
— Скажи, тебе вообще всё равно как, с кем и когда? – выдавила она. – Лишь бы было, куда слить?
— Ты считаешь, что если бы мне было всё равно, я бы возился тут с тобой? – парировал я и, взяв в ладони вторую стопу, погладил косточки. Спустился к пятке и, обрисовав её пальцами, поднёс к лицу. Потёрся щетиной и лизнул.
— Что ты делаешь? – Она попыталась отдёрнуть ногу. Голос её звучал как-то напряжённо и обеспокоенно.
— У моей игрушки очень много интересных деталек, — хмыкнул я, продвигаясь по стопе к пальчикам. Погладил Стэллу по второй ноге от лодыжки до колена, легонько шлёпнул по бедру, заставляя раздвинуть бёдра, и коснулся плоти.
Она всё ещё была сухой, но я чувствовал, что тело её начинает откликаться. Слабо и медленно, но начинает и, судя по тому, как нервно дрогнул её живот, чувствовала это и она сама. Мы посмотрели друг другу в глаза. По её взгляду сложно было понять, о чём она думает. Как будто мысли её скрывала какая-то мгла – густая, непроглядная. Я почувствовал, как она шевельнула пальчиками меж моих бёдер, почувствовал, как ножка её медленно заскользила туда-сюда. Шумно и резко втянул носом воздух и увидел насмешку в зелёных глазах. Уголок её губ дёрнулся. Вот же сучка! Решила показать, что я хочу её куда сильнее, чем она меня? Так я не идиот, чтобы спорить с очевидным. Ну погоди у меня…
____
Дорогие читатели!! Еще раз хочу всем сказать большое, нет, просто громадное СПАСИБО всем вам за ваши комментарии, за вашу поддержку!! Мы с музом очень вдохновляемся и хотим радовать вас продами как можно чаще!)))) Спасибо!))
9.2
Недолго думая, я укусил её за подушечку возле мизинца. Не сильно, но так, чтобы почувствовала. Взял маленький пальчик в рот и принялся посасывать. О собственном члене на какое-то время пришлось забыть. Пульс у меня зашкаливал, вены вздулись, но отступить я уже не мог. Хоть ширинка нахрен лопнет, – своего добьюсь.
Надавливая, я провёл по стопе большими пальцами: по гладкой пяточке, по вызывающе эротичной ямочке, добрался до подушечки и помассировал. Оставив мизинчик, прихватил безымянный и лизнул его. Потом средний и указательный, а, добравшись до большого, начал с косточки на боковой стороне стопы. Да чтоб её! Эти маленькие ножки возбуждали меня ничуть не меньше, чем её потрясающая грудь и попка! Аккуратные, как и всё её тело, с этими сухожилиями, ровными пальчиками и прорисованными косточками. Прикусив пальчик сбоку, я потёр подушечку и подул на неё. Стэлла снова попыталась отдёрнуть ногу, но я крепче ухватил пятку и продолжил. Покусывал и мягко ласкал, а потом снова покусывал до тех пор, пока не услышал тихий выдох.
— Нравится? – не переставая гладить ножку, спросил я. Опустил к себе на колени и взял другую. Стэлла облизнула губы и хотела было увернуться.
— Нравится, я спрашиваю? – повторил настойчивее.
— Прекрати. — Я заметил, как натянулась верёвка. – Развяжи меня. Мне больно!
— А вот врать нехорошо. – Пальцы мои вновь принялись изучать узкую стопу. Вот они – натянутые сухожилия, округлые косточки, мягкая подушечка и вкусные пальчики. Такие вкусные, что я бы мог долго облизывать их, несмотря на то, что член разрывался от жажды обладать этой девчонкой. Вот так, детка… Мизинчик, безымянный… А вот и большой. Лунка ровного ноготка, сгиб… Я вобрал палец в рот и обвёл языком. Зубами, опять языком…
— Алекс… — Голос Стэллы дрогнул. Бёдра и живот были напряжены, во взгляде затаилась тревога. – Не надо, Алекс.
Язычок её прошёлся по приоткрытым губам, из груди вырвался выдох. Оставив стопу в покое, я тронул плоть и тут же посмотрел Стэлле в лицо. Провёл с большим нажимом, обрисовал влажную дырочку и проник пальцами.
— М-м-м… — застонала она и всхлипнула, подалась назад. Я же принялся поглаживать её изнутри.
В горле пересохло, терпеть давящую ткань больше не было сил, и я расстегнул ширинку, а следом, продолжая ласкать девчонку, ремень. Справившись, опустил ладонь ей на колено.
— А ты говорила, что починить нельзя… — Собственный голос показался мне настолько глухим, что я не узнал его. А всё она виновата. И пальчики её, и эта вязкая влага, и лишь слегка намокшие половые губки, и чувствительная горошинка клитора под моим большим пальцем.
Она задышала чаще, потихоньку застонав, прогнулась в спине. Я почувствовал, как ножка её заскользила по моему бедру и остановилась на напряжённой ширинке.
— Даже не думай, что ты… — Она выдохнула и принялась поглаживать меня.
На этот раз уже я не сумел сдержать гортанный стон. Довела же, чертовка, до того, что у меня в голове не мозги, а сплошная каша. Взгляд наткнулся на нож. Вытащив пальцы, я втянул её аромат и облизнул их. Даже на вкус терпкая.
Стоило почувствовать её вкус, и меня тряхнуло. Может быть, когда-нибудь я свихнусь настолько, что попробую её языком прямо там, пока же меня куда больше интересовало кое-что другое. Взяв нож, я приложил лезвие к низу её живота. Ощутил, как Стэлла напряглась, но, прежде чем она успела сказать что-либо, я перехватил нож и, развернув, вогнал в неё рукоять. Она попыталась сдвинуть ножки, но я, напротив, отвёл её коленку в сторону, заставляя развести их. Девчонка откинула голову, выгибая шею, грудь её приподнялась. Толстая рукоять вошла плавно, на всю длину, и мне стоило больших усилий не кончить в тот же момент. Я видел, как меж рельефного узора блестит влага. Трахал её ножом, касался пальцами, но этого мне было катастрофически мало. Обхватил её ягодицу и стал жадно мять. Собственное вожделение перешло все границы, а вид входящей в тугое лоно рукоятки…
