«При непосредственном божественном распорядке никогда не бывает не вполне достигнутых целей, а всюду обнаруживаются величайшие правильность и соразмерность»
От этого замечания мне остается сделать только один шаг, чтобы приблизиться к вероятному понятию о способе возникновения этих огромных масс и о причине их движений, причем более основательную разработку этого беглого очерка я предоставляю пытливому уму самого читателя. Если вещество для образования Солнца и всех небесных тел, которые находятся во власти его мощного притяжения, было рассеяно по всему пространству планетного мира и в каком-то месте пространства, в настоящее время занимаемом массой Солнца, скопилась материя, наделенная более интенсивно действующими силами притяжения, то в направлении к этому месту должно было возникнуть всеобщее тяготение, и притяжение солнечного тела росло вместе с его массой. Легко допустить, что в общем падении частиц [к центру], даже из самых отдаленных мест мироздания, вещества более плотные скоплялись в областях более глубоко лежащих, где все тяготело к общему центру, и притом в тем большей мере, чем ближе были эти вещества к центру, хотя во всех пунктах имелись вещества самой разнообразной плотности. Ибо только самые тяжелые частицы могли обладать и наибольшей способностью проникать в этом хаосе через смесь частиц более легких, чтобы достичь большей близости к центру тяготения. В движениях [частиц], возникших в различных местах этой сферы в результате падения их с различной высоты, противодействие задерживающих друг друга частиц никогда не могло быть столь совершенно равным, чтобы приобретенные скорости не отклонялись несколько в ту или иную сторону. И в этом обстоятельстве обнаруживается довольно обычное правило взаимного действия веществ: они до тех пор влекут или направляют и ограничивают друг друга, пока почти не перестают мешать друг другу; соответственно этому боковые движения должны были в конце концов соединиться в одно общее вращение их в одном и том же направлении. Поэтому частицы, из которых было образовано Солнце, опустились на него уже вместе с этим боковым движением, и Солнце, образованное из этого вещества, должно было иметь вращение как раз в том же самом направлении.
Но из законов тяготения ясно, что в этом вращающемся мировом веществе все частицы его должны были стремиться пересечь ту плоскость, которая в направлении их общего обращения проходит через центр Солнца и которая, согласно нашим выводам, совпадает с плоскостью экватора этого небесного тела, поскольку эти частицы не находились уже в этой плоскости. Вот почему все эти частицы будут наиболее густо скопляться преимущественно вблизи Солнца – в пространстве, близком к продолженной плоскости его экватора. Наконец, вполне естественно также, что частицы до тех пор должны задерживать или ускорять движение друг друга, словом, сталкиваться одна с другой или соприкасаться друг с другом, пока движение одной частицы совсем не перестанет мешать движению другой. А раз это так, то все в конце концов должно прийти к такому состоянию, при котором останутся парить только частицы, имеющие как раз ту степень бокового движения, какая на данном расстоянии от Солнца требуется для того, чтобы уравновесить тяготение и чтобы таким образом каждая из частиц свободно совершала свое движение по концентрическим кругам. Эта быстрота есть результат падения, а боковое движение – до тех пор продолжавшихся соударений, пока все само собой не подчинилось системе действия наименьших препятствий. Остальные частицы, которые не могли достичь такой исключительной точности [своего движения], должны были при постепенно убывающей скорости движения опуститься к центру всеобщего тяготения, дабы увеличить собой массу Солнца, которая, таким образом, стала иметь плотность, приблизительно равную средней плотности остальных веществ, расположенных в пространстве вокруг Солнца; но при этом в соответствии с указанными обстоятельствами масса его по необходимости стала далеко превосходить количество материи, которое продолжает носиться вокруг Солнца.
Это состояние представляется мне вполне естественным, так как рассеянное вещество, необходимое для образования различных небесных тел, в узком пространстве находится ближе всего к продолженной плоскости экватора Солнца и является тем более плотным, чем ближе расположено оно к центру; притом оно везде обладает силой движения, достаточной на этом расстоянии для свободного обращения по кругу. Это вещество, следуя законам центральных сил, носилось вокруг Солнца на весьма больших расстояниях. Если теперь предположить, что из этих частиц образовались планеты, то не может быть, чтобы они не обладали при этом центробежными силами, благодаря которым они должны были двигаться по орбитам, весьма близким к круговым, хотя они несколько от них и отклоняются, ведь эти планеты образовались из частиц, падавших с различной высоты. Вполне естественно также, что планеты, образующиеся на большой высоте (где пространство вокруг них гораздо больше и приводит здесь к тому, что различие скорости движения частиц превышает силу, с которой они притягиваются к центру планеты), приобретают там и бо́льшие массы, чем вблизи Солнца. О согласии со многими другими примечательными явлениями планетного мира я здесь не упоминаю, ибо оно представляется ясным само собой
[12]. Тела, образующиеся в самых отдаленных частях системы, и в особенности на больших расстояниях от плоскости притяжения – кометы, – не могут уже иметь этой правильности. И таким образом пространство планетного мира станет пустым после того, как все вещество объединится в обособленные массы. Однако и в более позднюю эпоху могли опуститься частицы с самых отдаленных границ этой сферы притяжения – частицы, которые всегда могут свободно двигаться в небесных пространствах вокруг Солнца по кругам: материи, в высшей степени разреженные, и, быть может, то вещество, из которого состоит зодиакальный свет.
«…Природа, предоставленная всеобщим законам, сама в своем развитии стремится от состояния хаоса перейти к порядку»
4. Примечание
Цель этого рассуждения состоит главным образом в том, чтобы привести пример применения метода, на который нам дали право наши предшествующие доказательства, причем устраняется необоснованное опасение, будто всякое объяснение великого устройства мира из всеобщих законов природы открывает для нечестивых врагов религии возможность проникнуть в ее твердыни. По моему мнению, приведенная гипотеза имеет во всяком случае достаточно оснований побудить людей более широкого кругозора к более подробному рассмотрению представленного в ней плана, который есть лишь грубый очерк. Моя цель, поскольку она касается настоящего сочинения, будет достигнута, если читатель, подготовленный признанием правильности и порядка в мире, которые могут вытекать из всеобщих законов природы, будет [в решении таких проблем] обращаться единственно только к естественной философии и будет побужден к тому, чтобы наш способ объяснения или другой подобный ему рассматривать как возможный и вполне согласующийся с познанием мудрого Бога.
