Пролог
— Ари, посмотрите, это самая лучшая матаки! Клянусь бородой сатика, да продлит Единый его годы!
— Где же она лучшая? Смотри, ар, семена плохо просушены, они должны быть серые, а здесь часть — коричневые. Какое зелье я сварю из них? Нет, так не пойдет!
— Ошибся! Я ошибся, не тот мешочек достал, — худой торговец с кожей, цветом и видом напоминавшей бумагу из листьев паротника, испугался, что покупательница уйдет и бросился потрошить свои запасы. — Вот, ари, вот! Это плохая матаки, я перебрал и отложил, чтобы выбросить, да запамятовал, а эта — идеальна.
— Действительно, — молодая темноволосая женщина в традиционном одеянии, какое носили тропиндарки, зачерпнула из мешка, пропустила семена сквозь пальцы, растерла одно и понюхала. — Годится. Сколько, если я заберу все?
— В Андастане за такой товар мне дадут медную монету.
— До Андастана еще доехать надо, потом, туда не один караван из Империи ходит. Дам четверть медяшки.
— Ари, вы меня разоряете!
— Не придумывайте, ар! Я возьму всю матаки, мешок сушеных листьев агры, меру белого перца, десять зерен золотого крила, две ложки пыльцы горца, горсть лепестков риазы и, — женщина перебирала разложенные на переносном столе травы, — два пучка стеблей болотного ронни.
У торговца заблестели глаза — а он не хотел раскладывать товар, решив, что в этом городке нет зельевара!
— Отличный выбор, уважаемая ари! За все — двадцать малых медных монет.
— Двадцать? Побойтесь Единого, ар! Это грабеж!
— И так отдаю себе в убыток, только из уважения к ари! — торговец прижал руки к груди и изобразил самое умильное выражение, на какое был способен. — Продав эти чудесные травы за эти деньги, я не заработаю ни медяшки!
— Пятнадцать!
— Девятнадцать!
— Пятнадцать!
— Восемнадцать!
— Пятнадцать с половиной!
— Семнадцать!
— Шестнадцать, но к уже перечисленному я добавлю чашку порошка из соцветий медвянника.
— Семнадцать и чашка порошка медвянника.
— Семнадцать, две чашки порошка медвянника и еще один пучок стеблей ронни.
Торговец вытаращил глаза, похлопал губами и улыбнулся:
— Ари, я сражен! Ваша взяла — семнадцать, еще две чашки и пучок!
— Уложи все аккуратно, вот в эти корзины, — велела женщина и достала деньги.
Дождавшись, когда последняя покупка была завернута, перевязана и упакована, она покачала головой и пробормотала:
— Как же я донесу? Придется кого-то нанимать.
Называется — дорвалась. С другой стороны, когда ей еще выпадет возможность пополнить запасы, а зелья — ее единственный источник дохода.
Еще раз, окинув взглядом битком набитые корзины, Мариэта протянула торговцу деньги.
— Большая медная! — Но ари, у меня нет сдачи!
— Как это — нет сдачи? — возмутилась женщина. — Что вы мне голову морочите? С вас три малых медяшки, отдавайте сдачу или я позову стражников!
— Стойте, ари, не шумите! У меня нет мелких денег. Совсем нет! Возьмите вместо сдачи раба!
Глава 1
Мариэта в последний раз прошла копорулькой вокруг стволика вириссы и полюбовалась на свою работу — красота! Кустик хорошо прижился, пустил молодые побеги и выглядел вполне довольным.
Даст Единый, в следующем году у нее будут свои листья и, может быть, даже одна или две ягодки этого растения. Из плодов вириссы готовят амиоки, в Империи этой ягоде цены нет. Если вирисса начнёт плодоносить, Мариэта сможет выбраться из нищеты.
Пожалуй, на сегодня хватит — Дневное Око уже высоко, а она собиралась сходить на площадь, ведь вчера в город пришел караван.
Как правило, караван останавливался в Адижоне на день, пополнял запасы еды и воды перед следующим переходом до границы с Андастаном. Пока лошади отдыхали, купцы открывали торговлю. У нее как раз заканчивались некоторые важные ингредиенты, поэтому упускать возможность пополнить запасы она не может.
Мариэта отнесла садовый инструмент в сарайчик, тщательно вымыла руки и принялась исследовать шкатулку, где хранила сбережения.
Всего несколько монет — одна большая медная и восемь малых медяшек — особенно не разгуляешься.
Каждый знает, что самые хорошие товары можно приобрести только с утра. А самые дешевые — перед концом дня. Жалко, что совместить качественное и дешевое никогда не получалось, приходилось выбирать. Но для изготовления снадобий, мазей и зелий ей нужно было только лучшее, ведь от качества ингредиентов зависела исцеляющая сила лекарства. Экономить приходилось на еде и одежде. Мариэта рассчитывала купить и кое-что из продуктов. Также, не помешает кусок ткани, её платья совсем износились, а нижняя юбка всего одна.
Плата за патент росла каждые полгода, доходы же оставались прежними.
Нет, зелья у Мариэты получались отличные, и если бы она жила в столице, то выбирать между «лучшее» и «по карману» ей не пришлось бы. Но здесь, в маленьком Адижоне, состоятельных людей почти не было, все перебивались, предпочитая расплачиваться друг с другом не деньгами, а тем, что сам сделал или вырастил, поэтому Мариэта еле сводила концы с концами. У нее было уже пять больших кувшинов — плата за лечение сына горшечника, десять кусков мыла — за капли для жены мыловара, два крепких табурета — за мазь от ревматизма для столяра, и другие нужные, но в меньшем количестве, вещи. И ни куска ткани на новую сорочку или лишних денег на её приобретение.
К счастью, жилье у нее было своё — сразу по приезду в город, они с Дерешем купили дом с огромным садом, потратив на его приобретение почти все свои средства. Можно было выбрать дом подешевле, но женщину привлекло удобное месторасположение усадьбы и большой земельный участок. Она мечтала нанять помощника, расчистить запущенный донельзя сад, посадить лекарственные растения и больше не зависеть от поставщиков трав. Но действительность внесла свои коррективы: сначала умер муж, и женщина осталась без кормильца. Когда же она взялась за зелья, то львиную долю дохода съедал патент, потом налог, который ей приходилось платить в казну города, далее шли расходы на приобретение ингредиентов, еду, и отложить на наём работника почти ничего не удавалось. Тем временем, земля продолжала зарастать.
Выкраивая время, чаще всего, забирая его у сна, молодая женщина сумела привести в порядок и поддерживать в нормальном состоянии только четыре арпака из сорока.
Присутствие мага Земли благотворно влияло не только на полезные растения, обрадовались этому соседству и сорняки, разрастаясь на глазах. Мариэта умела выхаживать, но не могла заставить себя рубить, выдергивать, косить живое. Нужно было нанять работника, однако, ей негде было взять крепкого мужчину, который согласился бы работать только за еду и кров? Те же, кто согласен был на такую оплату, как работники никуда не годились.
